Макияж поплыл, тушь обсыпалась. Мда. Не могу смотреть на это. Пришлось пару минут потратить на то, чтобы смыть с лица остатки вчерашней косметики. Ну, всё, бледная, зато чистая. И тут взгляд упал на баллончик освежителя воздуха. Как ни странно, но он был маленького компактного размера. Пригодится, решила я, прихватив его с собой и засунув прямо под блузку — других свободных мест не было.
Я вышла из ванной, Майя резко встала с кресла и повернулась ко мне. Выглядела она шикарно, в каком-то воздушном летящем платье бирюзового цвета. Я ещё раз высунулась из окна и осмотрела двор. По-прежнему было очень тихо. Стемнело, но во двор падал свет из других окон особняка. Значит, мы здесь не одни? Нужно быть осторожней. Я обернулась к Майе:
— Ты со мной?
Та аж замахала руками:
— Что ты, что ты! Точно нет! Если что, я вообще не знала, что ты это задумала! Мне проблемы не нужны.
С этими словами она закрыла дверь с другой стороны, и я услышала её удаляющиеся шаги. Пожала плечами и взобралась на подоконник. К счастью, на ногах были удобные балетки. С юбкой, конечно, не повезло, совсем неудобно, но что поделаешь.
Перебросила самодельный канат наружу и прислушалась. По-прежнему тихо. Подёргала напоследок узел на батарее, проверяя его на прочность, и аккуратно начала спускаться, держась руками за простыни и перебирая ногами по стене.
Как же тяжело, подумать только. Хлопковые простыни внезапно стали, как будто, очень скользкими. Грубый кирпич безбожно царапал носки туфель. Сразу ободрала локти и колени, прощай, колготки. Так, Лина, спокойно. Нашла, о чём думать. Вдох, выдох, вдох, выдох.
Надо было не лениться и активней заниматься спортом. Хотя, когда это делать, с моим-то графиком. Господи, ну что за мысли лезут в голову, разве сейчас время для этих глупостей?
Маммочки! Руки не выдержали, и с тихим писком я плюхнулась в кусты. Падение было смягчено, но колготки безнадёжно разодраны, как и руки и щека. Я спешно отряхнулась и поднялась на ноги.
Мне казалось, что я сделала всё очень тихо. Но медлить нельзя.
Быстро перебежала двор по направлению к забору. Так, сейчас главное вспомнить из детства навыки лазания по деревьям. Я ухватилась руками и ногами за ствол и медленно, но верно начала ползти вверх, целиком и полностью сконцентрировавшись на процессе.
Внезапно меня резко дёрнуло вниз, и я больно упала на бок, уперевшись взглядом в остроносые чёрные туфли. Охотник. Затем над головой раздался его голос с нотками брезгливой интонации:
— Слушай, дорогуша, — туфли пришли в движение и исчезли из поля зрения, — ты начинаешь меня утомлять.
— Послушайте, — я приподнялась на руках и села, глядя на него снизу вверх, — я не та, кто вам нужен. Это ошибка. Та девушка в ресторане, она меня подставила, надела мне на руку браслет, что-то шептала, а потом исчезла.
Я говорила много и быстро, ведь всё можно объяснить, договориться, исправить. Но ответ охотника меня обескуражил:
— Послушай меня очень внимательно, — он говорил очень тихо, но чётко и зло, — мне совершенно срать на твои байки. Компас указывает на тебя. Значит, ты золотая. И ты мне подходишь.
— Нет, нет, всё дело, наверное, в браслете, который мне надела та девушка, я не она!
Охотник молчал пару секунд, затем вздохнул.
— Обычно ваши ведут себя смирно. Но ты, похоже, не угомонишься и хочешь мне всё испортить. Дело твоё.
С этими словами он схватил меня за горло. От неожиданности я завизжала, но почувствовала укол в шею и снова провалилась в темноту.
3. Парад планет
Охотник.
Наконец-то, пришла ночь. Темно, как в заднице бабуина. Твою мать, почему такая тяжёлая? Вроде, худая. Швырнул на землю, словно мешок с мукой, тело неугомонной девки и размял спину. Когда всё закончится, впору тратиться на массажи. Но это потом. А пока что шоу только начинается!
Убедился, что всё по правилам. Двенадцать девок. Нашёл, уговорил, похитил, доставил к порталу. Всё, как и предписано контрактом.
Согласно ритуалу, девки были расставлены по кругу. Десять стояли, две лежали, те, у кого шило в заднице. Ну, ничего, скоро они будут не моей проблемой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Щёлкнул зажигалкой и взглянул на небо. Сегодня планеты выстроились определённым образом. И даже виден Марс. Энергии хватит, чтобы открыть портал. Пространство начинало искриться. Пора. Вышел в центр круга, вынул из кармана прозрачный камень размером с куриное яйцо на шнурке с причудливым плетением и вытянул перед собой.
Чёрт его знает, реально помогает этот камень, или я сейчас выгляжу как дебил-волшебник из детской книжки. Усмехнулся беззвучно. Срать, это просто работа, которую надо сделать, остальное не моё дело.
Моё дело — раз в пять лет доставить сюда двенадцать девок, на которых покажет хрень со стрелкой, которую старик зовёт компасом золотых, получить за это кучу бабла и держать язык за зубами. А уж это я умею.
В воздухе высветилась серебристая арка. Поморщившись, склонил одно колено и убрал камень обратно в карман — он больше не нужен. Портал открылся.
Из арки шагнул человек в серой мантии, следом за ним ещё двое. Первый откинул капюшон. Я криво усмехнулся. Старик.
— Приветствую тебя, Охотник.
— Приветствую тебя, Великий жрец, — ответил, не поднимая головы, в душе готовый заржать. Иномирный этикет, мать его.
— Можешь встать. Всё ли у нас по плану?
Я встал. Прихвостни старика разошлись в разные стороны и начали по одной обходить девок, держа в руках компасы. Оскалился, поняв: проверяют, чтобы не подсунул кого-то не того. Вслух сказал:
— Да, Великий жрец. Все двенадцать золотых на месте, как видите.
— Что с двумя?
— Лишились чувств, не справились с волнением.
— Возникли ли какие-то сложности в этот раз?
— Выследить и поймать их становится всё труднее. Они знают, что идёт охота. С каждым разом становятся хитрее и наглее. Мне даже показалось…
— Да? — Старик прищурился, будто пробираясь взглядом в мозги. Чёрт, невозможно выдержать его взгляд, отвёл глаза.
— Показалось, что некоторые, особо ушлые девки, научились обманывать компас золотых.
— Компас золотых обмануть невозможно, — отрезал старик, — а за сложные поиски тебе и платят соответствующе.
— Как скажете, — на хрена мне спорить? Нет так нет. — Значит, я ошибся.
Старик оглянулся и убедился, что его прихвостни всё ещё возятся с девками. Шагнул ближе и тихо спросил:
— Что насчёт воинов?
— Две тысячи боевиков проходят усиленную подготовку в горах. Склады оружия и боеприпасов пополняются согласно плану.
Старик задумчиво пожамкал губами:
— Мало. Увеличь количество воинов в два раза.
— Но…
Прихвостни старика закончили осмотр и вернулись на свои места. Я сразу заткнулся, но продолжал смотреть на жреца. Тот сказал:
— Отлично, вот инструкция с новой датой, местом и временем, а также твоя награда за ВСЮ, — это слово жрец выделил особой интонацией, — проделанную и будущую работу.
Я сжал в руке увесистый конверт из плотной жёлтой бумаги, скреплённой красной сургучной печатью, взамен протянул папку с бумагами.
— Ну что ж, тогда, — старик отступил от входа в портал и едва заметно кивнул своим прихвостням, — приступим.
Помощники вновь разошлись в разные стороны. По одной, друг за другом, они вводили девок в портал. Те шли послушно, словно скот на убой. Звучит цинично, но вдруг, так и есть? Хрен его знает.
Оставшихся двух, лежащих в отключке, помощники жреца подхватили на руки, и вместе с ними шагнули в светящуюся арку. Фух, пронесло, и никто не спалил, что с двенадцатой девкой что-то не так.
Великий жрец уже почти дошёл до портала, но вдруг обернулся и полоснул своими белёсыми глазищами, словно серпом по яйцам:
— Есть что-то ещё, о чём я должен знать?
— Нет, — прохрипел и вновь опустился на одно колено, склоняя голову, пряча глаза. Чёртов старик, неужели о чём-то догадался?