Читать интересную книгу Йети - Жан Гросс-Толстиков

– Как?

– На смерть, естественно, – Яшка вытянул обе руки вперед, оттопырив указательные пальцы, как если перед ним было охотничье ружье и продемонстрировал воображаемый выстрел. – У меня от того медведя один коготь есть, на память.

– Тьфу, дурак! – расстроенно отмахнулась девушка. – Ладно, Яшка. Давай-ка, топай домой. Мне тут еще нужно кое-какие вещи пересмотреть. Грузчики в понедельник приедут.

– Так сегодня только среда, – парень пожал плечами. – Может выкроишь часок, соберемся в баре… Я ребят обзвоню, правда, не много кто тут остался…

– Да, да, обязательно! – девушка поднялась с дивана и попыталась выпроводить назойливого друга.

– Скажи, ты точно не видела их в реале? – Яшка снова кивнул на блокнот для рисования.

– Нет, блин, скажешь тоже. Выдумала я их… В сказки верила.

– А я верю, что своего еще встречу, – со всплеском азарта выпалил он и тут же перешел на какой-то заговорщицкий шепот. – Есть они, Милешка… Есть!

– Верь! – кивнула та, подмигнув и улыбнувшись с некоторой издевкой. – Главное, верь!

– Я это, – промямлил напоследок Яшка. – Что еще-то хотел… Соболезную о твоей утрате, Милешка. Бабушка у тебя была хорошая, а дед вообще суперский мужик.

– Спасибо, – грустно ответила девушка, все же вытолкнув парня за дверь. – Давай, до свидания.

– До скорого, – кивнул тот, направляясь прочь от двери.

Закрыв за Яшкой дверь, Милена вернулась в гостиную, забрала кружки с остатками чая и отнесла их в кухню.

– Не пугайся… Я кепку забыл! – внезапно послышалось из гостиной.

– Богомол?

– Созвонимся! – ответил тот, громко захлопнув за собой входную дверь.

– Дурак, – вздохнула девушка, наполняя свою кружку остатками кипятка.

* * *

Едва солнце показалось из-за бескрайнего леса и длинные мрачные тени поползли, прячась в вековых корнях, Милена выскочила из подъезда. Вздохнув полной грудью свежесть провинциального утра, девушка направилась к машине, оставленной накануне на стоянке, но буквально сразу передумала. Щелкнув замком электронного ключа, Милена развернулась и пошла пешком.

Знакомые с детства улочки небольшого городка перетекали под ногами девушки одна в другую. Отклонившись от известного сердцу маршрута, она принципиально прошла через городскую площадь, мимо выстроившихся в ряд частных магазинчиков, кофеен и закусочных. Наслаждаясь каждым шагом, каждым закоулком, каждым булыжником мостовой, Милена провожала глазами редких случайных прохожих, приветливо махала рукой хозяевам питейных и закусочных туристического городка, и дышала… дышала родным с детства городом.

Неожиданно, внимание девушки привлекла серия идентичных рекламных листовок, часто встречаемые на фонарных столбах. Портрет снежного человека, обернувшегося в три четверти, не мог принадлежать руке чужого художника. Это был эскиз из ее же собственного детского альбома, за исключением, что теперь Йети был заключен в сеть прямо перпендикулярно пересекающихся грубых линий тюремной решетки. Краткий, но емкий рекламный слоган призывал к поимке опасного хищника, бродящего в окрестных лесах. Для дополнительной информации и регистрации местной городской лицензии на отлов особо крупного зверя следовало обратиться к квалифицированным сотрудникам охотничьего бюро «Богомол».

– Богомол! Сволочь! – проскрежетала стиснутыми зубами Милена, злобно сорвав одно из многочисленных объявлений.

Перешагнув через железнодорожное полотно, девушка сбежала вниз по склону холма и вошла в сосновый бор.

Осмотревшись и не найдя случайных свидетелей, она торопливо скинула с ног кроссовки, стянула носки и с захватывающим дух удовольствием ступила босыми ногами. Последние утопали в мягком, слегка щекотливом мху, даря легкость, душевное умиротворение и возбуждающую прохладу. Осенний лес звенел особой музыкой: шуршала ли опавшая листва, скрипели ли стволы деревьев, завывал ли загулявший в ветвях ветерок, стрекотали ли невидимые глазу птицы, выстукивал ли барабанной дробью трудяга-дятел – все это волшебно слагалось в унисон, завороженно увлекая в сказку наяву.

Ведомая зовом сердца и знакомой с детства невидимой тропой, Милена уверенно уходила в глубь соснового бора. На ходу девушка махала рукой озорным белкам, вприпрыжку провожающим ее с высоты могучих ветвей. В какой-то момент едва ли не из-под ее ноги шарахнулся толстый еж, сердито ворча и театрально утаскивая пару подсохших грибов в свои закрома.

Засмотревшись на ежа, Милена едва ли не оступилась и не провалилась ногой в продолговатую лужу, неким дивным образом возникшее на бескрайнем ковре лесного мха. Перепрыгнув одну заполненную дождевой водой яму, девушка упала на руки и неконтролируемо взвизгнула.

В нескольких десятках сантиметров перед ней расположилась другая продолговатая ямка, но из-за возвышенности неровного лесного ландшафта лишенная собравшейся по соседству влаги. Очертания смятого мха напоминали след голой человеческой ноги, но размер последнего впечатлял. Заговорщицки прищурившись, Милена сложила губы бантиком и тихо просвистела мотив старой песенки про озорную птичку, склонную к употреблению алкоголя на Фонтанке.

Поднявшись на ноги и прихватив с земли упавший рюкзак, девушка пошла дальше в глубь леса. Через некоторое время пути ее внимание привлекло необычное строение из длинных стволов деревьев, поваленных и собранных воедино. Казалось, кто-то собирался построить огромных шалаш, но по какой-то причине оставил архитектурный проект.

– Это ж сколько труда и сил нужно было потратить, чтобы притащить такие бревна, – Милена подумала вслух, проходя мимо мега-шалаша. Она невольно коснулась рукой одного из бревен, в уме высчитывая его вес. – Хотя шалаш вышел бы знатный.

На некотором расстоянии от необычного строения, девушка прошла под природной аркой. Массивное двуствольное дерево, выдранное с корнем, крепилось за соседнее, более тонкое и еще полное жизненных сил, на высоте двух-трех метров над землей. В то же время другой конец ствола лежал на могучих ветвях третьего дерева, тем самым и образовывая верхнюю перекладину лесных ворот в никуда.

Отойдя на несколько шагов вперед, что-то все же заставило Милену обернуться и рассмотреть арку тщательнее. Девушку смутил неотъемлемый факт того, что конструкция была явно создана человеком, но о силе последнего можно было только догадываться.

Возможно, конечно, что в работе были задействованы несколько человек, но немой вопрос «зачем» все же терзал изнутри. Тут же, чуть поодаль, Милена обнаружила другое архитектурное творение, а именно надломленное и изогнутое дугой дерево, верхушка которого диковинным образом вплеталась между соседствующими деревьями. И снова что-то подсказывало ей, что лесной хаос творение рук здравомыслящего инженера.

– Еще забора не хватает, – согласилась девушка сама с собой. – Точно ворота кто-то строил… Фу, чертовщина!

Невольно вздрогнув, она резко отвернулась и побежала прочь. Необычные Врата близ массивного шалаша постепенно скрылись из вида в чаще соснового бора.

Как и много лет назад, сосновый бор расступился, выпустив Милену к старой водяной мельнице. Время еще больше накренило ветхое строение к глади заболоченного ручья, который будто иссох, обмельчал, и больше не казался девушке рекой. И только мощное колесо, покрытое мхом и плющом, и наверняка вросшее в илистое дно ручья, преданно удерживало мельницу от конечного падения.

– А может я просто выросла, и ручей всегда был таким? – решила Милена, устраиваясь верхом на том же поваленном дереве. – Ведь и деревья когда-то были большими.

Сначала она достала из рюкзака бутылку воды и утолила жажду, а потом раскрыла альбом для рисования и вооружилась угольным мелком. Линии ложились на бумагу увереннее, очертания водяной мельницы с ее колесом наполнились более мелкими деталями, какие раньше глаз ребенка пренебрегал.

– А где же коряга? – Милена оторвалась от листа бумаги и скользнула пристальным взглядом по развернувшемуся перед ней пейзажу.

Некогда нависающее и грозящее расколоть брошенное в лесной глуши строение надвое, мертвецки-сухое черное дерево исчезло с прежнего места. Обнаженный фрагмент лазурного неба слепил глаза, как раскрытое окно в темной комнате дремучего леса.

– Вот ты где! – девушка ткнула пальцем, целясь в упавшую корягу и теперь торчащую из-под воды ручья черными пугающе-кривыми пальцами. – Рухнуло все-таки.

Девушка запечатлела корягу на рисунке и, откинувшись назад, легла спиной на теплый шершавый древесный ствол, как на довольно широкую скамью. Щурясь от солнечного света, Милена задумчиво уставилась в плотную паутину ветвей, нависающих куполом и волшебно искрящихся на фоне небесной лазури.