Читать интересную книгу Она в моем сердце - Татьяна Полякова

Время шло, я продолжала лежать на диване, Верка то и дело выходила покурить, остальные без толку слонялись по дому. Народ потянулся к кафе провожать старый год, там были накрыты столы для отдыхающих. Наконец Арсений, сидевший возле окна, вскочил с кресла и громко сказал:

– Менты приехали.

Мы друг за другом вышли на крыльцо. В нескольких метрах от дома остановились две машины без каких-либо надписей на бортах, из ближайшей показались Сергей с Вовкой, начали выгружать лыжи и наши рюкзаки. В сопровождении троих мужчин направились к нам.

– Вот так подарок вы нам преподнесли, – со смешком заметил один из вошедших, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Ага, – хмыкнула Верка. – Долго готовились.

Вика пихнула ее локтем, и все замолчали.

– Придется ответить на вопросы, – шепнул Володя, поравнявшись со мной. – Толку от этого никакого, но они обязаны…

Следователи устроились в гостиной, куда нас вызывали по одному. Я вошла последней. Мужчина, беседовавший со мной, быстро что-то записывал. Казалось, мои ответы его интересуют мало, так, наверное, и было. Я не могла сообщить ему ничего нового, один и тот же рассказ он выслушивал уже в девятый раз.

– Распишитесь вот здесь, – сказал он, протягивая мне авторучку.

Я покорно расписалась, он убрал бумаги в кожаную папку и кивнул мне, давая понять, что я могу идти. Я поднялась, но неожиданно для себя задала вопрос, вновь устроившись в кресле.

– Вы видели девушку?

– Да, – ответил он и взглянул с некоторым удивлением.

– Вам не показалось, что она похожа… – я замолчала, не решаясь произнести «на меня». Он видел девушку, я сижу перед ним, и на наше сходство он просто обязан обратить внимание. Если оно было… так было или нет? Та, мертвая, с полупрозрачным лицом, и я, живая, здоровая, физически уж точно. – Она вам никого не напоминает? – смешалась я.

– Что вы имеете в виду? – нахмурился он и вдруг кивнул: – Ваш приятель сказал, вы приняли ее за ангела, огромную хрустальную игрушку. Издалека, наверное, похоже. Кто знает, чего добивался этот псих…

– Убийца?

– Чокнутый сукин сын… извините… хотя, может, он был не один. Иногда просто диву даешься, на что способны люди… Счастливого Нового года, – произнес он и улыбнулся, должно быть, желая меня подбодрить. Прозвучало издевательски.

За праздничным столом в тот вечер мы все-таки оказались, в кафе нашлись свободные места. Собственно, ничто не мешало нам устроиться в арендованном домике, но мужчины решили, будет лучше оказаться в компании посторонних людей, это позволит отвлечься. Разговоров о недавней находке мы старательно избегали, но весельем за столом не пахло.

– Да, этот праздник мы запомним надолго, – вдруг усмехнулась Вера и выразительно посмотрела на Володьку, тот нахмурился и кивнул.

– Вовка-то тут при чем? – вступилась за друга Вика. А я спросила:

– Вам ничего не показалось странным?

Все дружно уставились на меня, а я поспешно отвела взгляд, уже жалея о своем вопросе.

– Странным? – хмыкнула Вера. – Да это черт знает что. Какой-то псих натянул на девицу дурацкий балахон, подвесил на дереве…

– Все, хватит, – перебил ее Арсений и укоризненно посмотрел на меня. – Мы ведь договорились…

Выходит, они не заметили? Или так же, как и я, боятся говорить об этом? Не заметили или боятся? Народ вокруг шумел, танцы чередовались с забавными розыгрышами. Администрация помалкивала о находке, однако на появление полиции внимание обратили, хоть машины и без опознавательных надписей, а приехавшие следователи были в штатском. Но, похоже, всем не до этого.

Подруги изо всех сил изображали веселье, мужчины налегали на выпивку, а я сидела с задумчивым видом под укоризненными взглядами друзей. Часа в два я поднялась и сказала:

– Пожалуй, мне пора спать.

– Вот еще… – возмутилась Верка.

– Пусть идет, – заметил Виктор и кивнул мне.

Я отправилась в домик и попробовала уснуть. Само собой, это не удалось.

Турбазу мы покинули ближе к обеду, помятые, невыспавшиеся и несчастные. Разбрелись по домам. О том, чтобы вечером встретиться в ночном клубе, никто не заговаривал.

Второго января позвонил Вовка.

– Собирай вещички, сегодня летим в Израиль.

– Ты что, спятил? – опешила я.

– Я в порядке. Лучший способ избавиться от неприятных мыслей – сменить обстановку. Шевелись, через два часа за тобой заеду. Билеты куплены, гостиница заказана. Завтра будешь купаться в теплом море.

Никуда ехать мне не хотелось, но, выпив кофе и поглядывая в кухонное окно на заснеженный двор, я решила: Вовка прав.

Неделя на Красном море пролетела незаметно, я старательно гнала от себя воспоминания, и мне это почти удалось. Рождественские каникулы закончились, и жизнь вроде бы вошла в привычную колею. А потом мне приснился сон. Снег, блестевший на солнце, цепочка лыжников и сосна. Я вглядывалась в лицо девушки, и она вдруг открыла глаза. Бледно-голубые, словно льдинки, в обрамлении пушистых белых ресниц. Посиневшие губы дрогнули, силясь что-то произнести, а я проснулась от собственного крика. С той ночи гнетущая тоска стала моей постоянной спутницей. Я боролась с ней, как могла, но становилось только хуже.

Ничего о погибшей девушке я не знала, хотя и покопалась в Интернете. О страшной находке писали все местные газеты, однако сообщения были крайне лаконичны. «В семи километрах от города, неподалеку от турбазы «Крутой Яр», обнаружен труп молодой женщины с признаками насильственной смерти». Вот, собственно, и все. Нежелание правоохранительных органов раскрывать подробности более-менее понятно. Сотворить такое мог только псих, а нервы обывателей стоило поберечь. Сообщения датировались вторым января, после этого никаких упоминаний об убийстве не было. Что тоже понятно, праздники, в такое время куда приятней читать о чудесах, чем о трупах.

В полицию никого из нас ни разу не вызвали и даже не звонили. Каждый день, приходя на работу, я первым делом заглядывала в Интернет в надежде что-то прочитать о девушке. Мне казалось, знай я ее имя, стало бы легче. А еще было бы неплохо увидеть ее фотографию и убедиться, что никакого внешнего сходства между нами нет. Разыгравшаяся фантазия, шок, я готова придумать множество объяснений…

Дни складывались в недели, недели в месяцы, а сообщений по-прежнему не было. Я подумывала разыскать следователя, с которым беседовала в тот вечер и чью фамилию смутно помнила, но не решалась. Непременно придется объяснять свой интерес, чтобы он не счел его праздным любопытством, хотя какое, в сущности, имеет значение, что он обо мне подумает?

К следователю я так и не пошла, зато, встретившись как-то с Арсением, спросила:

– Ты что-нибудь знаешь о той девушке?

Мы сидели в кафе, он рассказывал мне о своем новом приобретении: спортивном мотоцикле, – и мой вопрос вызвал недоумение.

– Что я могу знать?

– Ну… у тебя ведь знакомые в следствии… ты мог бы поинтересоваться.

– Янка, завязывай. Все наши, конечно, делают вид, что ничего не происходит, но ты… по-моему, ты слишком… как бы это сказать… ты зациклилась на этом убийстве.

– Убийцу нашли?

– Нет, – поморщился он. – Разумеется, я навел справки, и мне эта история покоя не дает. Но… я понимаю, что не могу ничего исправить… так зачем же…

– Но они хотя бы знают, кто она такая?

– У нее редкое имя: Виола. Фамилию не помню. Она из какого-то районного городка. Кажется, некоторое время жила за границей, потом вернулась сюда. Из родственников только мать, та утверждает, что в последние годы с дочерью практически не общалась и очень мало знает о ее жизни. И уж тем более ничего не знает о том, были ли у нее враги и кто мог сотворить с ней такое.

– А фотография? В полиции наверняка есть фотография?

– Ты меня пугаешь, – нахмурился он. – Боюсь, все даже хуже… зачем тебе ее фотография?

Я могла бы ответить, и Арсений перестал бы считать меня слегка свихнувшейся или, наоборот, уверился бы в том, что я спятила. Но фотографию бы попытался раздобыть, хотя бы для того, чтобы убедиться: это моя глупая выдумка, не более. Но я лишь пожала плечами.

Само собой, об этом разговоре узнали все наши, и Людка начала допекать болтовней о психологе. Теперь он сидел рядом и терпеливо слушал мой рассказ. Я как раз подошла к моменту, когда все мы оказались возле сосны.

– Вы подняли голову и увидели ее лицо, – повторил он. – Что было дальше?

– Ничего, – пожала я плечами. – Сережа с Володей остались ждать полицейских, а мы вернулись на турбазу.

– Хорошо, – кивнул он, заставив меня теряться в догадках, чего хорошего он нашел во всем этом. – На сегодня, пожалуй, хватит.

Он перебрался за стол, быстро записал что-то в одной из карточек, а я поднялась с кушетки и теперь топталась возле двери.

– Жду вас в понедельник, в это же время.

– Спасибо, – промямлила я, торопясь уйти, уже зная, что позвоню в понедельник и откажусь от его услуг, по неведомой причине храня свою тайну.