Читать интересную книгу Гонщик - Б. Б. Истон

– это как я позволила своей детсадовской любви отрезать одну из своих косичек. Совершенно естественно, если учесть, что с тех пор я только и делала, что раздавала куски себя разным парням. Может, именно поэтому я и весила на пятнадцать кило меньше нормы. Я просто слишком много раздала.

С правами в руках я отправилась на встречу с хозяином «мустанга». Я была девушкой со страстью к мощным машинам и бюджетом на крошку мини, но умудрилась найти себе «мустанг-пикап» 93-го года с пятилитровым двигателем и, к своему ужасу, ручной коробкой передач, но довольно дешево. Мне все равно на него не хватало, однако мама согласилась одолжить мне недостающее из своих небольших сбережений, чтобы все получилось. Думаю, она даже больше, чем я сама, была рада, что мне больше не придется просить парней подвезти меня.

Казалось бы, я должна радоваться. Я хотела машину – именно «мустанг» – сколько себя помнила. Но, сидя в своей новой (хотя и не новой) машине возле нашего дома, я представила себе лица тех, кто не будет сидеть на моем пассажирском сиденье, и зияющие дыры в моей жизни стали еще ощутимей.

Рыцарь? В тренировочном лагере.

Джульет? Сидит с младенцем.

Август? Умер.

Ланс? Умер для меня.

Прежде чем эта волна сожалений успела вырваться наружу и захлестнуть приборную доску, я увидела, как к дому подъезжает потрепанная старая «тойота» со светящимся знаком доставки пиццы на крыше. Мы с родителями жили в небольшом сером домишке посреди запустений Джорджии. Маме это нравилось, потому что она могла не скрывать тут свое пристрастие к траве, папе это нравилось, потому что ему вечно казалось, что правительство следит за ним и пытается украсть его оружие. Но я ненавидела это, потому что до всех моих друзей отсюда было как минимум полчаса езды. Ну, когда у меня были друзья.

Вздохнув, я сползла на сиденье пониже, чтобы избежать какого бы то ни было общения.

Я хотела услышать, как уезжает развозчик пиццы, но вместо этого услыхала, как меня зовет мама:

– Биби… Би-и-и… Би-и-и-и-и-и-и… Детка, иди есть! – совершенно разрушая мое укрытие.

Снова вздохнув, я вышла из машины, пригнув голову, чтобы не встречаться взглядом с уходящим развозчиком. Мне не хотелось видеть его реакцию на крошечное, хрупкое, бледное существо неопределенного пола, вылезшее из машины с закрытыми наглухо окнами в середине июня. Я и так знала, что выгляжу, как Голлум, впервые вылезший из своей пещеры на свет. И мне не нужно было читать это на лице незнакомца.

Вместо обычной еды с подносов перед телевизором в гостиной мы с родителями соорудили обед на кухне за «стойкой» – высоким столом из дешевой формайки с парой барных стульев, которые мама разыскала на распродаже, – чтобы исполнить обязательный именинный ритуал. После пиццы, к которой я не притронулась, мама вручила мне свой очередной фирменный, бесформенный, слегка подгорелый самодельный кекс. Будучи верны себе, родители не смогли найти свечек, так что мама зажгла спичку и воткнула ее в глазурь. Они с папой спели мне: «С днем рождения», и я вежливо улыбнулась, считая минуты до момента, когда я смогу уйти к себе в комнату и закурить.

Когда я закончила гонять по тарелке крошащийся кусок кекса, скармливая его нашему ретриверу, папа протянул мне листок бумаги.

– С днем рождения, детка. – сказал он с улыбкой.

Этот человек не работал уже много лет, так что я знала, что подарок на самом деле от мамы, но тот факт, что он сиял от уха до уха, вручая его мне, говорил о том, что он сам его выбрал – что бы это ни было.

Когда я развернула листок, нахмуренная морщинка между моими бровями разгладилась, и они поднялись высоко на лоб. Там были нарисованы четыре сияющих автомобильных колеса из твердых сплавов. В купленном мной «мустанге» стоял самый позорный набор пластиковых колес с вытертыми почти налысо шинами, но мне даже в голову не приходило попросить заменить их.

– Мама хотела, чтобы у тебя были просто надежные колеса, но я уговорил ее на небольшой апгрейд, – сказал папа, подмигнув. – И у тебя в понедельник назначено время в A&J Auto, чтобы их заменили.

Тот, кто сказал, что счастья за деньги не купишь, просто никогда не дарил набора твердосплавных колес на шестнадцатилетие девочке из рабочей семьи. Думаю, я улыбнулась впервые за несколько недель. Улыбнулась? Господи, да я завизжала. Я запрыгала. Я обняла их обоих.

Потом я побежала к себе наверх, сунула в рот сигарету и позвонила своему последнему другу, чтобы рассказать новости. Когда Джульет, перекрикивая вопли младенца, спросила, хорошо ли прошел день рождения, я сказала да. И, к собственному удивлению, была практически искренна.

Глава 2

Понятно, что A&J Auto был самым дешевым гаражом в городе – и не без причин. Место было мрачным, и его, казалось, декорировал слепец где-то в 70-х годах. Низенький, лохматый, похожий на тролля мужик поприветствовал меня глухим фырканьем, взял мои ключи и исчез, оставив меня у стойки.

Не зная, чем заняться, я прошла в дверь, которая, как я думала, вела в прокуренную комнату ожидания, но вместо этого обнаружила, что попала в основной гараж. Я тут же развернулась бы и ушла, но машина, стоящая на ближайшем ко мне подъемнике, приковала мое внимание.

Это была любовь с первого взгляда. «Мустанг» конца 60-х, с гоночным корпусом, матово-черного цвета, затемненными окнами и большим окном на крыше. Он выглядел так, словно попал сюда прямо из кино.

– Я могу вам помочь?

Обернувшись, я встретила заинтересованный взгляд широкоплечего голубоглазого механика с каким-то прямо юным, невинным, почти детским лицом. Его светло-русые волосы были стянуты сзади в большой пучок. Руки выше локтя покрыты густой сетью татуировок. В нижней губе торчало колечко. А на рабочей майке с эмблемой гаража, обтягивающей мощную грудь, было вышито его имя.

Приве-е-е-ет, Харли.

– Простите, – начала запинаться я. – Я знаю, мне, наверно, сюда нельзя, но я… – Я обернулась на зверюгу, стоящую на подъемнике, и мою грудь стиснула тоска. – Я не могла от нее уйти.

Харли – если