Читать интересную книгу Сравнительное Богословие Книга 5 - Внутренний СССР

Вероятно к IX в. до н. э. весьма многочисленное ираноязычное население всё же оказалось в зависимости от государственно-политических образований, созданных старым местным населением как на территории Ирана, так и в соседних странах — Ассирии и Урарту. В общем, можно предположить сравнительно мирное взаимопроникновение культур пришельцев и местного населения (несмотря на эпизодические грабежи кочевников), в результате которого административное устройство оставалось прежним, а религиозная система и язык пришельцев постепенно завоёвывали решающие позиции. В результате древние иранцы наследовали систему политеизма протоиндоиранцев.

Религиозная система по всему была весьма миролюбивой и способствовала единению людей друг с другом, с силами природы, приносила людям внутреннее умиротворение, не способствовала вражде с соседями, но соответствовала обороноспособности и воинственности кочевого населения в случае агрессии против него[6]. На определённом этапе перехода от культуры общинной магии к ведически-магической культуре стала образовываться кастовость (иерархическое деление людей на группы, связанное с их происхождением) — скорее всего исходя из «надобности» изначального распределения обязанностей людей по их способностям (в том числе и магическим: вначале были две касты — жрецы и воины). Последнее со временем могло перерасти в образование “профессиональных” каст (пастухов, ремесленников, воинов, жрецов и пр.) с постепенным запретом перехода из одной касты в другую под предлогом «наилучшей передачи “профессиональных” навыков и знаний по горизонтали внутри каст и для сохранения генетической однородности каст»[7]. В результате сложилась и закрепилась на тысячелетия устойчивая система «разделения труда» и социальное расслоение на “жречество”, всевозможную “элиту” и стратифицированную рабочую массу — под благовидными предлогами и под покровом умиротворённой, благородной и красиво оформленной религиозной системы.

Древние иранцы, как и их предки протоиндоиранцы, поклонялись двум группам божеств в системе древнего эгрегориального политеизма. Первая группа — ахуры. Это были абстрактные божества, олицетворявшие этические социальные категории — справедливость, порядок и прочие. Вторая группа — даэвы (дэвы) — божества, связанные с силами природы и Космоса. Протоиндоиранцы обожествляли силы природы, например воду в облике богини Ардвисуры Анахиты. Особо важными и персонифицированными этическими категории уже в глубокой древности стали «светлые» божества Мазда (воплощение мудрости, правды) и Митра — воплощение договора, согласия, союза. Эти божества и понятия всё прочнее ассоциировались оседлой мирной жизнью.

Издревле почитался огонь — как огонь очага и как «посредник между людьми и богами в жертвоприношении», и как «животворящая сила солнца», и как «всеочищающее пламя».[8] По-видимому, одним из самых древних и главных индоиранских культов был культ «вечного огня».[9] Приношения огню и воде составляли основу ежедневного ритуала, который назывался «ясна» (у индоарийцев — «яджна») — от «яз»: «приносить жертву, поклоняться». Каждый из обрядов предназначался определённому божеству — огня, воды, неба, земли, Солнца, Луны, ветра и тому подобных. В общем, из явлений природы сотворили множество эгрегориальных культов, назвав эгрегоры «богами» — со всеми соответствующими этому эгрегориальными ритуалами политеизма: мы неоднократно рассматривали их механизмы и поэтому здесь не будем опять возвращаться к этому. Скажем только одно: «мировая закулиса» всегда учитывала и выделяла главные древнейшие эгрегориальные культы местного населения при насаждении в среду этого населения своего религиозного «единства» для толпы — так, чтобы новая религиозная система, подсунутая «закулисой», “естественно” вытекала из “родной” предшествующей религиозной системы. К некоторым главным культам иранского зороастризма это имеет прямое отношение, поскольку в конце I тысячелетия до н. э. из зороастризма, сформировавшегося на базе древних индоиранских религиозных культов, выделился митраизм, сыгравший не последнюю роль в становлении библейских культов.

Богом огня у древних иранцев был Митра, а богом воды — Варуна.[10] Оба они получили звание «ахура» (на санскрите — «асура»), что означает «бог, господин». Как видно, иерархия божеств в древней индоиранской системе сложилась очень давно, и в этой иерархии выделялись «главные боги» и «второстепенные». Существовали культы других божеств, олицетворявших абстрактные этические понятия: дружбу (Аирйаман), справедливость (Арштат), доблесть (Хамварэти), послушание (Сраоша), победу (Вэрэтрагна). Большинство богов пантеона представлялось в антропоморфном[11] облике, что позволяло создавать устойчивый общий образ того или иного «бога» по образу и подобию человека. Это облегчало людям их стремление в жизни подражать тому или иному «богу», достигая некоторых психологических идеалов с помощью эгрегориальной магии. Но был и весьма ограниченный спектр второстепенных божеств не антропоморфного вида — в основном животного. Постепенно среди богов «ахура» выделяется верховный Ахура-Мазда («Господь Мудрости»).

Древние иранцы верили, что мир делится на 7 областей-кругов, самый большой из которых находится в центре и населён людьми. Это представление соответствует семи сферам Земли.

Возвышение культа «очищения огнём» над другими «очищающими» культами являлось своеобразной постоянной борьбой с ритуальным осквернением людей. В ритуале очищения огнём социальные и философские понятия раздваивались: «свой — чужой», «благой — вредоносный», «чистый — скверный», «оседлый — кочевой», «мирный — воинственный» — и этому придавалось особое значение.

Скорее всего это примитивное однозначное определение и последующее деление (раздвоение) людей и явлений (с обязательным магическим социальным закреплением за каждым его эгрегориального статуса с помощью огненной и другой магии: своеобразное пожизненное социальное и духовное личное или даже родовое клеймо) явилось древнейшей основой восточного дуализма,[12] который был развит во времена Заратуштры. Впоследствии это закрепление определений людей и явлений могло настолько закостенеть и войти систему психических стереотипов, что стало работать без разбора, как “автоматические” культовые эгрегориальные тесты. Последнее же стало религиозной основой образования сословно-кастовой системы на ведическом Востоке. Ведические предки прарусов, отмежевавшись на определённом этапе от индоиранской общности племён, не стали догматизировать общие древние культы — но пользовались многими из тех же божеств (также как и культом огня) для обозначения природных и социальных явлений, но не для жёсткой градации людей по принципу восточного дуализма: древние руссы признавали за людьми социальное равенство. Одним из признаков догматизации веры древних иранцев и индийцев явилось более позднее появление в их среде «Священных Писаний», чего не наблюдается у древних руссов.

В ритуалах управлявшие ими «жрецы» — атраваны — часто употребляли (как в Иране, так и в Индии) опьяняющий напиток хаому, что лишний раз убеждает в доминировании бессознательной составляющей культовой эгрегориальной магии, восходящей к ритуалам позднего шаманизма.

В иранском древнем политеизме содержались зачатки нравственно-этических понятий, которые позднее вошли в зороастризм. Существовало понятие о законе естества и гармонии, как воплощении добродетели, «аша». Этому благодетельному началу противостояло зло — «друг»[13] (на санскрите — «друх»). Соответственно все люди делились на праведников («ашаван») и приверженцев зла («другвант»). Впоследствии восточный дуализм вошёл в библейскую концепцию, где тоже все люди разделены на праведников и грешников. Но вот в богословии Русской цивилизации все люди называются добрыми…

Возникновение зороастризма

Заратуштра (в греческой и общеевропейской традиции — Зороастр, откуда и пошло название религиозной системы «зороастризм») считается древнеиранским «пророком». До реформы Заратуштры религиозная система Ирана была представлена обрядовыми культами, имевшими многие общие черты с ведическими культами Индии. Зороастризм более соответствует ведически-магической разновидности знахарской культуры и в его основе лежат древнеиранские «веды» — Авеста — считающиеся одним из древних восточных «Священных писаний», оставленным основателем религии.