— Клятву Аралека-птицеголового дашь?
Чародей поморщился.
— Тебе никто не говорил, что ты излишне подозрителен?
— Так дашь или нет?
— Дам. Уговор?
— Тогда уговор.
* * *
Некромант гулял почти до полуночи, беззастенчиво копаясь в головах прохожих. К концу прогулки он успел выучить три языка и около десятка диалектов, а всяких скабрезных, непристойных и прочих табуированных выражений — вовсе без счета. Он не ошибся — судьба завела путешественников в самое сердце трущоб.
Впрочем, была от этой прогулки и другая польза. Некромант имел одну слабость, о которой никому никогда не распространялся: он верил в приметы. И сейчас, бродя по мрачным улицам, он искал «знаки судьбы», которые могли указать ему дальнейший путь.
Увы, этот мир оказался скуп на знамения. Единственное, что ухитрился заметить некромант — это парочку птиц, отчаянно похожих на сов, которые улетели на северо-северо-запад при его приближении. Толкование этому было только одно — вскоре ему с гномом придется покинуть это место, и в их новой обители будет отчаянно холодно.
* * *
В номере стояла непроглядная тьма. Сперва чародей подумал, что к ним уже успели заявиться грабители, но, заметив вполне живого гнома, тут же успокоился.
— Я все сделал, — крайне сухим тоном отозвался Гарин. — Хоть это было и непросто. Сходи за лампой, что ли? Хозяин, сквалыга эдакий, ни одной в номере не оставил. Я везде смотрел.
— А, — коротко отозвался некромант. — Совсем забыл.
Он резко махнул рукой напротив помаргивающей лампочки на косяке, и комната осветилась.
— Не понял… — недоуменно протянул гном. — Дай, я.
Свет послушно погас, чтобы через секунду вспыхнуть вновь.
— Система, — уважительно хмыкнул Гарин. — Так, а теперь другой вопрос — зачем тут кладовка с окнами?
— Это кухня, — некромант едва заметно улыбнулся. — У них так принято. Плита, еще одна плита и ледник.
— Ну, с ледником я-то понял. А плиты-то как работают? Куда дрова класть?
— Нет дров. Просто поворачиваешь ручку — и она тут же греет.
— Иди ты.
— Серьезно, — чародей, достав из шкафчика сковородку, с удивлением уставился на собственное отражение. Похоже, такой чистой она не была с момента отливки. — Вот смотри.
Он повернул ручку и поставил пустую посудину на мгновенно заалевшую поверхность. Подождав секунд пять, он кинул на горячий металл пару зернышек нур-нур, неизвестно как оказавшихся в кармане его плаща. Те, зашипев, хлопнули, развернувшись в пушистые бублики с очень нежной мякотью.
— Убедился? — некромант аккуратно подцепил один из бубликов ногтем. — Ешь.
— Я верю.
— Это моя доля уговора. Я же обещал.
— Эликсиры же жидкие.
— Это всего лишь вопрос формы. Это как раз то, что я обещал, и оно не причинит тебе вреда. Клянусь Аралеком-птицеголовым.
* * *
Утром некроманта разбудило довольно немелодичное пение пополам с шуршанием и позвякиванием. Повернувшись на бок, чародей открыл глаза и оцепенел: на койке напротив восседал донельзя довольный гном и раскладывал на грязновато-сером покрывале пасьянс. В роли карт выступали купюры разного достоинства — точь-в-точь как та иллюзия, которую колдун всучил вчера хозяину притона. Впрочем, эти были настоящими.
— Ограбил кого-то?
— Выиграл.
— Это как? — некромант впервые за много лет почувствовал, что чего-то не понимает.
— По утру пошел прогуляться. Ну, — гном попытался покраснеть, — до ветру, то есть. Никакой цивилизации в этом плане — только через три квартала мало-мальски густые кусты нашел — не в переулке же… В общем, выбрался оттуда, и вижу — на углу толпа, а от них буквально несет денежным духом. Ну, подошел. И вот, — Гарин, расплывшись от удовольствия, показал на кучку купюр.
— Во что играли-то?
— В «три орешка», — беспечно заявил гном. — А ты говорил — другой мир, другой мир. Жулят тут точно так же.
— Мне становится все интереснее, — некромант сел на тахте, вперив внимательный взгляд в гнома. — Мне говорили, что в «три орешка» выиграть невозможно.
— Разумеется, — пожал плечами гном. — Если играют грамотно. Только тут каталы совсем обленились — они мне позволили трогать стаканчики!
Чародей фыркнул, не в силах сдержать смех. Тонкость мошенничества в «трех орешках» требовала от ведущего крайне быстрой реакции — чтоб ни эльфы, ни гномы просто не успели заметить, куда укатилось ядрышко. Позволить гному трогать стаканчики было верхом идиотизма — существу, которое умеет на ощупь определять, куда пошла жила, ничего не стоило «увидеть» шарик сквозь тонюсенький стаканчик, а увидев — «приклеить» к столу на десяток секунд.
— Ты еще скажи, что они тебя так просто отпустили.
— Ну, не так просто, — гном извлек из-за пазухи увесистый кастет. — В первом же переулке попытались «поговорить по душам».
— В первом переулке, говоришь? — некромант снова впал в странную задумчивость. — А снова найти это место сможешь?
Гном, сразу как-то увянув, беспокойно заерзал.
— Наверно, нет.
— Не юли, мой друг, — некромант неуловимо быстрым движением пересел на койку гнома. — Мне нужна твоя помощь. Очень. Надеюсь, ты понимаешь?
— Понимаю, — Гарина бросило в холодный пот. Он догадался, зачем некроманту живые, но уже неспособные сопротивляться люди.
— Вот и отлично. Идем сразу же.
* * *
С точки зрения некроманта, прогулка удалась на славу. С точки зрения гнома — лучше бы он нарисовал карту: по крайней мере, не пришлось бы слышать истошные вопли из переулка. Впрочем, прочим жителям, похоже, оказалось глубоко наплевать и на некроманта, и на гнома, и на неудачливых катал — лишь бы их оставили в покое.
— Не дуйся, милый друг, — чародей заметил неважнецкое настроение товарища. — К слову — зачем ты кустики-то утром искал?
— Это может у тебя в организме — безотходное производство, — буркнул Гарин. — У меня, знаешь, как-то…
— Извини, забыл сказать, — колдун широко улыбнулся. — Думал утром тебя просветить, ну да ладно.
Он взял гнома за руку и втолкнул в крохотную каморку, где из стены выдавалась крохотная раковина, а большую часть места на полу занимала внушительная белая конструкция в форме овальной чаши.
— Это что? — непонимающе поинтересовался Гарин.
— Это — для отходов, — коротко пояснил некромант. — Показать, как работает?
* * *
Капитан Киркс был весьма недоволен. Он впервые встречал луну трезвым — кабачок Биггса, последняя надежная пристань в Марта-сити, сегодня отказался наливать ему в кредит. Впрочем, справедливости ради стоило признать — за те десять лет, которые капитан провел в этом городке, его долги могли поспорить с бюджетом небольшой страны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});