вижу, что риншам готовит Тори, а заколки у Евы и Тори были гораздо красивее, чем у Мэйн. Когда Мэйн пытается сделать вещи сама, то ей не хватает на это сил, из-за чего она начинает допускать много ошибок. Я даже не могу сосчитать, сколько раз я уже видел, как она смотрит на что-то, что с ее точки зрения не совсем правильно, она в такие моменты наклоняет голову в сторону в замешательстве.
— Но основной бизнес компании Гилберта — это все же одежда и аксессуары к ней, поэтому, когда она и Лютц сделали бумагу на растительной основе и принесли нам… так-то это очень выгодно и престижно, но это не соответствует направлению нашего магазина. Бенно хочет расширить рамки того, что мы продаем. Однако, Коринна не интересуется ничем, кроме одежды, поэтому она говорит, что не хочет делать какое-либо расширение.
Я нахмурился. — Ты говоришь мне, что Мэйн принесла в ваш дом вещи, которые и стали причиной конфликта?
Отто судорожно замахал рукой взад и вперед. — О Нет, нет, нет, я бы не назвал это конфликтом. С точки зрения торговца, все это удивительно. Я прекрасно понимаю, почему Бенно хочет в этом участвовать. Просто Коринна не хочет продавать такие товары. Вот почему Бенно задумался, что стоит передать компанию Гилберта Коринне немного раньше, чем мы планировали, и он просит меня помочь и завести свой собственный магазин… он собирается открыть новый магазин, чтобы начать продавать вещи, которые придумывает Мэйн, даже в других городах.
Если владелец крупного магазина идет на открытие нового магазина, то продажа и распространение новой продукции должны приносить колоссальные деньги. Некоторое время назад чрезвычайно взволнованная Тори очень старалась объяснить мне, что Мэйн на самом деле очень богата, но я понял, что она просто преувеличивает. Не может быть, чтобы у девушки, едва прошедшей Крещение, была реальная сумма денег.
— …Так это правда, что Мэйн зарабатывает смехотворно большие суммы денег?
— Это действительно так. Она была очень осторожна в управлении своими финансами. Может быть, кто-то научил ее этому, потому что она намного лучше справляется, чем можно ожидать от ребенка. Я не думаю, что вам удалось бы научить ее рассчитывать транзакции на таком уровне, сэр, так где же она этому могла научиться?
Он улыбнулся, словно дразня меня. Я уставился на него, потом фыркнул. Есть только одно существо, которое могло бы так сильно повлиять на мою милую маленькую девочку, и наполнило ее до отказа маной, и одарило ее знаниями, которые невозможно нам понять.
— Боги научили ее этому. В конце концов, моя дочь любимица богов.
— Я все время думал, что вы просто преувеличиваете, как и любой нормальный отец, но эта идея страшно убедительна сейчас.
Отто посмеялся, пожал плечами, а затем откусил большой кусок от сосиски. Я последовал его примеру и тоже откусил кусочек, а потом поменял тему разговора.
— Итак, когда ты планируешь уйти? У нас нет никого, кто мог бы взять на себя твою работу, понимаешь?
— О, да, я не смогу передать свой пост в ближайшее время, поэтому я подумал, что это будет в ближайшие два-три года. Я подумал, что хочу научить кого-то быть таким же хорошим в вычислениях. — Он вздохнул. — Оххх… Храм же поймал Мэйн и это был мой просчет.
Я помню, что это именно Отто посоветовал Мэйн не становиться ученицей торговца, пытаясь убедить ее, что ее физическая слабость и напряжение, не позволят ей работать вне ее дома. Тогда она решила, что будет работать именно дома, но иногда будет ходить со мной к воротам, чтобы делать там какую-нибудь работу, и будет жить так долго, как только сможет, все ведь так было? Я не думаю, что кто-то думал, что она может угодить в лапы храма.
— Наверное, это был и мой просчет. Мэйн говорила, что она не хочет знакомться с каким-нибудь дворянином, а потом вдруг она рассказала, что хочет пойти учеником в храм. Просто читать книги, когда ей захочется…
Вспомнив тот момент, когда она сказала мне, что хочет пойти в храм и стать жрицей, я до боли сжал свою кружку.
— Похоже, что Бенно собирал информацию и пытался потянуть за какие-то ниточки, но… Сэр, вы довольны тем, как все получилось?
— А ты как думаешь? — Ответил я, сверля его взглядом.
Он в поражении поднял руки и покачал головой. — Нет, вовсе нет.
Независимо от количества хороших условий, которых мы добились, я бы по своему выбору никогда не заставил Мэйн посещать храм.
— Не думаю, что я рад на этот счет, — сказал я. — Они обещают, что к ней будут относиться так же, как и к дворянам, но если вспомнить о чувстве привилегий и значимости родословной у этих парней, то на самом деле это не произойдет.
— …Да, все так.
Это все только на словах. Конечно же, чтобы все выглядело хорошо, они выдадут ей несколько синих мантий, но я точно знаю, что они не будут относиться к ней так же, как и к дворянину.
— Хотя нам и удалось избежать того, чтобы ее бросили в детский дом. Она сможет возвращаться домой, и я смогу видеться с ней. С ней будут и другие дети — дворяне. Даже если мы добились только того, чтобы ее не доставали эти дети, то я уже считаю это победой.
— Однако это довольно неустойчивое положение.
— …Да уж.
Магия Мэйн уже сошла с ума, заставив главу храма отступить, поэтому сейчас ситуация несколько туманна, но ведь он изначально планировал приговорить меня и Еву к смерти и бросить Мэйн в детский дом. Она спасла наши жизни, и мы завоевали ей возможность жить дома, но это была огромная уступка со стороны храма. Желать лучшего лечения для нее, чем это, бесполезно. Скорее всего, глава храма в ярости от того, что он его принудил какой-то простолюдином, и собирается относиться к ней ужасно. Сама мысль об этом наполняет меня страхом.
— Сэр. Это информация из вторых рук, но, по словам Бенно, у Мэйн будет не более пяти лет относительно спокойной жизни в храме. Поскольку сейчас осталось не так много дворян в храме, то люди, у которых