изогнулся всем телом так, чтобы амулет «рыси» оказался как можно ближе к одной руке, а рукоять кинжала к другой. Восстановил к ним энергетические каналы от статуи. Глубоко вздохнул. Мысленно помолился Богородице, так как взывать к милости идола счел бессмысленным. После чего начал действовать. Очень быстро, ибо счет пошел на доли секунды.
Собственно, все его действия слились в одно размытое движение. Почти одновременно он успел:
— волевым приказом спустить тень «рыси» с крыши на землю перед собой,
— воткнуть себе в ладонь хвост фигурки-амулета и материализовать «рысь»,
— отчекрыжить кинжалом выступающую из под золотой одежды часть ступни статуи богини вместе с куском прикрывающей ее «ткани»,
— подхватить отрезанный кусок, прижимая его к животу, вскочить верхом на «рысь» и окончательно слиться с ней сознанием,
— громадным прыжком взмыть вверх и, пробежав по головам, зачем-то подцепить зубами «рыси» меховую шапку местного начальника,
— рвануть с сумасшедшей скоростью прочь от поселка к озеру.
И все это под аккомпанемент командного крика высокого и, как выяснилось, лысого начальника, опережая поднимающиеся, чтобы его схватить, руки.
Сквозь редкий лес и озеро пролетели так, что только ветер свистел. После чего Петя все-таки сбавил скорость. Это «духи» могут перемещаться почти мгновенно, а вот маги-целители к такому не приспособлены. И энергии очень много потребляется. Сейчас темный накопитель полон, но если так нестись, даже с его большой емкостью он «дно покажет». Не сегодня. И не через неделю, но… попросту жалко вот так неэкономно энергию расходовать. Тем более, что и на такой скорости пешком «рысь» не догнать, а от «духов», все равно, сбежать не удастся. Кстати, странно, что их нет…
Накаркал. Прямо перед ними, из ниоткуда, возник дух. Вроде гигантского зверя по форме. «Медведь», что ли? Размером с дом и иссиня-черный.
«Рысь» резко остановилась и перешла из своей материальной формы в «туманную». Уже второй раз за день из-за внешнего воздействия Петя теряет с ней слияние и проваливается на землю. Только на сей раз «рысь» в амулет не сбежала, а, раззявила пасть и, вроде как, вознамерилась дать новому призраку бой. Петя же схватился за кинжал и смело бросился прямо внутрь туманно-черной фигуры врага. И стал им там во все стороны размахивать.
Вроде, когда Магаде натравливал «рысь» на него самого, той контакт с кинжалом очень не понравился. Сейчас же никакого видимого эффекта не было. Как и, вообще, ничего видно не было. Внутри призрака Петя оказался в густейшем тумане, как для обычного, так и магического зрения. Кажется, зря он это сделал. И тактику борьбы выбрал не лучшую.
Надо было, как при входе в поселок язычников, из враждебного «духа» энергию откачивать. Только куда ее девать? Хотя, сколько-то «темной энергии» они с «рысью» за время бегства потратить успели. А когда находишься внутри «духа», даже каналы-манипуляторы отращивать не надо. Хоть всей аурой энергию в себя тяни.
Этим Петя и занялся, направляя набранное в амулет-фигурку рыси, который продолжал сжимать в руке. Кинжалом махать тоже продолжил, хоть и не с такой интенсивностью.
Сколько он так боролся с «духом», сказать Петя бы не мог. По ощущениям — очень долго. А в реальности, наверное, не очень. Но устал. Не физически, от жуткого напряжения. И опять столкнулся с ситуацией, когда больше втянуть в себя энергию он не в состоянии. Все емкости заполнены до предела.
Шатаясь, сделал несколько шагов в сторону и вывалился из «тумана». Глаза сразу заслезились от света. А когда их протер, выяснилось, что никакого враждебного духа рядом больше нет. Сбежал, что ли? А почему раньше этого не делал? Или, находясь внутри туманного облака, Петя просто не давал ему это сделать?
Зато «рысь» была на месте и, кажется, даже немного в росте прибавила. И, кстати, обрела материальность. Несмотря на неприятные ощущения, вонзенный в ладонь «хвост» Птахин так и не вытащил. Надеялся, что тем самым помогает своему «духу» в его борьбе.
Так или иначе, справились.
Очень захотелось сесть и отдохнуть, но случайно кинутым взглядом в сторону озера обнаружил на нем чуть ли не десяток лодок, энергично плывущих к этому берегу. Значит, погоню язычники все-таки не бросили. И очень хорошо, что «медведь», как оказалось, задержал их совсем ненадолго. А то вышел бы Петя из «тумана», а его — копьями. Или, скорее, веслами. Не видно, чтобы копья из лодок торчали. Но тоже приятного мало.
Пришлось подбирать с земли кусок статуи, шапку лидера язычников (зачем она нужна?), снова взбираться «рыси» на спину и мчаться, куда глаза глядят. У «рыси», потому что сам Петя впал в какую-то прострацию. И немного пришел в себя только тогда, когда они добрались до поселка. Причем, неожиданно, не того, где шаманы посвящение проводили, а Мары, где пост Пекки Оравы находился. Когда только успели?
Только тут молодой маг немного пришел в себя. Или собрался. На краю поселка слез с «рыси» и отозвал ее в амулет. Заметили или нет? Вроде, бурной реакции его появление не вызвало. Ни Пекки, ни членов его семьи на улице точно нет. А если кто из самоедов чего и заметил, не так и страшно, даже если начальнику поста об этом доложат. Они шаманисты, им «духи» всюду могут померещиться. А то, что рядом с Петей — это признак того, что они его зауважали.
Мара (или все-таки Нара?), это, конечно, хорошо, но в безопасности Птахин себя здесь не чувствовал. Никакого воинского отряда тут не стояло, один торговый пост. Если язычники сюда доберутся, защищать молодого мага никто не будет. Шаманы, если кому и станут помогать, так скорее почитателям «Золотой бабы», чем ему. Так что надо срочно двигаться дальше.
С этим и направился к Ораве. Требовать себе корабль или хотя бы лодку до Мезени. Благо плыть не слишком далеко, каких-то сто-сто пятьдесят верст. А в морских милях так и вовсе семьдесят-семьдесят пять. Но понимания не встретил. Куда спешить? Корабль мимо будет проходить через неделю, максимум через две. Радоваться надо, что такой случай отдохнуть подвернулся. На охоту сходить, на рыбалку.
«Местных разносолов поесть», — Петю от этой мысли всего передернуло. И он продолжил настаивать на необходимости скорейшего отбытия. Но сказать правду, что опасается мести язычников и шаманов, не решился. Очень может быть, что начальник поста про всех (и язычников) хорошо знает и с ними торгует к вящей своей выгоде. Так что вполне может на мажье имущество позариться. Про то, что саквояжи у «Золотой бабы» остались, юноша говорить не стал. Наоборот, напомнил, что Пекки