Голос Олега словно сбил некие, удерживающие реальность, подпорки, и на сидящих в большой комнате старого кирпичного дома вдруг с беззвучным грохотом обрушился особняк, которого никогда не существовало, и в котором они снова смеялись, говорили, ссорились, подозревали, боялись, сходили с ума и умирали — один за другим…
* * *
Голоса рассказчиков постепенно смолкли, и остался только голос Алины, говорившей о том, что видела только она. Но и после того, как она рассказала о случайной встрече с Виталием, тот предоставил ведущую роль ей, лишь изредка дополняя и поправляя ее рассказ. Когда же и она замолчала, еще очень долго никто не произносил ни слова, пытаясь в уме отделить одно от другого.
В конце концов Петр выругался — длинно и замысловато. На этот раз никто не стал его перебивать, но ругательство словно было сигналом к действию. Кристина стукнула правым каблуком по полу и заявила:
— А где доказательства?! Вы оставались одни, вы были последними! Вы могли придумать, что угодно! И тогда, и сейчас! Мальчишки, который бы это подтвердил, нету! Может, его вообще никогда не существовало?! Может, это вы всех убили?! Может, это ваш эксперимент, и вы нашли всех нас, чтобы его продолжить! А что касается "Жемчужного"… так маньяков знаете сколько?! Может, это вообще были какиенибудь бандитские разборки!
Марина устремила на Алину задумчивый взгляд, говоривший о том, что слова Кристины были восприняты ею, как нечто вполне логичное. То же самое сделал и Петр. Ольга пожала плечами, а Олег, все еще восседавший на стремянке, расхохотался зловещим фантомасовским смехом.
— Насчет гостиницы может и да, но насчет остального… Самая идиотская теория, которую я слышал за последнее время!
— Значит завтра, — произнес Алексей, рассеянно потирая затылок. — Долго ждать… Эльвира…
— Дурацкое имя! — со свойственной ей непоследовательностью бросила Кристина и начала рыться в сумочке в поисках сигарет. До сих пор она еще не выкурила ни одной.
— Вы понимаете, что вы наделали?! — зло спросила Марина. — Если уж брать ваши слова на веру, то вы навели на нас этого сумасшедшего! Раз он повсюду за вами следил, то наверняка…
— Дура, наоборот — теперь мы предупреждены, и он это знает! — перебила ее Ольга. — Теперь ему к нам так просто не сунуться! А так… если б они нас не нашли, где гарантии, что он бы не передумал и не решил бы обставиться?! Сбила бы тебя в один прекрасный день машина — и привет! А так будешь теперь хоть по сторонам смотреть!
— Если этот Лешка существует!
— Это уже другой вопрос!
— Во всяком случае, Альку действительно пытались убить! Я это видел своими глазами! — сказал Алексей. — А мне выдумывать и быть заодно с кемто из вас вообще нет резона!
— Да ты за бабки что угодно сделаешь! — отрезала Кристина, лихорадочно блестя глазами, и Алина, бросившая на нее косой взгляд, подумала, что бывшая певица, верно, размышляет, куда побежит, выйдя отсюда — в церковь или к психиатру?
— Идиотка! — Алексей отвернулся, разглядывая противоположную стену. Петр вздохнул, потом жалобно спросил:
— Так теперь, может, выпьем уже?..
— Да подожди ты, блин! — отмахнулся от него Олег, хотя Сливка этого отмаха не увидел. — Я не могу понять… Во-первых, каким образом они все это провернули?! Как они создали нам новые жизни?! Как заставили забыть все прежнее, свою внешность, свой возраст?!
— Лешка говорил, — Виталий задумчиво потер подбородок, — что это каркас мира, на который мы спроецировали свои истинные сущности, смешанные с мечтами и потребностями. То есть мы сами этого хотели.
— Я понимаю. Но как это вообще возможно?! Как заставить двенадцать человек увидеть такой сон… или что это вообще было такое?!..
— Кроме них, никто нам на этот вопрос не ответит, — заметил Борис. Он снова сидел, выпрямившись, и его глаза чуть поблескивали. — Надо их найти. Обязательно надо найти!
— А не найдем — что тогда?! — вопросил Жора. — Останемся психами до скончания веков?!
— Просто нужно пытаться не придавать всему слишком большое значение, — посоветовал Олег, заслужив насмешливый взгляд сразу нескольких человек, среди которых был и Виталий, сразу же спросивший:
— А ты самто справляешься?
— Пока нет, но я пытаюсь, я же говорил! Хуже всего с этим детским грешком… — Олег начал выстукивать ногтями по банке незатейливый мотивчик. — Хуже всего.
Борис зажмурился. Грязное просторное помещение и люди в нем внезапно исчезли, и снова протянулся бесконечный светлоголубой палас, по которому снова зашагала своей жуткой спотыкающейся походкой Наташка, держа за руку ненавистную Аёну и гримасничая непроизвольно дергающимся лицом. Он открыл глаза и испуганно огляделся — не заметил ли кто? — но на него никто не смотрел. Марина разглядывала стразы на своих ногтях и вспоминала вчерашнюю ночь, когда она в очередной раз проснулась в холодном поту, увидев старуху Шахнозу Норматову — именно такой, какой помнила ее еще той, детской памятью — высоченная, тощая, морщинистая, страшная, похожая на гигантскую сушеную воблу. Она снова шла к ней, глядя слепыми бельмами выпученных глаз, а на указательном пальце ее протянутой к Марине руки болтались, оглушительно громко звеня, ключи со множеством брелоков. Столько лет она не вспоминала о ней, а теперь та приходила каждую ночь… Но она никому не скажет об этом, как не скажет и Ольга об изъеденном кислотой лице бывшей однокласснице по модельной школе, которое смотрит на нее так часто… и о том, что с некоторых пор она говорит себе, что все это совсем не так уж здорово, и что спустя три дня после сна она узнала, что Татьяна Дердюк умерла полгода назад где-то на Украине, однажды просто не проснувшись в своей постели, и теперь она уже никак не сможет ни отправить ей денег, как неоднократно собиралась, ни сказать что-нибудь, хотя Ольга даже конкретно не знала, что именно.
— А второе, чего я понять не могу своим бедным, перегруженным мозгом, — пробормотал Олег в наступившей тишине, болтая ногами с риском свалиться вместе со стремянкой, — так этого того, почему взяли именно нас? Почему не взяли какихнибудь бомжей, одиноких людей, о которых никто не будет беспокоиться? Ведь мы все помним лишь потому, что у них что-то случилось, а исправлять ситуацию не было времени — нас уже пора было возвращать… я ведь правильно понял? — он вопросительно посмотрел на Алину.
— Значит, кто попало им не подходил, — Алина встала, повернула стул и уселась задом наперед, положив на спинку согнутые руки и подбородок. — Им нужны были люди с определенными особенностями. И, значит, у нас есть эти особенности.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});