class="p1">И пока, как рассказывает нам «армянское радио» советской и нынешней российской историографии, наша Ставка ломала себе голову, какое у нее будет самым опасным направлением, командующий группой армий «Юг» вермахта фиксирует 14 февраля:
«Гальдер обсуждал с Зоденштерном — причем в весьма конструктивном ключе — наш вчерашний отчет об обстановке в зоне ответственности группы армий. Там говорилось, что опасность русского наступления в Крыму в настоящее время не столь актуальна, как прежде, и что главную угрозу на восточном фронте группы армий представляет выступ в районе Изюма, по причине чего основные военные усилия полевых войск, как, равным образом, и Люфтваффе, должны быть перенесены на восточный фронт группы армий.»
Восточный фронт группы армий, а фон Бок командовал группой армий «Юг» — это как раз Барвенковский плацдарм, выступ в районе Изюма.
Немцы, значит, видят главную угрозу для себя в районе Изюма и ждут там большого наступления советских войск, а наша Ставка никак не может определиться с планами немцев и Сталин ждет, что они будут наносить главный удар на западном направлении на Москву. Хотя, сами же создали для немцев в районе Изюма главную угрозу, отвоевав в январе этот плацдарм и ведя непрерывные бои по его улучшению.
Спрашивается, за каким тогда чертом в январе, когда требовались, как воздух, резервы для того, чтобы отбросить немцев подальше от Москвы, войска Юго-Западного направления вели крупное наступление, которое закончилось занятием плацдарма у Изюма, если вы с этого плацдарма не намеревались наступать? Зачем он вам был нужен?
Может, уже пора прекратить из Сталина изображать дурака, который от страха, что Гитлер может переехать в его кремлевский кабинет, ждал удара со стороны группы армий «Центр» на Москву. Причем, одновременно, к месту и не к месту вставлять куда ни попадя слова из директив Ставки и слова самого Сталина, что Германия истощит в 1942-м году свои резервы.
Поставьте себя на место Сталина и Ставки. Зима 41–42 годов закончилась тем, что немцы на сотни километров были отброшены от Москвы, их попытка захвата столицы сорвалась. Вы знаете, что резервы врага небесконечны, что еще один год военной кампании поставит его перед катастрофой. И вы будете ждать, что немцы снова полезут на Москву, выбрав то же самое направление, на котором потерпела банкротство операция «Тайфун»? Но ведь там же находились 70 дивизий вермахта?! Ага, находились, а наша группировка против группы армий «Центр» была не самой сильной группировкой Красной Армии? Немцы не догадывались, что там стоят наши самые сильные войска?
Сталин мог сколько угодно мечтать о том, чтобы немцы снова пошли на Москву по «старой Смоленской дороге», чтобы они окончательно перемололи свои силы и резервы, колотя лбами в те же ворота, о которые свои рога уже обломали в 41-м. Даже если бы каким-то чудом они взяли Москву, то что дальше?
Ключи от победы немцев лежали не в Кремле, а на юге, на Кавказе. Захватить нефтепромыслы, получив для себя нефть, эту «кровь войны», одновременно лишив ее советскую армию — только так можно было победить Советский Союз. Но наступление немецких войск только на Кавказ — это гарантированная катастрофа, они в таком случае попадали в ловушку. Без выхода к Волге даже не в районе Сталинграда, а в среднем ее течении, вести наступление на Кавказ было чрезвычайно опасно.
А пока, как шило в одном месте у немцев, мы удерживаем Барвенковский плацдарм, никакого наступления на юге немецкие войска вести не могут, их наступлению там угрожают советские войска с этого плацдарма. Немцы обязательно будут стремиться его ликвидировать.
Уже в октябре 41-го саперные армии и привлеченное население начали у Сталинграда и на Кавказе перекапывать угрожаемые направления противотанковыми рвами, оборудовать там линии обороны, в январе 42-го наши войска выбили немцев из Барвенково и Лозовой, захватив опасный для вермахта, в случае его наступления, плацдарм, фон Бок из передачи английского радио узнал, что Барвенковский плацдарм советские войска заняли, чтобы помешать немецкому наступлению на Кавказ, наши резервы, как написано у Василевского, стали сосредотачиваться у Воронежа и Сталинграда…
Выключите уже, наконец, эту передачу «армянского радио» о том, что в конце февраля 42-го года в Ставке ВГК шли какие-то дискуссии о планах на весну и лето 42-го, о том, где ждать наступления немцев и где самим наступать. Ждали там, где надо было ждать и сами готовились наступать там, где нужно было наступать. А. М. Василевский:
«12 мая, то есть в разгар неудачных для нас событий в Крыму, войска Юго-Западного фронта, упредив противника, перешли в наступление.» —
и всё, что было написано до этих строк в главе «Весна и лето 42-го» его книги превращается в тупейшую галиматью…
* * *
А как же тогда, на самом деле, наша Ставка оценивала возможные планы немцев и как она планировала противодействие им? Как я уже писал, вопреки приписанным Сталину мечтам и надеждам, что немцы снова будут наступать на Москву на Западном направлении, от командующего весной 42-го года Западным направлением Г. К. Жукова Ставка не потребовала никаких докладов об оценке обстановки и намерениях противника. Надо срочно «искать» такой доклад за подписью Жукова в архивах, иначе принятая версия о планах Ставки выглядит сомнительной, мягко говоря. Даже та «копия» доклада командования Юго-Западного направления, лежащая в ЦАМО, в эту версию никак не ложится.
Кстати, куда делся оригинал этого доклада, который читал Сталин? Почему его до сих пор в архиве не нашли и никто таких попыток даже не предпринимает? Не потому ли, что на нем должна быть в обязательном порядке резолюция Верховного? Архивистам и историкам нужно срочно исправлять этот недогляд, нужно обязательно представить публике оригинал с резолюцией Сталина: «Не согласен». И дальше — матерные слова. Без матерных слов никак.
А пока у нас есть сомнительная «копия», но зато И. Х. Баграмян цитировал из оригинала доклада Тимошенко, факт идентичности цитат Баграмяна тексту на липовой копии относительно оценки планов немцев, показывает, что эта часть текста с оригинала была внесена на «копию» без изменений. А текст очень интересный. Итак, как Тимошенко оценивал планы немцев:
«По данным агентуры и показаниям пленных, противник сосредоточивает крупные резервы со значительным количеством танков восточнее Гомеля и в районах Кременчуг, Кировоград, Днепропетровск, — очевидно, с целью перехода весной к решительным действиям.
Трудно сейчас предугадать размеры этого наступления. Можно лишь предполагать, каковы будут вероятные направления действий и оперативно-стратегические устремления противника.
Мы считаем, что враг, несмотря