— Угости, — попросил сзади Папа. Игорь, не глядя, сунул флягу за спину.
— Где Алекс? — спросил он.
— А зачем он тебе? — удивился Папа, отдуваясь.
— Не твое дело, старый козел! — вполголоса рявкнул Игорь.
— Ты это… потише.
Игорь сделал несколько глубоких вдохов.
— Где Алекс? — повторил он, изо всех сил пытаясь удержать себя в руках. Он вдруг почувствовал, что ничего не забыл и ничего не простил. И получилось, что возвышенные речи, которые он произносил у Королева, были только мечтой о справедливости. Только мечтой. Просто он, Игорь Бойко, чертовски не хотел быть такой же дрянью, как и все. Но одного желания оказалось недостаточно.
— Я отправил его, — сказал Папа. — Он сейчас единственный, кто может поднять наши старые контакты там. Конечно, веры ему теперь никакой, но как посредник он сойдет. Действительно, зачем он тебе нужен?
— Не нужен, — отозвался Игорь. — Не нужен… — Он протянул руку и почувствовал, как осторожно, чтобы, не дай бог, не коснуться его даже пальцем, кладет в нее Папа флягу.
— Вечная память, Охотник, — прошептал Игорь, глядя, как заравнивают могилу. Сунул руки в карманы и пошел, не разбирая дороги, прочь.
* * *
Он как раз подходил к воротам кладбища, когда его догнала машина.
— Игорь Игоревич! — позвал незнакомый голос. — Садитесь, пожалуйста.
— Что такое? — спросил Игорь с привычной брезгливой угрозой в голосе. Человека за рулем он не знал.
— Садитесь, садитесь, — повторил незнакомец, хлопая по сиденью рядом с собой. — Вас очень хотят видеть у нас на фирме. Мне велено передать вам самую настоятельную просьбу. Не отказывайтесь, Игорь Игоревич. Вам намерены сделать весьма заманчивое предложение.
— Сгинь, нечистая! — приказал Игорь и пошел дальше.
Машина покатилась рядом.
— Наша фирма весьма заинтересована в вас… — нудел эсэсовец за рулем. — Вы совершенно напрасно… На самом высоком уровне… В нынешней ситуации… И вообще, Контрольная Служба для вас уже пройденный этап.
Игорь остановился и развернулся к машине лицом. Упер руки в бока, так, чтобы разошлись борта куртки и оказалась видна торчащая из-за пояса рукоятка игольника.
— Для меня любая служба — пройденный этап, понял? — сказал он. — Вот так и передай своему начальству.
— Мне приказано вас привезти, и я это сделаю, — неожиданно жестко сказал эсэсовец. Его игольник уже был направлен на Игоря.
Игорь прикинул, что он может сделать, и понял, что уже ничего.
— В машину! — приказал эсэсовец. Внезапно его глаза смешно вылупились, а рука с игольником заходила ходуном. Смотрел он теперь не на Игоря, а как бы сквозь него. Игорь расслабился и потянулся за флягой. Он уже буквально всем телом почуял, кто пришел.
— Значит, так, — сказал Тим, подходя к машине. — Слушай меня внимательно, ты! Меня зовут Тим Костенко. И я говорю — если кто-нибудь из ваших хотя бы еще раз сунется к этому парню, вместо него к вам приду я. И после моего визита зарплату вы будете тратить исключительно на лекарства. Это мое официальное заявление. И ты его передашь. Все.
Эсэсовец кивнул и медленно убрал игольник за пазуху. Внешне он действовал вполне осмысленно, но взгляд его был совершенно безумен.
— Давай-ка у него машину отнимем, — предложил Тим. — Ну-ка, брысь!
— Не надо, — слабо запротестовал Игорь, глядя, как эсэсовец мешком вываливается из-за руля и встает у двери на четвереньки. — Да не стоит… Зачем?
Тим взял эсэсовца за шиворот и отволок его в кусты, как нашкодившую собачонку.
— «Ольга» не самый удобный вид транспорта в городе, — сказал он. — Нужно выбирать места для старта и посадки. А то получается, что я при всем честном народе то растворяюсь в воздухе, то возникаю ниоткуда. Извини, но мне такая реклама совершенно не нужна. И по крышам лазать тоже надоело. Давай, садись за баранку.
— Да я вроде как нетрезв, — заметил Игорь.
— А тебе это чем-нибудь грозит? — удивился Тим. — Ты учти, я за рулем сорок лет не сидел. И до этого особым мастерством не отличался. Практики не было. То есть я с удовольствием, но…
Игорь задумался. Разумеется, капитану Бойко из линейного контроля МВД вождение в нетрезвом виде заказано не было. Но от выпитого у Игоря уже основательно притупилась реакция.
— Ладно, — сказал Тим, усаживаясь за руль. — Здесь «автомат», так что справимся как-нибудь. Ныряй.
— Спасибо, — кивнул Игорь, садясь рядом. — Выручили.
— От чего? — усмехнулся Тим.
— Да от всего. От благодарного человечества.
— Ха! — Тим поиграл кнопками, подгоняя сиденье под себя. — Между прочим, этот урод тебя действительно собирался на какую-то встречу отвезти. В смысле — не на допрос.
— Меня теперь допрашивать никто не рискнет, — вздохнул Игорь. — Блокировка, — он постучал себя по лбу согнутым пальцем. — То есть у меня-то ее нет скорее всего. Но считается, что должна быть.
— Да нет у тебя никакой блокировки… — проворчал Тим, разглядывая селектор автоматической коробки передач. — Та-ак… Сначала наступаем на тормоз, да? Теперь втыкаем «драйв». Ну, поехали.
Машина плавно тронулась и, набирая скорость, покатила к выходу. На широкой бетонированной площадке перед административным зданием Тим неожиданно газанул, заложил, визжа покрышками, несколько крутых виражей и, удовлетворенно пробормотав «так, вас понял», утопил педаль до пола. Машина стрелой понеслась в сторону Калужского шоссе.
Игорь украдкой посмотрел на Тима. Инопланетянин земного происхождения сидел за рулем так, будто родился в водительском кресле. Внешне расслабленная посадка опытного водителя и даже хват руля, как у московского таксиста. Только глаза он чуть прищурил, и это выдавало напряжение. Невольно Игорь задумался, сколько всего пережил этот красивый и уверенный в себе мужчина в черном, совсем еще молодой. В архивах Службы о Тиме Костенко не было почти ничего. Во всяком случае, так утверждалось официально в справках топ-секретного уровня, а свой временный допуск ЭКСТРА Игорь использовать не успел.
— Вы отлично чувствуете дорогу, — заметил Игорь.
— Наследственность, скорее всего. Отец машину водил гениально, — сказал Тим. — И меня всему научил. А потом не пускал за руль. Пользовался возможностью хоть что-то мне запретить.
— Бестактный вопрос можно? — спросил Игорь.
— Хоть двадцать, — ответил Тим, грамотно обгоняя автобус.
— Почему вы такой молодой?
— А-а… Побочный эффект. Я, кажется, тебе говорил, что у меня даже кровь уже не человеческая. Ты, наверное, решил, что это аллегория. Отнюдь. Первые десять лет в эмиграции я сидел на химической подпитке, чтобы приспособиться к их среде. А последние десять лет, возвращаясь сюда, я вкалываю себе всякую дрянь, чтобы тут дуба не врезать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});