Линды, когда ее вели внутрь. Чувство выполненного долга и… волнение. Я боюсь, что они действительно бросили свой жребий Лайонелу и помогли этой уловкой заманить нас в ловушку.
Я неглубоко вздохнул, какая-то часть меня была разочарована этой новостью, хотя она и не удивила меня. Линда могла отправляться в ад, если бы мне было до этого дело; я надеялся, что она сгорит за свой выбор вступить в союз с этим сукиным сыном. Но Эллис… Моя сестра, может, и была соплячкой и более амбициозной, чем позволяли ее способности, но в конце концов она все еще была моей кровью. Что будет означать для ее судьбы то, что она решила встать на другую сторону в этой войне?
— Итак, — сказал отец, прищурившись, его губы и перемена в его настроении предупредили меня об объекте его внимания, когда я взглянул через плечо на Джеральдину. — Значит, девушка Грас, да?
— Да, — ответил я, наблюдая, как Джеральдина выкрикивает приказы всем, кто находится достаточно близко, чтобы следовать за ними, ее верхняя губа изогнулась в клыкастом рычании отвращения, когда она подняла свою нагрудную пластину, которая упала в лужу черной крови. — Так и есть.
Глава 11
Я стояла на коленях среди пепла нимф и фейри, которые сражались со мной, тяжело дыша, адреналин, который заставлял меня бороться, все еще танцевал в моих конечностях, а сердце билось в бешеном ритме.
Сквозь завесу темных волос я наблюдала, как Джеральдина освобождает Наследников и их семьи, предлагая им исцеляющую магию и пополняя запасы своей собственной, жуя листья аконита, которые были у нее в кармане. Я почувствовала облегчение, когда увидела, как все они поднялись на нетвердые ноги, отбросив кандалы, сковывавшие их на верную гибель.
Я оперлась на свой меч, его кончик сильно вдавился в камни под ногами, принимая на себя мой вес. Возможно, это было единственное, что удерживало меня от полного падения в этот момент.
Я закрыла глаза, темнота приветствовала меня и мгновенно пронесла образы хаоса в моем сознании, когда я вновь пережила худшее из того, что преследовало меня в эти краткие мгновения. Где находилась Дарси? Габриэль? Орион?
Мои руки тряслись, когда я сжимала меч, боль грозила поглотить меня целиком вместе со страхом за них троих, когда я в который раз вспомнила Дариуса, лежащего на вершине холма, окрашенного кровью, с его угасшей душой.
— Черт, — прошептала я, слово едва проскользнуло между зубами.
Я крепче сжала рукоять своего меча, чувствуя, как на ладони проступает шрам, связавший меня с клятвой, которую я дала ему и звездам. Я просто не представляла, как мне ее исполнить.
Я отвлеклась от горя и отдалась гневу, который поддерживал меня сейчас. Ничего не получится, если я останусь лежать на этом разрушенном полу.
Я убрала руку с меча и поднесла ее к зазубренной ране на боку, лед, который я использовала, чтобы запечатать ее, образовал кристаллы, пропитанные кровью, на моей коже и одежде.
Я прижала пальцы к ране и резко вдохнула, почувствовав боль, пронзившую меня насквозь, мой позвоночник непроизвольно выгнулся, когда мои мысли собрались в единое целое. Это была боль, с которой я могла справиться, твердая, реальная и гораздо менее разрушительная, чем та, с которой я боролась внутри себя.
— Тебе больно, — голос Калеба вернул меня в настоящий момент, и я отняла пальцы от раны.
— Немного, — признала я.
Даже я могла слышать грубые нотки в своем голосе, темноту, которая закрадывалась в мою душу.
Я издала вздрагивающий вздох и поднялась, опираясь на меч, чтобы откинуть волосы с лица и посмотреть в темно-синие глаза моего друга.
Калеб выглядел как дерьмо, его глаза были затравленными, а щеки впалыми. Кровь запеклась на подбородке, рубашка была порвана и растрепана, а его обычно первозданные светлые локоны были спутаны в клубок. Но он был жив.
Я обняла его, когда осознание этого стало реальностью. Одним именем меньше в моем списке потерянных. На самом деле, на три меньше. И когда Сет подбежал и обхватил нас двоих с облегченным смехом, я позволила себе крепко прижать их к себе, моя рана пела от боли, пока они сжимали меня между собой, мое сердце было легче, чем когда-либо с тех пор, как я покинула поле битвы.
Мы разъединились слишком быстро, давление неотложной необходимости заставило нас действовать, когда я повернулась лицом к поместью. Гордость и отрада Лайонела. Это бездушное подобие дома, который всегда казался таким холодным и бесплодным, когда я его посещала. Он никогда не был домом. Ни для Каталины, ни для Ксавье, ни… для него.
Это место было тюрьмой наихудшей конструкции. Я сомневалась, что даже то, чем Дариус поделился со мной, и то, на что намекнула Каталина, близко к полному описанию ужасов, которые Лайонел Акрукс причинил им троим, пока они были заперты здесь с ним.
— Я собираюсь сжечь его, — объявила я, пламя зажглось в моих руках при этой мысли, и так же быстро во мне зажглось пустое удовольствие.
— Подожди. — Калеб схватил мою руку с Вампирской скоростью, его испуганный тон заставил меня остановиться. — Мой отец где-то там. Или, по крайней мере, я думаю, что он там. Мои младшие сестры тоже, отец Сета и младшие братья и сестры, мачеха Макса и…
— Я не думаю, что мы найдем там Линду, — глубокий голос Макса донесся до нас низким гулом, когда он двинулся к нам.
Я инстинктивно потянулась к нему, тепло его кожи окутало меня, и он без колебаний взял мою руку.
Между нами промелькнул взгляд, который сказал больше, чем можно передать словами, но когда я почувствовала, что его дар тянется к моим эмоциям, я воздвигла ментальную стену из толстого железа, чтобы не допустить его.
Макс удивленно нахмурился, его дары отступили из уважения к моему уединению, а его темные глаза наполнились вопросами, на которые я не могла сейчас ответить. У меня даже не было слов, чтобы ответить на них. Слова, которые могли бы сломать их так же точно, как правда о них сломала меня.
Дариус мертв.
Я убрала руку и выдохнула, напоминая себе о причинах, по которым я должна была оставаться на ногах, двигаться вперед, бороться. У меня были люди, которым я нужна, и клятва, которую я должна выполнить.
Я стиснула челюсть, посмотрев сначала на Калеба, который выглядел совершенно разбитым и был не в том состоянии, чтобы носиться по поместью Акрукс в поисках кого-либо, затем на Макса, который выглядел в