Читать интересную книгу Сердце красавицы склонно к измене - Марина Серова

Мои детские стихи отбили у водителя всякую охоту общаться. Чем меньше вопросов, тем лучше. А в милиции он потом расскажет о чокнутой поэтессе только то, что она по дороге мучила его стишками про котят, щенков и кукол.

Достав из сумочки плотно запакованный сверток с деньгами, я шариковой ручкой написала на листочке из блокнота записку для Бобра. Записку приложила к свертку, туда же пятисотрублевую бумажку. В записке говорилось: «Отнесешь сверток в камеру хранения, как договаривались, и получишь сверху тысячу. Твоя благодетельница».

Таксисту я приказала остановить у входа на рынок, сунула двести рублей и попросила подождать минут десять, пока я куплю подарок для подруги, которую якобы встречала на вокзале. Двести рублей обрадовали водителя, и он обещал подождать сколько надо. Через центральные ворота я быстро пошла к стоянке, расположенной с черного хода продуктового павильона.

Бобер уже топтался у «НЛО» — странной будки охраны стоянки. Типичный уголовник в наколках, короткий ежик светлых волос, шрам на щеке от удара мясорубкой, которым его наградила сожительница, — самая располагающая для моих целей внешность. Киллер если будет следить, то еще больше утвердится во мнении, что Белаза заказали свои же. Бобер ну никак не тянул на переодетого оперативника.

Я подошла к Бобру, вручила сверток, записку, пятьсот рублей и, прежде чем он открыл рот, нырнула обратно в толпу народа. Такси оставалось на месте. Я забралась на заднее сиденье с пучком редиски, купленным у старухи по пути. Водитель покосился на редис, но ничего не сказал, молча завел двигатель, тронулся, аккуратно выезжая на дорогу. Я нарушила молчание первой:

— Не правда ли, очень символичный подарок?

— Да, подруга околеет от счастья, — пробурчал он.

До вокзала мы домчались за считаные минуты. На привокзальной площади было людно, как, впрочем, всегда в это время года. Народ возвращался из отпусков, с моря. Мелькали загорелые лица, нетипичные для средней полосы. У тротуара перед магазинами в ряд выстроились автобусы, ожидая пассажиров. Такси дежурили ближе, непосредственно у здания вокзала. Я указала водителю, где надо встать, чтобы у меня был хороший обзор. С выбранного места через огромные стеклянные окна во всю стену невооруженным взглядом были видны камеры хранения. Чтоб разглядеть их лучше, у меня имелся бинокль.

— Ждем, значит? — спросил водитель.

— Ждем, — подтвердила я, заглядывая в сумочку. Там, на экране портативного навигатора, светилась движущаяся карта города. По карте в направлении вокзала бежала красная точка — маячок, спрятанный в пачке с деньгами. Бобер со свертком в любой момент должен был появиться на площади.

— А ваша подруга тоже пишет стихи? — спросил водитель, прикуривая сигарету от зажигалки.

— Ага, — сказала я отстраненно.

— Поэму, типа, написала? — Затянувшись, водитель выпустил дым в приоткрытое окошко.

— Две, — ответила я, поднимая голову, — кстати, о поэмах. Как после моих вы относитесь к стихам?

— Вообще ненавижу, — честно признался водитель.

— Ну, так вы, батенька, еще просто во вкус не вошли, — заявила я с жестокой улыбкой, — сейчас я вам почитаю стихи, которые только что написала о редиске: «Красная редиска собрана в пучок, связанные вместе стебельки как руки, в стеблях тех зеленый сок…»

— Мне надо с мужиками поздороваться, — буркнул водитель, выскакивая из машины. Он не хотел терять хорошие деньги, однако слушать бред выжившей из ума поэтессы ему также не хотелось. Мне же для нормальной работы нужно было остаться в машине одной. Я проследила глазами, как он направился к кучкующимся перед вокзалом таксистам, потом достала из сумки бинокль и обозрела зал с ячейками.

Бобер должен был находиться там. Так показывал сигнал маячка на навигаторе. В это время погода стала вновь стремительно меняться. Солнце резко закрыли тучи. Поднимался ветер, а на горизонте расползалась зловещая чернота, не сулящая ничего хорошего. Наконец мой взгляд в толпе вычленил знакомое лицо. Бобер пробирался к камерам хранения. Трех часов он явно ждать не собирался. Ну и черт с ним! Это не столь уж важно, пусть только деньги положит куда следует. Я повысила увеличение. Бобер стоял прямо перед ячейками. Тринадцатую я не видела из-за людей, толпившихся рядом с ним. Вдруг, как озарение, явилась яркая картина. Бобер набирает код, открывает дверку, и его сносит направленным взрывом прямо на гигантское окно. Звон стекла, крики людей и мертвое тело, падающее на асфальт перед зданием.

Так однажды мне хотел отомстить бандит, которого я засадила. Спасло то, что я не смогла пойти за деньгами, про которые он рассказал. Милиция вскрыла ячейку и нашла там бомбу. Теперь Затейник меня выследил. Он просто заманивал в ловушку, когда соглашался на заказ. В камере хранения бомба.

Стряхнув наваждение, я увидела, что пространство перед ячейками опустело. Бобер действительно набирал код. Приезжие тремя ручейками неспешно просачивались из вокзала на улицу. Слишком поздно что-то предпринимать. Бобер открыл дверку, положил сверток, закрыл, набрал код. И ничего не произошло. Я облегченно выдохнула. Мой помощник целым и невредимым покинул здание вокзала. Настало время ждать курьера. Затейник ни при каких условиях не пришел бы за деньгами лично. На это я и не надеялась.

А небо темнело все больше. Порывы ветра настолько усилились, что в небо поднялась пыль, накопленная за дни непрекращавшейся жары. Электронные часы на здании вокзала показали ровно три. Я взглянула на ячейки, и вновь в зале перед ними забурлила толпа. Значит, в четырнадцать пятьдесят пришел какой-то поезд. Хитро придумано.

Помучившись с биноклем, я посмотрела на дисплей навигатора. Маяк, оказалось, не стоял на месте, как до этого, а двигался. Вот он уже снаружи и огибает площадь. Я вглядывалась в прохожих: у кого из них деньги, определить невозможно. Отплевываясь от пыли, в «Форд» залез водитель.

— Ну, долго нам еще ждать вашу подругу? Сейчас конец света начнется — вон что творится. Не хочется, чтоб нас подняло вместе с тачкой.

— Не стоит драматизировать, по моим расчетам, конец света наступит не раньше следующего года, когда инфляция не превысит запланированную правительством, — спокойно сказала я, наблюдая за красной точкой на дисплее. Вдруг она двинулась, и с приличной скоростью. На глаза мне попался отъезжавший троллейбус. В нем некто увозил деньги. В течение нескольких мгновений троллейбус докатил до поворота и скрылся из виду.

— У меня, бл…, нервы не железные, — процедил водитель сквозь сжатые зубы.

Я протянула ему две сотенные бумажки:

— Поехали отсюда, ее не будет. Все!

— Куда ехать-то? — оторопело спросил он, выдернув у меня из руки деньги. Спрашивая, он одновременно заводил двигатель.

— По маршруту пятого троллейбуса. Сможешь? — В моем голосе звучал вызов. — Мне захотелось вдруг вспомнить старые времена, когда я на этой штуке каждый день моталась.

— За деньги я за пятнадцать минут доставлю в любую точку Тарасова, — самоуверенно заявил парень, — у меня все маршруты рассчитаны.

И преследование началось. Троллейбус появился в поле нашего зрения, когда он делал первую остановку. Я попросила водителя ехать медленнее, чтобы не ломать выстраивающиеся в душе рифмы. Красная точка на экране навигатора двинулась дальше вместе с троллейбусом. Мы понемногу настигали его. Следующая остановка. Из троллейбуса вышел худощавый мужчина, женщина с двумя детьми и старуха с архаично выглядящим ридикюлем…

Красная точка на дисплее поползла вместе с ними в сторону, противоположную движению. Кто-то из вышедших. Я пригляделась к мужчине, но он перешел на другую сторону улицы, а маяк остался, где был, и приближался к нам. Женщина с детьми остановилась у киоска. Я посмотрела на старуху. Она прошла мимо, и маячок стал от нас удаляться. Оглянувшись, я успела заметить, как старуха свернула в арку длинного двухэтажного дома.

— Все, тормози! — закричала я водителю. Вышла и, пристроившись к матери с двумя детьми у киоска, заглянула в сумочку, будто ища кошелек. На самом же деле мой взгляд был прикован к сигналу от маячка в сумке старухи. Двор оказался проходным. Старуха вышла из него и направлялась в сторону библиотеки. Я огляделась вокруг. Слежки не заметила и зашагала по маршруту старухи.

Складывалось впечатление, что она продвигалась к дороге. Там, куда старуха приближалась, имелась остановка общественного транспорта. Разгадав ее замысел, я побежала вперед, вокруг библиотеки, перелезла через забор какой-то стройки, вышла через пролом в ограде. В результате на остановке я оказалась на три с половиной минуты раньше старухи.

Автобуса дожидалось по меньшей мере человек двадцать. Среди них мог быть киллер. Однако никого конкретно я выделить не могла. Несколько парней походили на него фигурой. Не заглядывать же каждому в лицо — тогда точно засыпешься и упустишь дичь. Отдуваясь, подошла бабка с ридикюлем, встала, поправила косынку. Я аккуратно проверила по навигатору — деньги при ней. Так мы и стояли, неизвестно чего дожидаясь. Подъехало пару маршруток, маленький автобус, но она не сдвинулась с места.