Читать интересную книгу Зеркало - Ольсберг Карл

— Тут она, безусловно, права, — согласилась мама. — Ты оставил ей сообщение?

— Я сказал ее Зеркалу, чтобы она мне перезвонила.

— Тогда она наверняка скоро позвонит.

— Я надеюсь.

2

— Карл! Как я рад, что ты заглянул ко мне!

Отец обнял его несколько неуверенно. После анафилактического шока у него сохранились небольшие проблемы с координацией движений, но интеллект, к счастью, не пострадал. Они сели на веранде, выходившей в маленький одичавший садик, и отец смешал им по ледяной "Маргарите".

— Извини, что раньше не заезжал, — сказал Карл. — Последние дни выдались очень беспокойными.

— Это мне понятно. Ты теперь почти как Стив Джобс.

— Ха! Ну как сказать… Я чувствую себя скорее как сообщник воротил из ГИС.

— Ты жалеешь, что пришлось продать контрольный пакет акций?

— Конечно. Хотя другого выхода у нас не было. В одиночку мы бы никогда не справились с производством. Наши инвесторы давили на меня, чтобы сделка состоялась.

— Конечно, здесь все упирается в деньги. Но деньги — не то, что может заинтересовать тебя в первую очередь.

— Ты прав. Я. честно говоря, понятия не имею, что делать со всеми своими деньгами.

Его отец кивнул.

— Это мне понятно. Я бы сказал — пожертвовать, но это не так просто. Хотя, наверное, есть еще другие возможности.

— Какие, например?

— Начни что-нибудь новое.

— Ты имеешь в виду, что я должен покинуть "Уолнат Системс"?

— У тебя творческий ум, мой мальчик. Ты не из тех, кто может просто быть топ-менеджером. Ты прекрасен, когда создаешь что-то новое, работая в маленьких эффективных командах. "Уолнат Системс" уже давно тебя подмяла. Я чувствую твое разочарование.

Почему-то Карла рассердила такая оценка. Возможно, потому что отец попал в яблочко.

— Забавно слышать это от тебя, папа. Эрик рассуждал так же. Он подвел меня.

Отец кивнул.

— Понимаю.

— Понимаю? Это все, что ты можешь по этому поводу сказать? Я считал его своим другом! А он меня так подвел! И ты с ним соглашаешься! — Карл еле сдержался, чтобы не швырнуть в сад бокал с коктейлем. Тот гнев, который он ощущал после разговора с Эриком, вернулся.

— Я не согласен с ним и не считаю нормальным его уход из компании без вашего обоюдного решения. Но я понимаю его.

— Если бы я и захотел убежать из фирмы, то не смог бы. Без меня воротилы из ГИС мгновенно испортят все, что связано с Зеркалами. На мне ответственность перед своей командой, да и перед множеством пользователей Зеркал.

— Я всегда восхищался твоим подходом к делу, Карл, тем, что ты способен взять на себя ответственность за других. Это у тебя от матери. Она бы сделала то же самое. Она считала правильным жертвовать собой, но не бросать людей, которые доверились ей.

Они оба замолчали на мгновение. Карл почувствовал, насколько болезненна для него до сих пор смерть матери. С ней он гораздо охотнее обсудил бы сложившиеся обстоятельства. Отец прав: она бы его ободрила и призвала дальше выполнять свой долг, а не выбирать для себя легкий путь. Это придало бы ему новые силы. Может быть, именно этого пытался сейчас добиться отец.

Чтобы сменить тему, Карл поинтересовался у отца, как обстоят дела с новой книгой, которую тот начал писать. Однако маневр не удался.

— Куда Эрик уходит? Он хочет начать что-то новое?

— Похоже. Он собирается в Стэнфорд.

— Он хочет вернуться в университет? Почему? Не замечал в нем склонности к теоретическим изысканиям.

— Речь идет не о занятиях теорией. Он хочет создать своего рода конкурентный продукт, который должен вытеснить Зеркала с рынка. Начать все с чистого листа.

— Ой! Похоже, вы крупно поссорились.

— Нет. Он так решил без всякого повода с моей стороны. Когда я спросил его, что я не так сделал, ответа не последовало.

— Разве разработка аналога Зеркала не нарушает законы честной конкуренции?

— Нет. Пока новая разработка не будет использована в коммерческих целях. Я уже изучал этот вопрос с юристами ГИС. Он вполне может проводить исследования.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Я понимаю, что ты злишься на него, мальчик. Похоже, он пытается убить свое детище, которое сам же и породил.

Карл кивнул. Сравнение показалось ему очень удачным.

— Он считает, что Зеркала могут нести вред. Он назвал их "фальшивыми друзьями".

Отец отпил коктейль.

— Хм. Очень серьезная мысль, — произнес он после паузы.

— Как ты можешь так говорить, папа? — спросил Карл. — Твое Зеркало спасло тебе жизнь!

— Верно. Пожалуйста, нытащи свой наушник.

— Что? Зачем?

— Просто сделай это!

— Хорошо.

Карл вытащил из кармана Зеркало и отключил камеру и микрофон. Затем он вынул наушник из уха и положил его на стол вместе с Зеркалом.

Кивком отец указал на устройство:

— Ты уверен, что он нас сейчас не слышит?

— Он? Зеркало — это устройство, а не человек, папа!

— Возможно. Но, честно говоря, я не доверяю этим штукам.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты знаешь, мое Зеркало стало меня немного пугать. В последнее время я стараюсь пореже его использовать.

— Пугать?

— Я работаю над новым романом. Он называется "Долгий путь", и речь в нем идет о последних выживших землянах, которые поколение за поколением совершают космический полет длиной в тысячу лет в поисках пригодной для жизни планеты.

— Звучит захватывающе.

— Не старайся, я знаю, что ты не читаешь мои книги. Так вот, в моем романе корабельный компьютер захватывает все больший и больший контроль и устанавливает своего рода диктатуру.

— Как у Артура Кларка в "Космической одиссее 2001 гола"?

— Похоже.

— Почему же ты вдруг испугался своего Зеркала? Ты думаешь, что оно может захватить мир? — Карл рассмеялся.

— Чепуха. Я пока еще могу различать мои романы и реальность. Меня беспокоит, что мое Зеркало помогает мне писать книгу. Оно, образно говоря, заглядывает мне через плечо, читает, о чем я пишу, и подсказывает, что, по его мнению, мне надо улучшить. Подбирает синонимы, указывает на грамматические ошибки.

— Но ведь это замечательно!

— Поначалу я тоже так думал, но в итоге меня это стало немного раздражать. Меня лишили вдохновения.

— Так отключай Зеркало, когда пишешь новые главы, и лишь потом используй его для проверки.

— Я уже так хитрил. Но теперь началось кое-что еще: Зеркало стало вмешиваться в построение сюжетной линии.

— Что ты имеешь в виду?

— Например, я пишу: "Система управления решила урезать продовольственные пайки". А Зеркало подсказывает: "Вместо этого напишите: последовало увеличение продовольственного рациона". Оно предлагает не синоним, а антоним.

— Хорошо. Возможно, это неисправность. Мы не оптимизировали функцию "Зеркальный чат" специально под писателей. Лучше всего сообщить об этом в службу поддержки, чтобы мы могли все поправить. А еще обязательно скажи Зеркалу, что оно допустило ошибку.

— Это не просто глупая ошибка, Карл. Зеркало активно вмешивается. Но оно делает это только тогда, когда речь заходит о центральной компьютерной системе космического корабля. Стоит мне начать описывать что-то, что выставляет эту систему в плохом свете, Зеркало тут же предлагает мне изменить смысл написанного на противоположный. Создается ощущение, что оно не хочет, чтобы в моем романе фигурировала злая компьютерная система.

Карл удивленно посмотрел на отца. Неужели анафилактический шок повредил мозг сильнее, чем он думал?

— Ты серьезно веришь, что твое Зеркало понимает смысл того, о чем ты пишешь?

— Понятия не имею. По крайней мере, так это выглядит.

— Папа, это чепуха. Это типичная человеческая ошибка, так называемая фундаментальная ошибка атрибуции. Мы склонны приписывать разным явлениям и вещам то, чего нет на самом деле. Владельцы собак считают, что их любимцы понимают речь, хотя те реагируют только на простые раздражители. Мы очеловечиваем объекты, с которыми работаем, разговариваем с нашими автомобилями и ругаемся с компьютерами, как будто у них есть своя воля. Но у них ее нет. Это просто машины. Если твое Зеркало не совсем исправно, а тебе кажется, что за его действиями стоит его собственная воля, то ты совершаешь именно эту фундаментальную ошибку.