— Что я все время и пытаюсь! — ответил Степка и нырнул…
22
— Гадкий мальчик! Ты, наконец, скажешь, где наши деньги? — кричал бандит.
— Нет! Я не брал…
— Где деньги? — под сводами бассейна удары по телу мальчика и крики звучали особенно гулко, с эхом. — Говори!
— Не знаю, о чем вы…
— Не знаешь? — последовала новая серия ударов. — Я тебе покажу, как покушаться на чужое…
Нафаня не выдержал, встал с кресла-качалки, пошел в предбанник и выключил телевизор. Слишком уж ситуация с киношным героем напоминала о предстоящей им самим вскоре встрече с бандитами. Вот начнут так же пытать, деньги требовать! Представить страшно…
Федор, смотревший, наверное, уже десятый по счету боевик, недоуменно взглянул на него:
— Ты чего?
— А ничего. Мы второй день здесь сидим. И бандитов все нет, и сами выбраться не можем… Надо что-то предпринимать. Тебе не надоело день и ночь смотреть эти фильмы?
— У семи нянек старый конь борозды не портит… — что-то маловразумительное проворчал Федор.
— А ты можешь предложить что-нибудь новое? — встрепенулся дремавший до этого Степка.
— Нет! Но нужно еще думать!!! — Нафаня выразительно постучал себя по голове.
— Зачем ты стучишь, как добытчик полезных ископаемых по дну каменоломни?! Пытались уже — думали! — Степка кивнул в сторону входной двери в бассейн.
Там валялась штанга из тренажерного зала. Применяя штангу как таран, ребята неоднократно пробовали выломать дверь. Эта идея вчера пришла в голову Степану. Мальчики изрядно попотели… Но они только попортили в нескольких местах внешний вид двери. Степка, в конце концов, заявил, что он знает: это очень дорогая импортная дверь, у нее язычки от замка уходят во все четыре стороны. Она прочная, как сейф. Взломать дверь, очевидно, никогда не удастся. Вскрыть ее можно только с помощью специального резака.
А еще, он долго рассказывал все, что знает про железобетон.
Но, нужно заметить, что Степку никто уже не слушал…
Ребята потихоньку смирились со своей судьбой пленников. Они купались в бассейне, загорали в электрическом вертикальном солярии, смотрели фильмы, слушали музыку. Иногда просто валялись на диванах. Все это ужасно надоело.
У Нафани первого сдали нервы. От сцены из последнего фильма, который смотрел Федор, ему было особенно не по себе.
— Что если нам вон ту вентиляционную решетку взломать? Вдруг там, что-то есть, — робко предложил Нафаня, сам прекрасно понимая, что вряд ли это поможет.
— Я уже думал над этим… Но, знаешь, мне кажется ломать нужно другую решетку! — Степка указал на противоположную стену.
— Почему ты так решил?
— Обрати внимание: там, где предлагаешь ты, много этих решеточек в разных местах… Это о чем говорит? Что они все соединены одним каналом! Значит, если выломать решетку там, то мы просто упремся в канал вентиляции в капитальной стене. А там, где думаю я, решетка только одна. Да и стенка не очень похожа на капитальную. Отсюда следует вывод…
— Какой еще вывод? — с надеждой, одновременно спросили Нафаня и Федя.
— Вывод такой: вполне возможно, что эта решетка выводит не в общий вентиляционный канал, а в комнату, расположенную параллельно бассейну. Если это так, то можно расширить отверстие…
— Ну, так давай попробуем, — не терпелось Нафане.
Степка заставил Федьку подтащить стол из предбанника к стенке. Сам же он принес и взгромоздил сверху стул. Затем влез на всю эту конструкцию. Его глаза, при этом, оказались как раз на уровне решетки. Он попытался что-нибудь разглядеть сквозь узкие щели. Ребята с надеждой наблюдали снизу, каждому хотелось увидеть, что же там.
— Есть там комната? — не выдержал Нафаня.
— Ничего не видно! Надо выламывать! — Степка попробовал руками оторвать решетку. Однако железяка держалась крепко.
— Степ, тебе штангу туда подать? Правда, ты ее можешь не удержать, — торопил события Нафаня.
— Давайте! Но кольца снимите. Так легче будет…
Те кто внизу, быстро выполнили команду Степана. Он же принялся бить торцом штанги по решетке и вокруг по стене.
Чтобы Степка не упал, Федька и Нафаня придерживали стул. Сверху от ударов летел мусор, и им приходилось зажмуривать глаза или смотреть в пол.
— Скоро? — совсем извелся Нафаня.
— Еще чуть-чуть…
Раздался треск. Решетка с кусками гипса полетела в бассейн.
Ребята с надеждой смотрели наверх.
— Что там?
Степан заглянул в пролом.
Наконец он произнес:
— Опять ничего не видно. Дальше, на выходе из дырки, еще одна решетка. А это значит, что я оказался прав! Это отверстие в смежное помещение. Буду еще пробиваться…
Ребята вновь пригнулись… Степка продолжил ломать, используя штангу как лом. Наконец после серии ударов, он сказал:
— Готово! Дальняя решетка упала туда, вовнутрь…
— Ну, и… — опять не выдержал Нафаня.
— Всё!
— Что все?
— Всё напрасно! Там абсолютно темно, а отверстие маленькое, так что человек не пролезет, — Степка слез с пирамиды.
Нафаня залез посмотреть лично. Через минуту он спустился с таким видом, будто кого-то хоронит…
Друзья в который уже раз искупались в бассейне и собрались в предбаннике на ужин.
— Что мы можем еще придумать? — начал разговор Нафаня. Бедняга вдруг вспомнил, как в прошлый раз при его позднем возвращении плакала мама. Но тогда он задержался на один вечер, а сейчас уже целых два дня прошло.
«Вечер, вечер…» — крутилось у Нафани в голове. — «Что-то тут не так».
Вдруг он вскочил и закричал:
— Ну конечно же! Сейчас вечер! Какие мы дураки!
— М-м-м? — без какой-либо надежды, лениво промычал Степан.
— Смотрите туда! — Нафаня показал пальцем на домашний кинотеатр.
— И что? — недоумевали Степка с Федором.
— Что, что?! На часы смотрите!
Электронные часы показывали время 23 часа 10 минут. Ребята по-прежнему ничего не понимали. Часы как часы.
— Какие вы трудные!.. В соседнем помещении сейчас никого нет. Так?
— Так!
— Значит, электрический свет там не включен! А ведь сейчас поздний вечер. И даже, если в комнате есть окно, то там все равно будет темно! Ясно? Мы здесь уже совсем очумели, ничего не соображаем! В действительности все очень просто…
— То есть, ты хочешь сказать, что утром, когда на улице рассветет, не исключено, что в пробитый люк мы увидим освещенное помещение?! — начал понимать Степка. — Если, конечно, там есть хоть какое-то окошко… А шансы на это велики! Здесь не делали окон, потому, что в бассейне они не нужны. Зато там…
— Именно это я и хотел сказать, — Нафаня присел на диван, удовлетворенный, что его правильно поняли. — Эх, нам бы сейчас сюда тот фонарик, который бандиты отобрали и разбили…
— Да хороший фонарик у меня был! Ну что ж! Утро вечера мудренее, как говорят… Дождемся рассвета… Только я теперь уже ни на что не надеюсь. Предположим, там будет светло! А дальше-то что? Да и вдруг бандиты уже этой ночью прибудут! Они и так что-то задержались. Пора бы им нас навестить…
— Не каркай, — перебил Степку Нафаня. Он вдруг уверился, что все кончится хорошо. — Потерпим! Подождем до завтра.
23
Утром первым проснулся Нафаня. Ночью ему снились кошмары. Все смешалось: и реальность, и сюжет из того боевика, где мучили мальчишку…
Едва он оторвал голову от дивана, как сразу же подскочил и чутко спавший до того Степан.
Федька, несмотря ни на что, продолжал спокойно дрыхнуть. Его безмятежному сну можно было только позавидовать.
— Ну что, посмотрим? — предложил Степан.
— Давай.
Мальчики наперегонки, чуть ли не отталкивая друг друга, ринулись к пролому. Первым возле стола оказался Нафаня. Он влез на мебельную пирамиду и заглянул в дырку.
— Есть свет! Вижу…
— Что там?
— Комната… Шкафы… Стол, компьютер, телефон… Вот бы его сюда! Дверь…
— Куда дверь?
— Не знаю, она закрыта.
— Окно видишь?
— Нет, окно дальше, справа! Его совсем не видно, а голова не проходит в дырку… Зато стол с телефоном совсем рядом. Будь рука подлиннее…
— Дай мне посмотреть.
Ребята поменялись местами.
Степка внимательно, насколько это возможно, изучил обстановку. Затем он еще раз проверил проем. Потрогал руками края и спустился вниз.
— Сдается мне, что нужно попробовать расширить это отверстие! Сейчас разбудим Федьку. Пусть поработает. Здесь грубая физическая сила требуется.
Когда Степке удалось растолкать Федора, тот в первую очередь, искупался в бассейне. Потом плотно позавтракал. Причем проделывал он все настолько медленно, что нужно было обладать колоссальным терпением, чтобы это выдержать. Нафане даже показалось, что Степка с трудом сдерживается, чтобы не придать Федору некоторое ускорение каким-либо примитивным способом: хотя бы даже пендалем…