Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Таким образом, оперативное построение войск 5-й танковой армии было предрешено – в один эшелон с выделением подвижной группы и резерва. Первый эшелон (47-я и 14-я гвардейские, 119-я и 124-я стрелковые дивизии) предназначался для прорыва главной полосы обороны противника и обеспечения ввода в прорыв подвижной группы (1-й, 26-й танковые корпуса, 8-й кавалерийский корпус и 8-й мотоциклетный полк). Ее планировалось ввести в сражение в первый день операции после прорыва стрелковыми дивизиями главной полосы обороны противника на глубине 8—10 км от переднего края. 1-й танковый корпус генерала В.В. Буткова получил задачу нанести удар в направлении Липовский, Тузов и к исходу второго дня операции овладеть районом Тузова. Передовыми частями корпус должен был захватить переправы через Дон южнее Тузова и перерезать железную дорогу в районе Суровикино. 26-му танковому корпусу, которым командовал генерал А.Г. Родин, было приказано стремительно развить наступление в направлении Перелазовский, Калач и к исходу третьего дня операции во взаимодействии с 4-м танковым корпусом 21-й армии, 4-м механизированным и 13-м танковым корпусами Сталинградского фронта завершить окружение вражеской группировки в районе Сталинграда и быть готовыми к ее уничтожению. Глубина задачи подвижной группы составляла 140 км. Это расстояние предусматривалось преодолеть в течение трех суток со среднесуточным темпом 40–45 км.
Вслед за 1-м танковым корпусом намечалось ввести 8-й кавалерийский корпус и 8-й мотоциклетный полк. При этом мотоциклетный полк должен был обогнать части танкового корпуса и к исходу первого дня операции выйти к р. Чир, в 30 км западнее Суровикино, перерезав железную дорогу на участке Сталинград – Лихая. Кавалерийскому корпусу наступлением в южном направлении предстояло обеспечить действия ударной группировки 5-й танковой армии с запада и юго-запада. В резерве командарма оставались два полка 346-й стрелковой дивизии.
В некоторых работах говорится о двухэшелонном построении 5-й танковой армии. В первом эшелоне – 47-я гвардейская, 119-я и 124-я стрелковые дивизии, во втором эшелоне – 159-я стрелковая дивизия, в эшелоне развития успеха (подвижной группе) – 1-й и 26-й танковые корпуса, 8-й кавалерийский корпус и 8-й мотоциклетный полк. Кроме того, была создана сковывающая группа (14-я гвардейская стрелковая дивизия и 1166-й стрелковый полк 346-й стрелковой дивизии).
4-й танковый корпус генерала А.Г. Кравченко, действовавший в составе 21-й армии Юго-Западного фронта, получил задачу развить наступление в общем направлении на Манойлин, Голубинский и к исходу второго дня операции захватить переправы через Дон севернее Калача. В дальнейшем корпусу предстояло наступать на Советский с задачей совместно с 26-м танковым корпусом 5-й танковой армии и 4-м механизированным корпусом Сталинградского фронта завершить окружение противника в районе Сталинграда. 16-му танковому корпусу генерала А.Г. Маслова Донского фронта предписывалось развивать наступление 24-й армии в направлении Вертячий, Песковатка и к исходу первого дня во взаимодействии с 3-м гвардейским кавалерийским корпусом окружить задонскую группировку противника.
13-й танковый корпус (командир – генерал Т.И. Танасчишин)[173] Сталинградского фронта намечалось в первый день операции ввести в сражение в полосе 57-й армии. Ему предстояло стремительным броском к исходу дня выйти в район Рокотина (глубина задачи – 60–65 км) с целью не допустить отхода противника из Сталинграда в юго-западном направлении. 4-й механизированный корпус (командир – генерал В.Т. Вольский) этого же фронта получил задачу стремительно развить наступление 51-й армии в западном направлении, к исходу второго дня операции выйти в район Советского (глубина задачи – до 90 км) и во взаимодействии с подвижными соединениями Юго-Западного фронта завершить окружение противника в районе Сталинграда.
Отдельные танковые бригады, полки и батальоны всех армий планировалось использовать в тесном взаимодействии с пехотой для ее непосредственной поддержки. В связи с тем, что танков для этого было мало, их плотность на участках прорыва не превышала 5–6 единиц на 1 км фронта. Поэтому для усиления пехоты командующие фронтами были вынуждены использовать танки танковых и механизированных корпусов: на Юго-Западном фронте – 216-я танковая бригада 26-го танкового корпуса 5-й танковой армии; в 51-й армии – два танковых полка 4-го механизированного корпуса; в 57-й армии – танковый полк 13-го танкового корпуса. Это позволило несколько повысить плотность танков НПП, в частности, в 5-й танковой армии – до 12–14 боевых машин на 1 км фронта.
Задача артиллерийского обеспечения ввода в сражение танковых и механизированного корпусов возлагалась на армейские артиллерийские группы и артиллерию стрелковых дивизий, в полосах наступления которых планировался их ввод. В 5-й танковой армии были созданы артиллерийские группы в каждом стрелковом полку первого эшелона, а также армейская артиллерийская группа дальнего действия и армейская группа реактивных установок. Управление огнем артиллерии в ходе наступления предусматривалось осуществлять артиллерийскими корректировщиками из радийных танков. Основной задачей авиационного обеспечения являлось прикрытие корпусов с воздуха, а также содействие их продвижению путем нанесения ударов по наземному противнику. Для лучшего взаимодействия авиации с наземными войсками один авиационный корпус 17-й воздушной армии был оперативно подчинен командующему 5-й танковой армией.
В период подготовки к операции в штабах частей и соединений проводились военные игры на картах и на ящиках с песком, штабные тренировки и поездки командного состава в район предстоящих действий для ознакомления с местностью. В войсках состоялись специальные тренировочные занятия, на которых особое внимание уделялось взаимодействию танков с пехотой, артиллерией, авиацией и инженерными войсками. Запасы материальных средств составляли 2–3 боекомплекта, 2–3 заправки горючего и 9—15 суточных дач продовольствия[174].
С целью обеспечения скрытности подготовки к операции передвижение частей и соединений осуществлялось только ночью, а радиостанции работали лишь на прием. С планом операции был ознакомлен лишь узкий круг командиров, и только в необходимом объеме. Остальному командному составу конкретные задачи ставились лишь за сутки или двое до начала наступления. Танковые корпуса Юго-Западного фронта к началу наступления были скрытно сосредоточены на правом берегу Дона на удалении 15–20 км от переднего края. Соединения и части, предназначенные для непосредственной поддержки пехоты, заняли выжидательные позиции за 2–3 дня до перехода в наступление в 4–6 км от переднего края. В результате принятых мер противник, внимательно следивший за любым перемещением, не заметил нависшей над ним опасности. Соединения 6-й армии и основные силы 4-й танковой армии врага продолжали бои в Сталинграде. На направлении главных ударов советских войск по-прежнему оборонялись румынские части и соединения.
Утром 19 ноября повалил густой крупный снег, который смешивался с туманом. Видимость не превышала 250 метров. В таких условиях действия артиллерии очень затруднены. Несмотря на это, она в установленный срок приступила к проведению артиллерийской подготовки. В полосе Юго-Западного фронта оборона румынской 3-й армии была подавлена на двух участках. «Мощная канонада нанесла врагу немалый урон и произвела на него сильное моральное воздействие, – вспоминал С.П. Иванов. – Однако из-за плохой видимости далеко не везде оборона была сокрушена, особенно на фланговых участках прорыва»[175].
Стрелковые соединения 5-й танковой и 21-й армий быстро взломали передний край обороны противника и устремились вперед. Вначале они встретили относительно слабое сопротивление. Сказались результаты мощной артиллерийской подготовки. Однако по мере продвижения сопротивление противника возрастало. В связи с тем, что стрелковые дивизии, имевшие одноэшелонное построение, не имели сил для наращивания удара, командующие 5-й танковой и 21-й армий с целью завершения прорыва ввели в сражение между 12 и 13 часами дня 1, 26 и 4-й танковые корпуса. Они вводились в двухэшелонном построении по нескольким заранее подготовленным маршрутам: 1-й и 26-й – по четырем, а 4-й – по двум. Решение о движении 1-го и 26-го танковых корпусов по четырем маршрутам было обусловлено условиями местности – наличием рек и глубоких оврагов.
В полосе действий 1-го танкового корпуса события развивались следующим образом. Разведывательные дозоры, высланные к боевым порядкам стрелковых частей, не смогли в густом тумане быстро сориентироваться на ровной, заснеженной местности и установить местонахождение пехоты. Из-за этого танковые бригады, вышедшие к 10 часам на южную и юго-восточную окраины хутора Калмыковский, вынуждены были задержаться здесь. Тем временем выяснилось, что враг готовится к отходу в полосе 119-й стрелковой дивизии полковника М.М. Данилова. В связи с этим генерал П.Л. Романенко приказал вводить 159-ю танковую бригаду несколько восточнее ранее намеченного маршрута. Командир бригады подполковник С.П. Хайдуков в спешке не выслал разведки и не назначил отряда обеспечения движения. Шедшие впереди два танка непосредственного охранения наскочили на минное поле и подорвались. При попытке головного батальона на большой скорости преодолеть этот участок было повреждено еще 5 танков. Следовавшие позади батальоны пошли в обход минного поля, но у них также вышли из строя 5 танков. С разрешения командира корпуса бригада вынуждена была вернуться, чтобы возобновить выдвижение по первоначально намеченному маршруту.