И Джон отправился бродить по пустому, покрытому пылью помещению, полному зыбких теней. Сейчас, ночью, комната выглядела почти так, какой, вероятно, была когда-то. Темнота скрыла облупившуюся штукатурку, покоробленный пол. А потрескивание горящей древесины временами даже казалось отзвуком когда-то звучавшего здесь смеха.
Давным-давно это был семейный дом, но сам Джон никогда не знал семьи, рано осиротевший и оставленный один на один с суровым миром. Не знал, что значит заботиться о ком-то, и до поры до времени это казалось нормальным, пока он не встретил Селию. Но мысль, что он может обрести что-то большее, в конце концов оказалась иллюзорной. Вроде этого зала, меняющего свои очертания в зыбком пламени камина.
Он скрестил на груди руки и вгляделся в Селию, которая теперь спала спокойно и тихо. Лицо ее освещало пламя. Она раскинула руки, пальцы были сжаты, словно она держалась за что-то невидимое.
Нет, не стоило привозить ее сюда. Она и этот дом вызывали в нем ненужные чувства. Нельзя снова мечтать о ней. Снова обмануть ее.
Селия шевельнулась, провела рукой по одеялу.
— Джон… — пробормотала она.
— Я здесь, — откликнулся он. Пересек зал и лег рядом, хотя и знал, что лучше было держаться подальше. Что-то всегда притягивало его к ней, некая темная непонятная сила. Он снова привлек ее к себе, и она свернулась калачиком у его груди, беззащитная, хрупкая, совсем не такая, как в реальной жизни.
Джон легко поцеловал ее волосы, втянул глубоко ее запах, будто хотел удержать его в себе навсегда.
— Я здесь, — повторил он. — Спи.
Она улыбнулась и снова удалилась в страну снов.
Но у Джона не получилось последовать туда за ней, он так и пролежал до восхода, оберегая ее в этом царстве призраков.
Глава 12
Вот и наконец Эдинбург. Проезжая вместе с Джоном через городские ворота, Селия распрямила ноющие плечи, ей казалось, что она провела в пути не несколько недель, а много лет. Еще бы — столько всего случилось с тех пор, как она покинула Лондон. Она с трудом узнавала в себе прежнюю Селию.
Но вот путешествие окончено, а впереди ожидало неясное будущее. И дни, проведенные наедине с Джоном, тоже закончились.
Он ехал рядом, немного опережая ее и ограждая от толпившихся на узких извилистых улицах зевак. Ей следовало радоваться, что их уединение нарушено. Что он больше не будет проникать под ее доспехи, напоминать ей о ее прежних чувствах к нему и о том, как она распахивала перед ним душу. Не сможет больше искушать ее.
Она с усилием оторвала взгляд от его мускулистых плеч и переключила внимание на окружавший их город. После долгого пути по безмолвным зимним холмам и равнинам городская суета, звуки и запахи захватили органы чувств врасплох. Крики, смех, прибаутки торговцев заполнили ей уши. Запах дыма от сотен каминных труб, смешиваясь с запахами жареных пирожков с требухой, ночных горшков и множества людей, скопившихся в тесном пространстве, резко ударял в нос.
Внезапно Джон схватил ее лошадь за поводья и резко дернул в сторону, потому что как раз в это мгновение из окна выплеснулось содержимое одного из горшков на мостовую. И вместе с другими отходами большого города оно устремилось в сточную канаву, тянувшуюся вдоль улицы.
Селия посмотрела вверх. Улицы здесь были еще более узкие, чем в Лондоне, дома стояли впритык плотным строем. И все казалось покрытым копотью и глубоко въевшейся сажей. Кучи грязи в выгребных ямах под окнами и в сточных канавах припорошил легкий снежок. Крыши домов почти соприкасались и закрывали и без того скудно пробивавшийся дневной свет.
Селия снова поймала взгляд Джона. После того как они покинули дом его предков, он казался абсолютно спокойным, лицо не выражало никаких эмоций. Он был по-деловому хладнокровен, заботился о ее удобствах. Только на миг ей показалось, что в глубине его глаз что-то вспыхнуло, но тут же погасло.
— Все в порядке, Селия? — спросил он спокойно.
— Разумеется. Мне в жизни уже приходилось уворачиваться от ночных горшков.
— Мы скоро будем в замке.
— Замечательно. Хотя, если откровенно, вокруг Уайтхолла немногим чище.
Перед тем как отвернуться, он улыбнулся одними губами:
— По крайней мере, в замке будет теплее.
Они миновали оживленный центр и теперь поднимались все выше по крутым улицам, в ту часть города, где воздух был чище и дома побогаче. Селия увидела, что над городом высятся скалистые горы, голые и суровые на фоне холодного неба, и молчаливый серо-зеленый массив Артурова Трона, давно потухшего вулкана. Селии он все равно показался зловещим, он словно затаился и ждал удобного момента, чтобы заново затопить лавой всю округу.
Наконец они добрались до арочных ворот в сторожевой башне и, миновав их, въехали во двор Холирудского замка.
Селия узнала его по описаниям, которые ей приходилось читать. Приземистый, словно присевший на корточки, выстроенный в форме четырехугольника из камня медового цвета, с двухэтажным фасадом и трехэтажными боковыми крыльями.
Он выглядел на удивление современным и удобным. Селия читала, что старое здание было повреждено королем Генрихом, когда много лет назад он пытался устроить свадьбу своего сына с малюткой инфантой Марией посредством боевых действий. Но Мария Гиз отослала дочь во Францию, где та обручилась с дофином, и Генриху пришлось поискать партию для сына в другом месте. Холируд отстроили в более современном стиле, с башнями, большими окнами, впускающими много света, балюстрадами и зубчатыми брустверами.
С двух сторон от входа, увенчанного королевским гербом Шотландии, красовались грациозные башенки. Над стеной развевались королевские штандарты с гербами Шотландии, Франции и Англии.
Следом за Джоном Селия проехала по разводному мосту и дальше по широкой гравиевой дороге, огибавшей молчащий фонтан, к замку. Откуда-то долетали голоса, смех и музыка и даже звериное рычание, но никого не было видно. Покатые газоны по обе стороны дороги пустовали, только у входа и на замковой стене стояла стража в королевских мундирах.
Но стоило им подъехать к дверям, как они распахнулись, и на крыльцо выбежала женщина. Селия узнала рыжие волосы леди Элисон и замерла, увидев, как та кокетливо улыбается Джону.
— Вот и вы наконец! — крикнула она. — Маркус сказал, что вы, скорее всего, приедете сегодня и чтобы я караулила вас.
Джон ответил Элисон улыбкой, и Селия едва сдержалась, чтобы не выдать своего раздражения. Что ей за дело, даже если он станет флиртовать с каждой дамой при дворе королевы Марии. Такая слава ходила о нем еще в Лондоне, так почему здесь он должен вести себя иначе?