Читать интересную книгу Слуги правосудия - Энн Леки

— Нет, лейтенант. — Я не хотела беспокоить Анаандер Мианнаи, когда она была здесь, или прервать сон лейтенанта Оун, если бы ей удалось заснуть. И в любом случае мне не очень хотелось.

Лейтенант Скаайат разочарованно хмыкнула и вновь повернулась к лейтенанту Оун.

— Если бы ты отказалась, то ничего бы не изменилось, кроме того, что ты тоже была бы мертва. Ты сделала то, что должна была сделать, а эти идиоты… Хайров елдык, эти идиоты. Как только их на это хватило!

Лейтенант Оун уставилась на бокал в руке и не шевелилась.

— Я знаю тебя, Оун. Если собираешься выкинуть что-нибудь настолько безумное, дождись, когда это сможет что-то изменить.

— Как Один Амаат Один «Милосердия Сарса»? — Она говорила о событиях на Айми, о солдате, которая отказалась выполнять приказ и возглавила тот мятеж пять лет назад.

— По крайней мере, она здорово на все повлияла. Послушай, Оун, ты и я, мы обе знаем: что-то готовилось. И ты и я, мы обе знаем: то, что произошло прошлой ночью, бессмысленно, если не… — Она умолкла.

Лейтенант Оун шмякнула бокалом с аракой по столу. Жидкость выплеснулась через край бокала.

— Если не — что? В чем смысл?

— Вот. — Лейтенант Скаайат взяла бокал и сунула его в руку лейтенанта Оун. — Выпей это. И я объясню. По крайней мере, как я это понимаю. Ты знаешь, как проходят аннексии. Понятно, что их производят неумолимые и неодолимые вооруженные силы, но что происходит после? После казней и ссылок, как только территорию зачистят от последних идиотов, которые думают, что в состоянии оказать сопротивление. После того как все это сделано, мы вписываем всех, кто остался, в радчаайское общество — они формируют кланы, набирают клиентов и через одно-два поколения становятся такими же радчааи, как все остальные. И происходит это главным образом потому, что мы отправляемся к верхушке местной иерархии — такая имеется практически всегда — и предлагаем им все возможные привилегии в обмен на то, что они будут вести себя как граждане, предлагаем им клиентские договоры, а они заключают контракты со всеми, кто стоит ниже; и не успеваешь опомниться, как вся местная структура вписана в радчаайское общество с минимальными потерями.

Лейтенант Оун нетерпеливо махнула рукой. Это она знала.

— Какое это имеет отношение к?..

— Ты это расхреначила.

— Я?..

— То, что ты сделала, сработало. И местные танмайнды должны были это проглотить. Логично. Если бы я сделала то, что сделала ты: отправилась прямиком к орсианской жрице, поставила дом в нижнем городе, вместо того чтобы использовать уже готовые полицейский участок и тюрьму в верхнем городе, стала налаживать связи с властями нижнего города и пренебрегать…

— Я никем не пренебрегала! — возразила лейтенант Оун.

Лейтенант Скаайат отмахнулась от ее возражения:

— И пренебрегать теми, кого любой другой рассматривал бы как естественную местную верхушку. Твой клан не может себе позволить предлагать клиентские контракты. Пока. Ни ты, ни я не можем ни с кем заключать контракты. Сейчас. Мы были вынуждены исключить себя из договоров своих кланов и стать клиентами непосредственно Анаандер Мианнаи, пока несем службу. Но мы по-прежнему сохраняем семейные связи, и семьи могут использовать те связи, которые мы заводим сейчас. И мы, безусловно, сможем пользоваться ими, когда выйдем в отставку. Аннексии — это единственный надежный способ улучшить финансовое и социальное положение клана.

И все это прекрасно, пока в систему не попадает не тот человек. Мы говорим себе, что все идет так, как хочет Амаат, что все существует по воле божьей. Поэтому если мы богаты и уважаемы, то именно так и должно быть. Испытания доказывают, что это справедливо, что каждый получает то, что заслуживает, и, когда правильные люди проходят испытания и делают правильные карьеры, это просто показывает, как верно все устроено.

— Я — не из правильных людей. — Лейтенант Оун поставила пустой бокал, и лейтенант Скаайат снова наполнила его.

— Ты — лишь одна из тысяч, но ты заметна — для некоторых. И эта аннексия — не такая, как остальные, она — последняя. Последняя возможность захватить собственность, завязать связи такого уровня, к которому привыкли высшие кланы. Им не нравится, что какие-то из этих последних возможностей достаются кланам вроде твоего. И что еще хуже, ты разрушила местную иерархию…

— Я использовала местную иерархию!

— Лейтенанты! — предостерегла я. Лейтенант Оун воскликнула так громко, что это могли услышать на улице, если бы там кто-нибудь оказался сегодня вечером.

— Если здесь всем заправляли танмайнды, значит так замыслил Амаат. Верно?

— Но они… — Лейтенант Оун замолкла. Не знаю, что она собиралась сказать. Возможно, что они установили свою власть над Орсом относительно недавно. Быть может, что они составляли в Орсе численное меньшинство, а лейтенант Оун ставила своей целью установить контакт с возможно большим количеством людей.

— Берегись, — остерегла лейтенант Скаайат, хотя лейтенант Оун не нуждалась в предостережении. Любой радчаайский солдат знает, что нельзя говорить не подумав. — Если бы ты не нашла того оружия, у кого-то появилось бы оправдание не только для того, чтобы вышвырнуть тебя из Орса, но и для того, чтобы сурово наказать орсиан и одарить благосклонностью верхний город. Возвратив вселенную к должному порядку. А затем, разумеется, любой настроенный соответственно мог бы использовать это происшествие в качестве примера того, как мы размякли. Если бы мы придерживались так называемых беспристрастных испытаний, если бы казнили больше людей, если бы продолжали создавать вспомогательные компоненты…

— У меня есть вспомогательные компоненты, — отметила лейтенант Оун.

Лейтенант Скаайат пожала плечами:

— Остальное подходит, а на это можно не обращать внимания. Они пренебрегут всем, не приносящим им желаемого. А хотят они всего, что могут ухватить.

Она казалась такой спокойной. Даже почти расслабленной. Я привыкла к тому, что не вижу информации о лейтенанте Скаайат, но из-за этого несоответствия между ее поведением и серьезностью положения — глубоким расстройством лейтенанта Оун и, если честно, моим собственным волнением из-за происшедшего — она казалась мне странно вялой и ненастоящей.

— Я понимаю, какую роль сыграла в этом Джен Шиннан, — сказала лейтенант Оун. — Да, это ясно. Но я не понимаю, чем… чем это выгодно кому-то другому? — Она не могла спросить прямо: почему Анаандер Мианнаи оказалась вовлечена или почему она захотела вернуться к некоему прежнему, должному порядку вещей, если сама непременно одобряла любые перемены? И почему она, захотев чего-то такого, просто не приказала это исполнить? Если бы их спросили, оба лейтенанта могли сказать — и, вероятно, так и сделали бы, — что они говорили не о лорде Радча, а о некоей неизвестной личности, которая, должно быть, вовлечена в эти события, но я уверена, что эта версия не удержалась бы при допросе с применением наркотиков. К счастью, это было маловероятно. — И я не понимаю, почему некто с таким уровнем доступа не мог просто приказать мне убраться отсюда и поставить на мое место кого нужно, если это все, чего они хотели.

— Быть может, это не все, чего они хотели, — ответила лейтенант Скаайат. — Очевидно, что кто-то хотел, чтобы все это произошло, и думал, что именно такое развитие событий будет полезно. А ты сделала все, что могла, чтобы избежать убийства людей. Что-нибудь еще ничего бы не изменило. — Она опустошила свой бокал. — Ты будешь поддерживать со мной связь, — сказала она, и это был не вопрос и не просьба. И потом добавила, более нежно: — Мне будет тебя не хватать.

На минуту я подумала, что лейтенант Оун снова заплачет.

— Кто меня заменит?

Лейтенант Скаайат назвала офицера и корабль.

— Значит, люди. — Лейтенанта Оун охватило смятение, но затем она с досадой вздохнула. Думаю, она вспомнила, что Орс больше не ее проблема.

— Я понимаю, — сказала Скаайат. — Я поговорю с ней. А ты будь начеку. Сейчас, когда аннексии в прошлом, корабли-транспортировщики вспомогательных компонентов битком набиты бесполезными дочерями престижных кланов, которых нельзя назначить на более низкие должности.

Лейтенант Оун нахмурилась, явно желая поспорить, подумав, возможно, о своих товарищах — лейтенантах Эск. Или о самой себе. Лейтенант Скаайат заметила выражение ее лица и печально улыбнулась.

— Ладно. Дариет — нормальная. Но будь настороже с остальными. Самомнение выше некуда на пустом месте. — Скаайат познакомилась с некоторыми из них во время аннексии и всегда была безупречно вежлива с ними.

— Мне этого объяснять не нужно, — сказала Оун.