— Появление, достойное шоумена, — пробормотала Кэтлин, когда он наконец опустился в кресло рядом с ней. Она принялась сосредоточенно выбирать нужную вилку среди разложенных перед ней приборов.
— Прости, что опоздал, — весело сказал Блейз, раскладывая на коленях белоснежную салфетку. — Я ждал важного звонка.
От кого, интересно? Кэтлин не решилась спросить. Стив постучал по бокалу лезвием ножа, требуя внимания.
— Я бы хотел выразить благодарность всем здесь присутствующим за помощь в осуществлении проекта «Родные берега». И еще, перед тем как пожелать вам всем приятного аппетита, позвольте мне представить людей, сидящих за главным столом.
Кэтлин, словно сквозь вату, слышала, как Стив представляет ее, хотя и улыбалась как могла, вращая головой во все стороны. Блейз сидел, откинувшись на спинку кресла, сложив на груди руки, и смотрел на нее. Что-то в его облике беспокоило ее. Он был…
Каким-то не таким. Кэтлин не могла точно сказать, в чем состояла произошедшая с ним перемена. Казалось, что напряжение, в котором он пребывая последнее время, ушло. Впрочем, не совсем так. Он не выглядел расслабленным, скорее — приятно возбужденным.
— Ты не хочешь есть? — спросил он, глядя на нетронутую тарелку перед Кэтлин.
— Я не голодна, — ответила она чуть слышно.
Он взял ее за руку, легонько сжал ее пальцы, дав понять, что прекрасно понимает ее состояние.
— Сегодня — твой большой день, — сказал Блейз. Кэтлин внушала себе, что ни при каких обстоятельствах не должна терять лицо. Она помнила совет Джоанны. Нужно было поддерживать Блейза, что бы ни случилось. Любить его невзирая ни на что.
Она продолжала повторять про себя, что все будет хорошо.
Подняв глаза, Кэтлин увидела Стива с микрофоном в руке.
— Я хочу передать слово человеку, без которого этот проект никогда бы не состоялся. У нас в гостях величайший каскадер мира, единственный и неповторимый… Прошу, Блейз!
Представление было встречено бурной овацией. Блейз неторопливо поднялся с места и взял микрофон из рук Стива. Кэтлин следила за ним, затаив дыхание. При этом она не перестала улыбаться и аплодировать. Он производил впечатление человека, привыкшего повелевать. Толпа была в его власти. И он знал об этом.
— Спасибо, Стив. Но с тех пор как я ставил трюки, прошла целая вечность. Мне кажется, этот проект куда более достоин упоминания, чем мои прошлые заслуги. И для меня он более важен, чем все, что я сделал, работая каскадером. Своим рождением проект обязан не мне. Однажды я получил письмо от молодого человека, который живет в этом городе.
Кэтлин взглянула в сторону Майка. Тот покраснел как рак.
— Тогда, — продолжал Блейз, — я был прикован к постели после серьезной аварии. Врачи не были уверены, смогу ли я ходить. Тогда я и решил: если судьба вернет мне способность двигаться, я сделаю все, что смогу, чтобы помочь человеку, написавшему мне то письмо.
Блейз замолчал и подмигнул Майку. Кэтлин готова была расплакаться.
— Короче, — продолжал Блейз, — мы с Майком стали друзьями. И с помощью вот этой красивой женщины, с помощью Кэтлин Росс… — Блейз сделал паузу, потому что раздались аплодисменты. Кэтлин покраснела от смущения. Она так мало сделала, чтобы помочь ему. — …благодаря ее поддержке и поддержке общественности мы запустили проект, который призван дать Майку и его товарищам шанс в жизни. Шанс стать независимыми. Шанс осуществить свои мечты. Дом, который они могли бы назвать своим. Должен сказать, что недавно мы встретились с проблемами. К счастью, проблемы эти носят временный характер.
И снова Блейз сделал паузу, переложив микрофон из одной руки в другую. Он провел ладонью по волосам — жест, до боли знакомый Кэтлин.
— В связи с этим я собираюсь сделать заявление.
В зале наступила тишина. Все были заинтригованы.
— Уважаемая публика, как я вижу, проявляет острый интерес к моему каскадерскому прошлому и хочет от меня возвращения к прежней карьере. Я решил рискнуть.
Все обрадовано заулыбались. Кроме Кэтлин. Она догадалась о том, что он задумал, еще до того, как было сделано заявление.
— Какой трюк? — переспросил Блейз, отвечая на чей-то вопрос. — Вы хотите, чтобы я вам прямо сейчас все рассказал?
Все с энтузиазмом захлопали. Кэтлин поняла, что присутствует при его втором рождении. Или возвращении к себе. Рядом с ней стоял другой Блейз. Прежний.
Но на вершине нет места для двоих. Он исчезнет из ее жизни навсегда.
— Я собираюсь спрыгнуть с самолета и приземлиться на крыло второго самолета. Обе машины должны лететь со скоростью не меньше ста пятидесяти миль в час.
В зале повисла тишина. Наконец публика осознала услышанное и принялась горячо аплодировать.
— Спасибо, — непринужденно улыбаясь, сказал Блейз. — Такой трюк требует тщательной подготовки. Я рад, что могу заручиться поддержкой превосходного инженера Кея Николсона. Он приедет на следующей неделе. У нас уже есть спонсор. Мы заключили договор на показ трюка с крупными телекомпаниями. Если кто-то захочет помочь — будем рады. Позвольте представить председателя фонда поддержки Кэтлин Росс. Прошу любить и жаловать.
Блейз улыбался, но Кейт онемела от удивления.
— И еще: знайте, что этот фонд, так же как и благотворительный аукцион, создается, чтобы помогать детям-инвалидам.
Кэтлин улыбалась и аплодировала вместе со всеми. А что еще ей оставалось?
Кэтлин поднялась из-за стола. Несмотря на то, что она была на каблуках, Блейз оказался выше ее на полголовы. Высокий и гордый. В эту минуту она любила его так, как никогда никого не любила. Ей вообще не верилось, что можно любить кого-то так сильно.
— Кэтлин?
Он смотрел на нее немного насмешливо. Как всегда. Но ей было все равно. Она открыла рот, чтобы сказать что-то, но слов не было. Что она могла ему сказать? Как она могла заставить его понять?
— Простите, — хрипло прошептала она и спотыкаясь пошла прочь. Со своего почетного места. Из зала. И никто из присутствующих не посмел ее остановить.
Глава 10
С ревом выехав из подземного гаража, Кэтлин помчалась по пустынным улицам к океану. Ночной воздух приятно холодил кожу. Ей все еще не верилось в то, что она решилась вот так встать и уйти. Кэтлин Росс, так дорожившая мнением окружающих, вечно боявшаяся что-то сделать не так. Кэтлин пребывала в эйфории от собственной храбрости.
Но это состояние оказалось скоротечным. Вероятно, адреналиновый выброс, о котором говорил ей Блейз, оказался не слишком мощным. Действие наркотика закончилось, и наступила ломка. Маятник качнулся к другому краю. Еще никогда в жизни она не чувствовала себя так плохо. Ей было куда хуже, чем когда ее оставил муж.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});