Читать интересную книгу Труды Отечеству. Часть 1 - Евгений Белогорский

Щукин замолчал, давая возможность полковнику переварить услышанную информацию, ожидая реакции своего собеседника и. Покровский не подкачал. Он быстро сориентировался в сложном пасьянсе и спросил:

- Значит, в сложившихся условиях, мы можем только тайно поддерживать местных сепаратистов? И господа Семенов с Унгерном, о которых вы говорили, это наши скрытые эмиссары?

- Отдаю должное вашей сообразительности Алексей Михайлович. Вы сразу уловили главную особенность нашего положения в этом регионе. Да Семенов и Унгерн это наш большой проект по Манчжурии, но только в ответ на действия японцев. Пока мы были заняты в Европе, они сделали ставку на генерала Чжан Цзолиня, который с помощью их денег и оружия занял Мукден и стал полноправным диктатором Южной Манчжурии.

Генерал Хорват давно бил тревогу по поводу усиления этого китайского мандарина, но из-за войны мы не могли ничего предпринять против него. Теперь же в  Харбин прибыл дивизион бронепоездов генерала Муромцева, и это отобьет у китайцев охоту к активным играм.

- Но если бронедивизион прибыл в Харбин и китайскому мандарину, противостоят наши регулярные войска, тогда нет острой необходимости в Семенове и Унгерне? Или у них иная задача?

- Вы абсолютно правы господин полковник. Задача этих двух людей гораздо больше, чем быть нашими тайными эмиссарами в Манчжурии. Они, наши если так можно выразиться современные кондотьеры, призванные для противостояния японской экспансии в этом регионе. Сегодня взгляды нашего южного соседа уже не ограничиваются только второй половиной Манчжурией, как это было до войны.

После бескровного захвата германской колонии в Циндао их аппетиты сильно разрослись. Теперь сынам восходящего солнца уже нужен весь Китай, Филиппины и Индонезия. Удачно повторяя английский опыт, японцы строят сильный морской флот и создают мощную сухопутную армию. Одним словом, дело идет к новой большой войне на Дальнем Востоке, и снова проиграть, мы не имеем права.

При упоминании о Порт-Артуре, Мукдене и Цусиме, на лицо Покровскому легла хмурая тень злости. Как истинный патриот, он горестно переживал бесславный позор тех поражений.

- Ну, это, слава богу, не самые ближайшие планы наших соседей – произнес Щукин, заметил отрицательную реакцию полковника на свои слова. - Самые ближайшие цели самураев, это Монголия и сам Пекин, вместе со всей центральной частью Китая. Здесь им, конечно, будут противостоять французы и американцы, которые сами хотят утвердиться  на юге и в центре страны, поддерживая своих китайских генералов сепаратистов, различными происками ослабляя, центральную власть Сунь Ятсена.

Атаман Семенов ещё по приказу Керенского в средине 17 года, начал формировать в Забайкалье конную азиатскую дивизию из местных казаков, бурят, монголов и корейцев, для отправки на фронт. Создание дивизии шло не шатко ни валко, но все же к концу 18 года, она насчитывала чуть менее двух тысяч человек. В январе этого года в Читу прибыл Унгерн, который и возглавил все это воинство. Приняли его там с восторгом, поскольку сам барон пользуется среди местных жителей большим авторитетом, благодаря личной храбрости и бесстрашию, которого у него в явном избытке. Так по крайне мере считает его бывший командир генерал Врангель.

Передача власти от Семенова к барону прошла на ура, и в начале апреля все воинство Унгерна  спокойно перешло русско-китайскую границу. Сейчас дивизия находиться в Хайларе, где активно ведет переговоры с монгольскими князьями, обсуждая планы поднятие нового восстания против китайцев. Официально, с момента их перехода границы, мы не имеем к Унгерну никакого отношения и за все его действия никакой ответственности перед китайцами не несем. Барон вольный человек и в праве рисковать своей жизнью и жизнями тех, кто идет вслед за ним.

- И вы предлагаете мне присоединиться к барону?

- Естественно господин полковник. Иначе, зачем я столь подробно посвящаю вас в важный государственный секрет. Мне нужен свой человек в штабе барона, через которого можно будет проводить снабжение его дивизии деньгами и оружием. Как вы сами понимаете, простого человека с улицы на такой пост не возьмешь, а вот вы Алексей Михайлович очень подходите.

- А вы не боитесь, что моя деятельность станет, известна китайцам или японцам, что может породить крупный скандал?

- Нет нисколько, потому что в Манчжурию вы поедите под фамилией Васильчикова Льва Валериановича, пехотного капитана в отставке. На Дальнем Востоке вас никто не знает, а среди офицеров барона Унгерна никого из ваших сослуживцев нет, за это я вам ручаюсь.

Появление отставного русского офицера не вызовет ни у кого лишнего подозрения и любопытства, поскольку при формировании азиатской дивизии атаман Семенов использовал британский принцип сипаев, местной наемной пехоты. Нижние чины исключительно монголы, буряты или маньчжуры, а офицерские должности исключительно русские.

- И нет никаких трений?

- Вы зря иронизируете господин полковник. При всей своей вспыльчивости и агрессивности, барон Унгерн прекрасный командир, который отлично видит сущность своего подчиненного и правильно использует все его способности. Это слова генерала Врангеля, который отнюдь не благоволит к Унгерну. Именно по его рапорту, барона отправили в отставку с формулировкой за действия порочащие честь офицера. Кроме этого,  многие монголы видят в нем легендарного Белого война, новой ипостаси Чингисхана, который согласно местным легендам должен освободить монголов от власти китайцев.

Скажу честно, наши люди приложили руку к этому делу, но они дали только толчок, а все остальное понеслось как снежный ком. С каждой неделей, в Хайлар прибываю, все новые и новые посланцы монгольских князей, которые с радостью находят в Унгерне черты легендарного Белого воина. С таким мощным религиозным знаменем успех похода барона в Монголию очень высок.

Щукин замолчал и подал знак стоявшему у входа в кабинет официанту нести чай. Всё время беседы, тот стоял вдалеке от собеседников и не мог слышать ни слова из их разговора.

Мерно помешивая ложечкой, чай в стакане, генерал ждал, когда они вновь останутся одни, после чего продолжал.

- Для Натальи Николаевны вы уедите в длительную служебную командировку в Приморье, где планируется строительство нового порта на реке Амур. Все ваши письма домой, будут иметь хабаровский штемпель. Денежный выплаты будет регулярно переводиться вашей жене согласно вашему воинскому аттестату. В дивизии же барона, оклад вам будет идти отдельно, согласно вашему капитанскому званию, этого думаю, вам хватит.

Связи и подробные инструкции вы получите перед самым отъездом от подполковника Осипова, которого вы прекрасно знаете. Орденов и медалей за это дело я вам не обещаю, но интересную работу и хороший заработок, гарантирую. Выезд через пять дней, так, что у вас еще есть время устроить домашние дела.

- Вы говорите таким тоном господин генерал, как будто заранее знаете, что я соглашусь.

- Ну что вы, Алексей Михайлович. В вашей власти полностью отказаться от моего предложения, я вас не неволю. Просто мне искренне будет жаль, что такой прекрасный боевой офицер, будет киснуть в Москве в поисках доходного места, тогда как есть возможность послужить Родине, хотя и тайно.

- Мне нужно подумать, господин генерал.

- Как долго? Извините, что говорю, но как вы сами понимаете, время не ждет

- Прекрасно понимаю. Ответ я вам дам завтра утром. 

Так закончилась эта историческая беседа в ресторане «Колизей», и через пять дней новоиспеченный господин Васильчиков, отставной капитан пехоты уже ехал на поезде «Москва-Владивосток» с конечной станцией Харбин Китайско-Восточной железной дороги.

Официальная версия поездки господина капитана в далекую «Желтороссию», как её называли за глаза сами обитатели тех мест, было желание встретить родного дядю, который работал в Российско-Китайском банке и как не странно, тоже носил фамилию Васильчиков. Именно её озвучил Покровский своим попутчикам по купе, которые неоднократно менялись по пути следования экспресса, вынуждая кондотьера, повторять свою легенду снова и снова. При этом  он старательно вспоминал, что говорил о себе ранее, что бы не вызвать недоумение у тех соседей которые еще продолжали ехать с ним.

- Слав богу, что хоть  имя и отчество оставил моё, конспираторы чертовы! – в который раз злился на Щукина Покровский, выходя покурить в тамбур, но потом остывал, всячески убеждая себя, что именно за это он и получил от генерала хороший аванс, за который можно побыть и Акакий Акакиевичем.   

Харбин встретил Покровского многоголосым гомоном русско-китайской речи, который несся буквально со всех сторон. По всему перрону энергично сновали китайцы носильщики, вперемешку с многочисленной толпой встречающих русских жителей Харбина. Этот русский форпост в степях Манчжурии быстро рос, с каждым годом все, хорошея и прибавляя в экономическом весе.