Читать интересную книгу Я не твоя (СИ) - Блио Элен

У окна стоит огромный мужчина. Раньше я его не видел. Поворачивается, с усмешкой на меня глядя.

Шабкат? Наверное. Не нравится мне его взгляд. И сам он.

И вся эта история мне тоже очень не нравится.

За моей спиной Рустам и мои люди. Прячутся в коридоре на всякий случай.

- Почему вы все еще здесь? Я сказал всем уйти.

- Как ты разговариваешь со старшими Тамерлан? – голос подает Алиев, отец Мадины.

Хочу сорваться. Накричать. Не вижу тут старших! И своего отца в этот момент просто… не понимаю! Как можно было так поступить с сыном? Ради чего? Ради бабла? Да я за последние десять лет его заработал столько, что можно всю нашу маленькую, но гордую республику содержать не один год!

Я богатый человек. Очень.

И я думал, что умный.

Но нет.

Я куда-то засунул свой мозг в тот момент, когда отец «прогонял» мне всю ту историю с рейдерами, враждой кланов, и прочей… шнягой.

- Забирайте свою дочь и уходите. Я развожусь с ней.

- Что?

- Вы привели в мой дом нечистую невесту. Она опозорила ваш род!

- Сынок! – всхлипывает мать, всплеснув руками! – Как же ты… Так нельзя.

- Нельзя так, как поступили со мной. Это грех. Обман.

- Сынок… она была чиста! У нас есть доказательства!

Мадина поднимает на меня глаза, они полны слез. Как же хорошо она играет! Молодец!

Опускает взгляд, поднимает снова и я вижу такую жгучую ненависть!

А ее отец и мать сидят с каменными лицами, полностью уверенные в своей безнаказанности.

- Зря ты сказал эти слова, Тамерлан. – голос подает шавка, стоящая у окна. Я не ошибся. Он не Шабкат. Он шавка…

Прихвостень Алиева. Сын он ему? Брат Мадины? Как бы не так…

Чувствую, что родством тут не пахнет.

- Я никогда не говорю зря.

- Я не хочу видеть в моем доме эту женщину. И ее родственников тоже.

- Тамерлан! – отец встал, мать придерживала его за руку.

- Отец. Это моя семья и я разберусь! Забирайте свою дочь.

- Ты хорошо подумал, Тамерлан Умаров?

- Хорошо!

- Сынок! – мать начинает плакать, причитать…

Я знаю, что по нашим законам в этих разборках вообще не должно быть женщин, но они здесь. Ради фарса. Ради того, чтобы устроить плач и разжалобить меня.

Но мне сегодня уже никого не жалко.

Меня никто не пожалел.

И моего Светлячка.

Представляю, какой ужас она пережила!

Вспоминаю ее глаза.

Как я мог поверить в то, что она…

И еще одно воспоминание проносится в голове.

Волосы… золотые волосы водопадом, стекающие к моим ногам…

«Забери их себе, Там. Может тебе они принесут больше счастья чем мне».

О, Всевышний! Как я мог…

- Уходите все. Убирайтесь!

- Сыночек! – голос матери срабатывает как триггер!

Вспоминаю наш разговор с ней.

Как она уговаривала меня принять брак, тогда уже с Мадиной. Говорила…

Говорила неприятные вещи про Зою, а я верил!

- Ильяс рассказал мне про эту девочку, Тамик… Зачем ты хотел ввести ее в семью! Я же видела ее, она приходила к нам. Да, красивая. Но… она пустая внутри, Тамик… Денег у отца потребовала. Вела себя… непристойно. Сказала, что… ох, сынок… сказала, что отдалась тебе и ты обязан на ней жениться…

А я сидел и слушал этот бред! Когда должен был зубами всех рвать за свою любимую, за маленькую свою!

Через что ей пройти пришлось! Моей девочке родной!

«Насчет наследника, Тамерлан. У тебя уже мог быть один. Мог быть, Тамерлан. Но не будет. Уже. Так что…Можешь не беспокоиться».

А! А! А! Вспоминаю слова ее и кричу! Кричу как зверь раненный!

- Уходите! Оставьте меня! Вон!

Не знаю, что делать! Если бы сейчас в руках был пистолет, перестрелял бы всех!

Нет. Так нельзя!

Сяду. Не отмажут.

Мне жизнь моя нужна! Мне этой жизни не хватит, чтобы вымолить у любимой прощение! Не хватит! Но я буду стараться!

- Тамерлан, ты поступаешь неразумно. Зачем нам враждовать, сын… - снисходительный тон Алиева – еще один триггер!

- Я вам не сын. Я не хочу видеть вас, и ваших людей в моем доме. Уходите, если вы хотите мира.

- Ты угрожаешь мне, Тамерлан?

- Сын! Извинись! Что ты делаешь!

Отец вскочил, мать встала за ним, рыдая. Алиевы тоже встали.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И только моя жена – жена! – осталась сидеть. Она подняла на меня взгляд, в котором было торжество. А потом…

Потом посмотрела на Шабката. И…улыбнулась!

Значит… брат?

Это стало последней каплей.

Алая пелена заслонила мне все.

Я бросился на него, хватая за шею, сдавливая.

Я кричал, орал диким голосом, стараясь выдавить ему глаза пальцами…

Рустам и мои люди зашли в комнату. Кто-то попытался оттащить меня от Шабката, но…

Видимо поздно.

Потому что я услышал хлопок, а потом что-то горячее потекло по телу. И стало как-то очень легко…

Почему-то громко кричала женщина. Я думал о том, что это моя мама, хотел ей сказать, чтобы она не волновалась, что со мной все хорошо будет. И не смог. Ни звука не смог произнести.

А дальше…

 А дальше я увидел Светлячка.

Она сидела верхом на Альхайят, на моей золотой ахалтекиночке. Они были словно одной породы. Как золото самой высшей пробы. У ахалтекинки не было гривы, но золотые волосы моей любимой развевались на ветру.

Ее глаза сияли. Губы были влажными, чуть припухшими.

Я помнил ее такой. Она была такой каждое утро, там, в Сочи. Когда ее золотая головка лежала на моем плече. А под глазами были тени – я утомлял ее темными сочинскими ночами. Сильно. Не мог насытится. Не мог насладиться своей сладкой любовью…

Она улыбалась и звала меня. Звала!

- Тамерлан! Поедем со мной! Тамерлан!

Ахалтекинка пустилась вскачь, переходя с шага на рысь, затем на галоп. Она уезжала! Быстро, быстро!

Уезжала от меня моя любимая!

Я вскочил на Тамерлана и бросился ей вслед.

- Тамерлан, ну что же ты? Догоняй! Догонишь – и я вся твоя!

Догоню! Конечно догоню, любимая моя!

Мы с моим вороным неслись во весь опор. Он был быстрее ветра!

Но догнать Альхайят и Светлячка я никак не мог…

- Постой же! Погоди, любимая! Остановись!

- Не могу, Тамерлан! Не могу…

Она смеялась, сначала смеялась таким счастливым смехом! Как смеялась, когда мы гуляли по набережной, и я покупал ей всякие глупые сувениры и сладости.

А потом ее смех стал другим. Надрывным. Истеричным.

Я догнал ее, схватил повод ее кобылы, и увидел…

Увидел в седле совсем другую девушку. Бледную, почти белую. С черными кругами под глазами.

Ее золотых волос уже не было. Жалкие клочки остались. Губы были словно обветрены.

- Зоя, что с тобой?

- Я умерла, Тамерлан. Ты убил меня.

- Нет! Нет! Нет!

Я в ужасе пытаюсь открыть глаза и не могу…

И мне кажется, что я тоже мертв.

Потому что что-то очень сильно болит слева. Там, где у нормального человека должно быть сердце.

Но меня там ничего нет.

Черная дыра.

Пустота.

Пустота, которая болит так, что мне кажется – еще один вздох будет последним.

Я стараюсь не дышать. Но это не помогает.

Прощай, Светлячок.

Прощай, Тамерлан.

Моей Зои, моей жизни со мной нет. Так стоит ли и мне жить?

Глава 21.

Аэропорт оглушает меня суетой. Обилием людей. Хаотичностью передвижений.

За те два дня, что я была у Хосии и Тенгиза я привыкла к покою, размеренности.

Удивительно, что совсем чужие люди за такой короткий срок стали родными, близкими.

Прощались мы очень тепло.

- Спасибо вам за все! Вы меня спасли, если бы не вы…

Я и правда не знала, что было бы, если бы не они. И дело даже не в том, что Тенгиз спас меня от Шабката. И не в том, что два дня я у них пряталась.

За два дня Хосия смогла внушить мне столько уверенности в моем завтрашнем дне, в том, что у меня обязательно будет счастливая жизнь без Тамерлана, что я выходила от них абсолютно спокойной и убежденной в этом!