вокруг паха, а все остальные части организма отключались. Но сегодня ему удалось рассмотреть в ней нечто более глубокое. Максим к этому стремился, он хотел найти хоть что-то, за что можно уцепиться. Романтическая натура, которая требует целомудренных жертвоприношений? Парк показался ему идеальным местом для свидания. Но после… Ворошилов терялся, не в силах уловить мотивы поведения своей новой пассии. Улыбка сменялась испугом на лице девушке так же быстро, как испуг – недовольным фырканьем, которое моментально испарялось со смехом. Словно в душе этого ангельского цветочка жила настоящая буря, которую Геля ежесекундно пыталась сдерживать. И к этой своей душе девушка категорически не подпускала.
«Почему?» – Максим невольно задавался этим вопросом. И присматривался.
Украдкой, когда Геля целилась в тире. Или когда смеялась в голос на кружащихся чашках. Максим присматривался.
И ему не нравилось то, что он видел. Очаровательные ямочки при каждой искренней улыбке. Или темные глаза с едва заметным зеленым отливом, которые поначалу казались совершенно карими, а как выяснилось, были темно-серыми.
Геля невообразимо мило смущалась, начинала прятать руки, хоть куда-нибудь, или заламывала пальцы, когда чувствовала себя неуверенно.
Вот и сейчас – сидит, хрустит суставами.
– Гель? – Максим опустил руку на кисти девушки, пока она не повредила себе фаланги.
– Нет. Да. Нет… Прости. Я не знаю.
«Боже, дай мне терпения!»
Максим редко сталкивался со скромницами, а если сталкивался – предпочитал обходить стороной. Потому что понятия не имел, с какой стороны к ним подступиться. Когда девушка не клевала на обаяние, красивую внешность, внушительное состояние и бесконечную щедрость, Максим действительно считал, что с ней что-то не так. Не бывает, что современная жизнь и нравы полностью обошли кого-то стороной.
И тем не менее Геля не ответила на его поцелуй. Просто отвернулась, но даже это было частью ее скромного очарования. Как девушка может постоять за себя, если ей что-то не нравится, Максим усвоил еще, общаясь со старшим братом.
А казалось, все шло так идеально! Море улыбок и заинтересованные взгляды, посылаемые друг другу, романтика летнего парка и подъем на чертовом колесе к небу, сладкое угощение и сдержанная попытка сорвать невинный поцелуй.
И в результате – почти провал.
– Я тебя чем-то обидел? – спросил Максим тихо, пытаясь найти хоть одну подсказку, где он оплошал.
– Нет, конечно нет!
Геля пыталась отвернуться, и Макс интуитивно понимал, что сейчас не стоит лезть ей в душу. Вместо этого Макс и сам отвернулся, стараясь придумать, как поступить дальше.
Молчать долго не получилось:
– Я… это из-за Ника?
Любой дурак знает, что тишина убивает едва зарождающиеся отношения. Это влюбленные могу молчать часами, чувствуя себя при этом совершенно комфортно. Если верить слухам, Максим никогда не испытывал подобных ощущений. И молчать, соответственно, не умел.
– Макс, я… прости. Давай не будем о нем?
Незаметно кабинка опустилась в самый низ, и пора было выходить.
«Слава богу», – Максим чувствовал, что контакт с Гелей нужно наладить срочно. И для этого, как ни странно, требовалось открытое пространство.
– Я не хочу давать, – начал он издалека. – Но…
– А я хочу, – перебила его Геля. – Слушай, это мои заморочки.
– Ты против поцелуев? – Максим заставил себя улыбнуться, хотя это и было чертовски сложно сделать.
Когда последний раз он так переживал из-за свидания? Ворошилов не брался уверять, что такое вообще случалось.
Во всяком случае, после того, как лишился девственности.
– Нет! – Геля вела себя странно. И это нельзя было не почувствовать. Нежная девочка Геля словно покрылась шипами, превращаясь в кактус. – Просто… Знаешь, я не могу поверить, что все это происходит на самом деле. Ты, я, этот парк, ухаживания… Меня будто распирает изнутри от ожидания, что все это окажется обманом.
Брови Максима поползли вверх. Женская интуиция, чтоб ее!
Хотя что тут удивляться? Ворошилов успел заметить, что Геля улавливает малейшую фальшь – как ищейка, способная почуять труп через трехметровый слой бетона.
– Я не собираюсь тебя обманывать. – Максим коснулся руки девушки и с необъяснимым трепетом переплел их пальцы. – Гель, ты не первый день меня знаешь. Я… не лучший человек. И, наверное, зря надеюсь, что смогу тебе понравиться. Но ты нравишься мне. И меньше всего мне хочется, чтобы ты ощущала какой-то подвох. Неужели так сложно поверить, что я…
Геля следила за движением его губ, не пропуская ни единого слова. Максим чувствовал, с какой тревогой бьется девичье сердечко. И невольно испытывал легкую щемящую боль в груди.
Он правда не хочет ее обижать.
Чистое, светлое создание, готовое дать шанс человеку, который вряд ли это заслужил.
«Жаль, что я не могу быть перед ней искренним». – Максим замолчал, оборвав начатое предложение, не зная, что сказать, чтобы она ему доверилась.
«Зато можно, не кривя душой, не обижать ее», – Ворошилов-младший испытал прилив бодрости и внутренне успокоился. Максим любил делать подарки. Этот его жест может стать одним из лучших.
«В конце концов… Никто не говорил, что секс должен быть разовым». – Ворошилов смотрел на Гелю, пытаясь понять, почему раньше об этом не подумал? Спор спором, но…
«Почему нет?»
– Пойдем дальше? – предложил Макс, взвесив все и решив, что лучше всего сейчас будет отвлечься.
Ведь у него же еще будут попытки? Пока что Максиму точно не удалось переплюнуть Ника. А придумать свидание, которое понравится Геле еще больше, чем это, слабо? Максим легонько улыбнулся, понимая, что задача стоит действительно интересная – заставить девушку снова улыбаться и забыть обо всех проблемах, которые не позволяют ей расслабиться.
– Макс, – Геля тихо позвала его. – Я верю тебе. Но мне нужно чуть больше времени.
«Спасибо», – мысленно произнес Максим и, коснувшись губами макушки Ангелины, сказал вслух:
– Я ни в коем случае не стану тебя торопить.
Глава 23
Домой Максим вернулся под вечер. Прогулка по огромному парку затянулась, ноги после всего приятно гудели. Он проводил Гелю до самого дома, получив в награду скромный поцелуй в щеку, лишь едва коснувшийся