Сэнди Финч: Это был первый раз после тех выходных, когда я вернулся в Маммот. Я поехал один, выключил телефон и поставил новый альбом Гарри Стайлза. Да, я проходил мимо здания суда в Индепенденсе. Странно было думать, что через несколько дней я буду там давать показания на процессе по делу об убийстве, совершенном моей девушкой.
Алана Белкнап, адвокат защиты: Мы допросили Сэнди по телефону, внимательно изучили его показания, но нам нужно было встретиться с ним лично, чтобы подготовить его к тому, чего ожидать, находясь на свидетельской трибуне. Я очень ему сочувствовала. Классический случай сопутствующего ущерба. У него безупречный послужной список, он занял успешную нишу, у него невероятно светлое будущее – и вдруг из ниоткуда его сбивает мчащийся поезд, приближение которого он никак не предвидел.
Сэнди Финч: Я знал, почему обвинение вызывало меня для дачи показаний. Я был с Клео в период между утоплением и арестом. Она ни разу ничего не сказала о том, что была на том озере, или о той девушке. Считаете, это доказывает отсутствие у нее угрызений совести? Что в ее венах течет ледяная вода? Я не психолог, могу рассказать вам только то, что я увидел, когда посмотрел ей в глаза.
Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Они намеревались подорвать доверие к ней, доказав, что Клео все это время лгала Сэнди.
Алана Белкнап, адвокат защиты: Они собираются спросить о вашей сексуальной жизни с Клео. Они хотят, чтобы присяжные увидели вашу реакцию.
Сэнди Финч: Если, чтобы помочь Клео, я должен был быть инертным, я бы сделал это.
Алана Белкнап, адвокат защиты: Мы сыграли несколько ролевых игр. Я изображала прокурора. «Мистер Финч, когда вы вошли в палатку той ночью и остались наедине с обвиняемой, вы сразу уснули? Нет? Чем же вы занимались? В своих показаниях вы сказали, что обвиняемая была «любвеобильной». Что вы имели в виду? Она совсем не показалась вам грустной? Расстроенной? Обеспокоенной? В своих показаниях вы также использовали слово «игривая», чтобы описать поведение обвиняемой. Можете ли вы объяснить это поподробнее? А еще, говоря о ваших занятиях любовью, вы заявили: «Она взяла на себя ответственность». Что это значит?»
Сэнди Финч: Каждый мой ответ на вопрос будет зафиксирован, записан на камеру, передан в эфир в потоковом режиме, распечатан, будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь. Не имело значения, что я скажу, все будет вырвано из контекста, отредактировано, чтобы заставить меня выглядеть так, как кто-то захочет, чтобы я выглядел. С таким же успехом можно было бы сказать правду, верно?
Алана Белкнап, адвокат защиты: Сэнди уточнил: «Когда я даю показания, можно мне смотреть на нее?» Я ответила: «Вы можете смотреть, улыбаться, делать все, что кажется естественным, но постарайтесь не смотреть на нее сразу после того, как прокурор укажет на то, что она вам лгала. Я бы также попросила вас не смотреть ей в глаза. Вот где вы рискуете сойти с рельсов».
Сэнди Финч: Я не хотел выглядеть так, будто избегаю говорить про определенные вещи, чтобы она лучше выглядела в глазах присяжных. Я просто собирался ответить на их вопросы кратко и правдиво.
Прежде чем давать показания, мне нужно было простить ее за ложь, которую она нагородила. Мне нужно было отмести это обвинение. Когда наступила очередь Аланы и Рубена задавать вопросы, они рассказали мне про «искупление Клео».
Алана Белкнап, адвокат защиты: На перекрестном допросе мы рассматривали его как свидетеля, который своими показаниями изменит мнение о Клео, покажет ее простоту и человечность, продемонстрирует, насколько сильно он ее любит.
Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: «Не вызывайтесь добровольно что-то объяснять, будьте уважительны к судье и обвинителям, не бойтесь смотреть присяжным в глаза». Он казался очень искренним, его чувства к Клео были неподдельными.
Алана Белкнап, адвокат защиты: Я знала, что за прошедшие со дня ареста восемь недель это был первый приезд Сэнди в тюрьму. Они с Клео разговаривали по телефону, он отправлял ей письма, но они до сих пор не виделись лично. Я знала, что его визит имел для нее огромное значение, и попросила его подбодрить ее. Лучший способ помочь ей – сохранять позитивный настрой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сэнди Финч: После встречи с ее адвокатами я почувствовал себя увереннее. Казалось, что судьба Клео в отличных руках двух профессионалов.
Следующая остановка – окружная тюрьма. Девяносто миль, чтобы я мог обдумать, как вести себя на свидании. Я ощутил, как вспотели мои руки, державшие руль.
Клео Рэй: Нервничала ли я? Вы шутите?! Это была наша первая встреча лицом к лицу с тех пор, как… ну вы знаете. Прошло два месяца. Мне пришлось выйти к нему в этой отвратительной тюремной униформе, я вся бледная, мои сальные волосы собраны в конский хвост. Что, если я увижу неуверенность в его глазах? Или даже отвращение? Что, если я взорвусь в ту же секунду, сознавая, что только что потеряла любовь всей своей жизни?
Сэнди Финч: Никогда никого не навещал в тюрьме, никогда не был внутри тюрьмы. Но как парень, чей бренд ориентирован на получение новых впечатлений, я просто убедил себя, что это одно их них.
Клео Рэй: Между нами была стеклянная перегородка, и мы разговаривали с помощью настенных телефонов. С меня сняли кандалы, только когда я вошла в кабинку и села. У нас было всего полчаса. Тридцать минут. Одна тысяча восемьсот секунд.
Сэнди Финч: Сперва она пробормотала, что извиняется за свой внешний вид. Я улыбнулся и сказал: «Ты прекрасно выглядишь». Я не кривил душой.
Клео Рэй: «Разве эти полоски меня не полнят?» Он рассмеялся и риложил ладонь к стеклу, я накрыла ее своей и сказала: «Я чувствую твое прикосновение».
Он сказал: «Все это время я ощущал твое прикосновение».
Дункан Макмиллан: В тюрьме округа Инио днем двенадцатого сентября зафиксировано свидание Сэнди Финча к Клео Рэй. По договоренности с офисом шерифа и с разрешения участников ниже приводится фактическая аудиозапись визита.
Клео Рэй: Что скажешь про мои руки, они все еще достаточно подтянуты? Я отжималась в наклоне в своей камере.
Сэнди Финч: Ты потрясающая. Извини, что мне потребовалось так много времени, чтобы доехать сюда.
Клео Рэй: Ты сейчас здесь, все остальное меня не волнует. Ты встречался с Аланой и Рубеном?
Сэнди Финч: Да. Они супер. Ты выберешься отсюда, Клео, я уверен. А я буду ждать снаружи, чтобы забрать тебя, и мы поедем прямо в аэропорт и вдвоем улетим куда-нибудь далеко.
Клео Рэй: Очень-очень далеко? Куда?
Сэнди Финч: Помнишь курорт на Бали, который мы смотрели?
Клео Рэй: С виллами на морском утесе и частными пейзажными бассейнами?
Сэнди Финч: Первое, что мы сделаем, это отключим Wi-Fi.
Клео Рэй: Мы запрем наши телефоны в сейф. Будем читать книги и журналы.
Сэнди Финч: Не думаю, что у нас будет много времени на чтение.
Клео Рэй: Это почему?
Сэнди Финч: Потому что мы будем круглые сутки заниматься любовью.
Клео Рэй: Не только в постели. В бассейнах. В шезлонгах.
Сэнди Финч: В душе, в парилке, в джунглях.
Клео Рэй: Прости. Я теряю самообладание. Я так сильно скучаю по тебе.
Сэнди Финч: Я скучаю по тому, как просыпался рядом с тобой, отправлялся на утреннюю пробежку по каньону Темескал, забегал на фермерский рынок и потом мы вместе готовили завтрак.
Клео Рэй: Мою кашу из спаржи. Сверху два яйца, солнечной стороной вверх.
Сэнди Финч: М-м, так хорошо!
Клео Рэй: Ты не представляешь, как я сожалею…
Сэнди Финч: Детка, моя задача подбадривать тебя, а не заставлять плакать.
Клео Рэй: Ты и делаешь это прямо сейчас, просто вот так в моем исполнении и выглядит me cheered up[17].