Читать интересную книгу Охотники за головами (Headhunters) - Джон Кинг

— В прошлом году я начал оттягивать свои яйца, — соврал Балти. — Навешивал гирьки, аж мошонка вся провисла. Как только они оттянулись на пару дюймов от мошонки, я подвесил еще гирек, и теперь у меня яйца по колено. На это ушло какое-то время, но в конце концов они отвисли. Это такая вещь, которую просто надо сделать, заставить себя перетерпеть, несмотря на боль. Я пострадал за этот боди-арт. Все, что тебе требуется, так это время и немного терпения. У меня было свободное время, я тогда работал сам на себя, хотя, конечно, живешь весь в нетерпении, потому что хочется быстрей посмотреть на результат.

Он пошлепал себя по левой ноге. На лице девицы промелькнуло подозрение. Словно она начала догадываться, что ее разыгрывают, но все же колебалась, пытаясь себе представить вытянутую мошонку и пару яиц, парящих в вакууме. Она вперилась в его лицо, ища ответа, по Балти продолжал сидеть, полный достоинства, и сдерживал улыбку. Теперь, казалось, она начала беситься. Сделала глоток из своего стакана и посмотрела куда-то вдаль, затем многозначительно глянула на свою подругу, а потом на туфли, которые, по подсчетам Балти, должно быть, нанесли непоправимую брешь ее бюджету. Это как выбросить деньги на ветер; когда живешь на какие-то копейки, понимаешь это куда как отчетливо.

— Я привязывал их к левой ноге, потому что я правша, не хотел напрягать вены. Могу теперь болтать ими из стороны в сторону. И мой дружбан тоже. Мы — Братья Во Яйцах. Странно, что ты о нас еще не слышала. Мы тут — местные знаменитости. Яйца до колен, теперь нам предстоит работенка с потрохами — набить их как следует.

— Офигенно, мой Брат Во Яйцах, — прокричал Гарри, хватая своего приятеля за колено с видом, что сжимает ему яйца. — Прямо как эластичные трусы. Когда ты привешиваешь гирьку, то кожа растягивается, и когда ты убираешь вес, то яйца притягиваются обратно к телу. Это как игра в пинг-понг.

— Это как-то влияет на тебя, когда ты с женщиной? — спросила вторая из этих двух, придвинувшись ближе и пристально вглядываясь в лицо Гарри, возможно, в этом была издевка, в это время ее подруга заерзала, устраиваясь поудобнее. — Если кожа так растянута, должно быть, все делать гораздо труднее?

— Нет, просто нужно подключать воображение, вот и все, — заржал Гарри.

Он снова вспоминал прошлую ночь, ему приснились две женщины, и он оказался с ними на вершине холма. Он плохо спал, за окном было жарко и влажно, лето пришло рано, принеся с собой все прилагающиеся эффекты глобального потепления и городского загрязнения. От этих перепутавшихся времен года он стал плохо спать. Все встало с ног на голову. Зимой ему снились тропики и психоделические джунгли, где окружающая действительность взрывалась жизнью и звуками, естественный мир перемешался с технологиями будущего, индейцы майя притворялись ацтеками, а на входе всех приветствовал Фрэнк Бруно. А теперь почти уже лето, он оказался в странной вересковой долине, без крыши над головой, в компании семи тысяч черно-белых призраков. Он был частью пейзажа, вокруг царил холод, трещины в небесах, трещины в сломанной фарфоровой кости. На плоском камне лежала женщина в белом одеянии, а женщина в черном одеянии стояла позади, у окаменелого дерева. У мертвого дуба, единственного дерева в поле зрения. Женщина, лежащая на камне, была живая, просто погрузилась в мир грез, наевшись специальных грибов. Она была в бессознательном состоянии, ее мозг кипел, оживляя в памяти все, что она видела раньше. И почему-то именно Гарри и Балти должны были убедить ее, что надо продолжать жить дальше, она увидела ворону, та била крыльями в воздухе, и женщина была способна следовать этим вибрациям, чувствовать их прямо через воздух, но это не значило, что скучная повседневная жизнь не стоит того, чтобы жить.

А еще там были старцы. С длинными бородами и слегка ссутулившиеся. Волшебники Мерлины, только без волшебства. Конец был близок, они были одеты в лохмотья. Пара бродяг на вершине холма, окруженные древними плитами, не знающие, что делать дальше. Потерялись на своем пути. Балти наклонился вперед, и глаза женщины распахнулись. Гарри помнил эти черные круги, пустоту, глаза без зрачков. Тонкая белая рука притянула к себе Балти. Женщина перевернулась на бок, и Балти скользнул на камень. Гарри отвернулся, но услышал их стоны. Она была ведьма, высасывала сопротивление Балти. Гарри попытался сказать что-нибудь, но из его рта не раздалось ни звука. Он ушел с участка, услышал за спиной шаги другой женщины, но торопился навстречу оранжевому сиянию Лондона. Один раз он обернулся и увидел, что на второй женщине теперь натянута истершаяся резинка, и ее голова стала головой гигантского насекомого. Лондон был в огне. Он понесся прочь с вересковой долины, и от его пота промок весь матрас.

Биксы извинились и поспешили в женский туалет, а Балти и Гарри рассмеялись, уже не рассчитывая, что они вернутся. Ну и на хуй их в любом случае. Им и одним хорошо, а Картер делает большой прогресс со своей блондинкой. Ничего так себе кусок пиздятинки, если честно, но вокруг грохотала музыка, и они уже успели напиться, и ничто не могло испортить им настроение, никаких, блядь, шансов. На дворе май, и они на глазах у всего заведения играют в эту лотерею, и все безрезультатно. В Секс-Дивизионе теперь стало слегка поспокойнее, Картер вырвался далеко вперед, Манго следовал на втором месте со всеми своими бесчисленными шикарными бабами с работы, а у Гарри и Балти были серьезные проблемы: они переместились в низшую лигу, не успев даже понюхать этих самых очков. Между тем Уилл вообще ушел в подполье прямо с того момента, как у него серьезно закрутилось с Карен. Никто даже не знал, сколько он успел набрать очков, и Картер прекратил его задирать, потому что Уилл непреклонен. Но Картеру тоже нравилась Карен, а самом деле плевать он хотел на все эти очки, про-о чувствовал, что надо бы спросить. Чего еще ожидать от Картера. Уилл сказал, что больше он не в Секс-Дивизионе, и это было вполне честно, потому что если у тебя есть такая классная девчонка, то зачем тебе эти соревнования? Но остальные парни все равно не исключали его из игры. Кому нужны сомнительные старые кошелки, если на тебя обратила внимание приличная телка?

— Вы вообще собираетесь что-то делать или нет? — спросил Картер, когда блондинка проследовала за своими подружками в туалет.

— Если они окажутся любительницами висячих яиц, то да, — сказал Гарри, поведав Картеру подробности разговора.

— Я вас двоих не понимаю, — Картеру не было смешно. — Тут тусуются две подходящие приличные телки, которые явно пришли сюда, чтоб подснять кого-нибудь и потрахаться, просто умоляют, чтоб их хорошенько трахнули, с этими штифтами в сиськах и письках, а вы двое ебете им мозг, что у вас пластилиновые яйца. Вот скажите мне, в чем тут прикол? Вам женщины разонравились или что?

— Да не пластилиновые яйца, — сказал Балти. — А эластичные.

Братья Во Яйцах лопались со смеху. Балти выглядел так, как будто у него вот-вот случится инфаркт. Он согнулся напополам, в глазах застыли слезы.

— Какая, блядь, разница? — Картер уже начинал нервничать. — Вы что, не хотите им присунуть? Не удивлюсь, если окажется, что у вас действительно яйца отвисли до колена. На дворе середина мая, а вы все еще мимо кассы. На улице весна, парни. Сделайте над собой усилие.

— Очень большая разница, — настаивал Балти. — Мы же не мальчики из церковного хора, которым викарии яйца поотгрызали. С пластилиновыми яйцами ты вряд ли чего-то стоишь, ведь так? Но если ты оттянул себе мошонку, это не значит, что ты не в состоянии доставить удовольствие красивой женщине. Вот она, проблема наших дней, никто не ценит различий. Мы уникальны. Мы — Крепкие Орешки.

Гарри смеялся, он не хотел спорить. Хорошо было видеть, как радуется Балти. Спустя пять месяцев бессмысленного шатания он как-то сломался. Долгое время жил на жалкие гроши. Гарри снова представил увиденную во сне вересковую долину и людей в лохмотьях. Может, это было предупреждением. Балти следует остерегаться людей со своей собственной бывшей работы. Под конец может случиться и такое. Что ты будешь валяться на каменной плите в компании двух слепых телок, и эти телки будут единственными существами, которые захотят скоротать с тобой время. Тебе херово, и никто не протянет руку помощи. Только это и усвоил Манго. Сказал, что объявится попозже, они встречались в «Юнити». Гарри уже забыл, но Манго в последние дни их безбожно динамил. Это все его работа в WorldView и эти шикарные биксы, с которыми он тусуется в Барбикане. Совсем другой мир. Гарри знал, как заводится Балти, когда Манго начинает все эти темы, и от того, что они одного происхождения и выросли вместе, Балти, оказавшись безработным, чувствует себя в еще большем дерьме. Пропаганда льется потоком из ТВ и радио, из газетных передовиц, хотя никому от этой пропаганды не стало лучше. Просто от этого такие, как Балти, чувствуют себя еще более никчемными.