сразу отдали солдатам охраны. Если основной дом был в целом в хорошем состоянии, остальные сооружения поместья, включая флигель для прислуги, проще было снести и построить заново. Не в палатках же ютиться, пускай и лето? Всё равно на шесть человек трёхэтажный особняк — это слишком много.
— Вы просто молодцы, — Михаил по очереди обнял сестёр. — Я потрясён.
Дальше он сделал вид, что задумался, на самом деле всё давно уже для себя решил. Вот есть люди разного склада ума. Ладно, младшие — ещё маленькие, но и там уже характер просматривается. Маша, хотя отец пытался из неё лепить чуть ли не валькирию, всё равно девочка домашняя. Она из тех, кто и в горящую избу войдёт, и сражаться будет — но от необходимости, а так для неё счастье — это заниматься домом. Те же домашние дела она заметно что делает с удовольствием и интересом. Не домохозяйка и не клуша, у неё масса талантов, но семейный уют для неё всегда окажется в приоритете. Аня же, наоборот, будет заниматься домашними делами и хозяйством исключительно из чувства долга: даже если терпеть не можешь — нельзя спихивать свои обязанности на других. Зато она — прирождённый лидер, способный вести за собой, из тех, кто очень тонко чувствует, когда надо командовать самому, а когда стать участником команды.
— Маша, Яна, Женя, Юна. Раз уж так удачно зашёл разговор. У меня к вам вопрос. На остальную часть дома. Насколько вам нужна помощь Ани?
— Да не нужна уже особо, — пожала плечами Маша. — Самое сложное и муторное мы сегодня сделали, на втором и третьем этаже уже тоже. Разный крупный мусор уже уничтожили. Аня заодно там прошла, и всякую живность вроде ос уже выжгла и вытравила. Осталось понемногу в порядок комнаты привести, но торопиться нам некуда, есть же где ночевать? Там уже тряпками и руками справимся.
— Ну да. Там мы и сами справимся. Забирай Аню, — почти в унисон поддержали остальные.
Видимо, мнение по части плохой пригодности сестры к домашнему хозяйству все разделяли на редкость единодушно.
— Мусор выбросили, это хорошо, — согласился Михаил.
— Развеяли, — поправил Маша. — Помнишь, ты нам «ржавую гниль» показывал? Мы тут как старый стол из кухни вытащили — семь потов сошло. И ладно нам из охраны мужики помогли. Но не будешь же их каждый раз звать? Боевое плетение нам, конечно, чересчур, но вот принцип… Вот Аня и придумала, потом Женя ей с расчётами помогла. Анька у нас сильная, мы на подхвате по мелочи. Прошли по всем комнатам, старую мебель, занавески и прочую ерунду в труху. Теперь осталось веником и тряпкой пройтись, и можно мебель новую ставить.
— Однако, — растерялся Михаил. — Ну вы у меня и даёте…
Скажи кому, что боевое плетение из арсенала Африканского корпуса можно применить для домашней уборки — засмеют… В этот момент и у самого предмета обсуждения прошла растерянность, Аня упёрла руки в бока и с гневом в голосе начала ругаться:
— А меня спросить не хотите? Да, признаю, терпеть не могу со шваброй возиться. Но это не повод давать мне поблажки и переваливать работу на младших!
— Так, Аня. Стоп. Пойдём-ка со мной, прогуляемся.
Они вышли на улицу. Летняя ночь была душная и тяжёлая, в ожидании грозы, которая грохотала у горизонта весь вечер, но так и не добралась. Охрана была только по внешнему периметру поместья, потому заброшенный парк был пуст, тёмные лохмато-заросшие деревья, мутноватые стёкла окон верхних этажей дома, шум голосов, доносившихся снизу. Стоило отойти чуть в сторону, чтобы не мешал свет из дома, как всё небо усеяли звёзды. Районы плотной застройки Москвы были за несколько километров отсюда, соседние поместья пусты, так что звёздный шатёр высился над головой во всей красе. С пару минут они молчали, дальше Аня попробовала было возмущаться снова, но в темноте голос прозвучал уже не так гневно и решительно:
— Миша, не надо мне поблажек.
— А кто сказал, что я собираюсь облегчать тебе жизнь? Ну вот признайся честно, у Маши заниматься хозяйством получается куда лучше.
— Да, — нехотя согласилась девушка и закусила губу.
— Так вот, правильно — когда каждый занимается тем, к чему у него лежит душа и что он умеет лучше всего. И там, где он принесёт больше. Согласна?
— Ну… наверное. Это ты к чему?
— К тому, что тебя с самого начала учили заниматься делами семьи, — Михаил взял Аню за руку. — И нельзя, чтобы эти знания пропали. Сестрёнка, давай будем честными. Заниматься делами рода — это не Машино, не лежит у неё к этому душа. Остальные ещё мелкие, значит, вся ответственность — на нас с тобой. Нельзя как сейчас, чтобы всё было завязано только на меня. Заболею — и что, всё развалится, потому что ждать дела не могут, пока я выздоравливаю? Должен быть ещё кто-то из семьи, кто хоть как, хотя бы на время, но сможет меня заменить.
— Мишка, но я же… — растерялась девушка.
— А меня что, заранее готовили? Я точно как и ты — бросили, вот и учусь плавать. И не думай, что будет легко. Для начала будешь как мой секретарь, по-настоящему. И ещё взвоешь, что тряпкой легче махать было. Ну как, поможешь?
— Да согласна я, согласна. Уговорил. Ты прав.
Со следующего дня Михаил с головой нырнул в работу. Как хорошо было в книжках. Что там положено настоящему попаданцу? Изобрести автомат Калашникова, стащить и выдать за свои пару десятков песен и стихов, заодно внедрить какую-нибудь вундервафлю? А дальше снимать сливки в виде признания и успеха. В реальности даже бывший, но боярин, который поёт на сцене, будет выглядеть глупо и смешно. И это если не говорить про то, что несмотря на схожесть истории, менталитета и культуры, песни и стихи из мира Михаила-один здесь по большей части будут неинтересны. Тут просто не имелось событий, которые, собственно, и вызывают отклик в сердцах слушателей через песни и стихи. А то немногое, чего совпадает — так здесь