Уткнувшись лбом в его ключицу я рвано вздохнула и затихла, неожиданно расслабляясь. В объятьях Сириона тепло, спокойно и безопасно так, что не хочется из них ускользать.
– Если бы ты сейчас валялся без сознания, я бы только порадовался, – сообщил супруг моему папеньке, от чего я несдержанно хихикнула, так и не вынырнув из своего укрытия.
– Хам, – констатировал тот, – и за кого я свою кровиночку отдал?
– Вообще-то, я мнением постороннего мужика и не интересовалась, – резко развернувшись, поставила я его на место.
И нечего на меня виноватыми глазёнками смотреть, я и так сегодня долго продержалась и больше часа с ним нормально общалась. Он же не думал, что ворвётся в мою жизнь, признается, что бросил меня ради карьеры, но безмерно об этом сожалеет, и я сразу растаю? Нет, так не бывает! Это обидеть легко, а прощать... Бывает, что и нереально!
Не дал нам разругаться Сирион. Заметив замершего столбом секретаря, видимо выбежавшего на грохот взрыва, он приказал:
– Найди рабочих, чтобы к завтрашнему утру все разрушения были устранены.
Оторопело кивнув, парень поднял руку и дрожащим пальцем ткнул куда-то за спину господина адвоката. Мы синхронно повернулись в указанном направлении, обнаружив надпись на стене. С красными подтёками, словно нанесённая чьей-то кровью, она гласила:
«Это лишь шоу со спецэффектами, чтобы ты понял: не стоит лезть куда не надо! Жизнь так хрупка, особенно у маленьких человеческих девочек, задумайся!»
Под аккомпанемент отборного мата, который выдал супруг, я в ужасе прижала ладошку к губам.
– Говорил же я вам не ввязываться в это дело, – зло сплюнул на пол отец.
– И что теперь? – подняла я взгляд на закаменевшего всем телом Сириона и положила руку на его сжавшийся кулак.
– А теперь я точно не отступлюсь. Найду эту тварь и землю жрать заставлю! – ответил он холодно, так, что даже у меня по позвоночнику озноб пробежал.
– Убери тут всё! – бросил супруг секретарю и, обхватив мою талию рукой, сбежал по лестнице.
Подсадив в карету, он сел рядом, вновь прижимая меня к себе, словно ему просто необходимо чувствовать, что я рядом.
– Какие мысли? Как безопасность семьи обеспечивать будешь? – спросил ректор, занимая место напротив.
– Настя и сёстры практически всегда дома, теперь ещё и в компании демона. К ним даже если кто и сунется, пожалеет, что на свет родился. Поверь, при необходимости бабуля может постоять за себя и близких. Проблема только в Бетрине, ей нужно посещать школу... Знал, гад, на что давить!
– Мы можем её сопровождать до школы и обратно, – внесла я предложение.
– Кто мы? Ты и демон? У вас, я смотрю, неплохой тандем образовался! – рявкнул зло Сирион.
От обиды в груди зажгло и во рту вдруг стало невыносимо горько. Уперевшись в мускулистый бок руками, я отстранилась от него, отодвигаясь как можно дальше.
– Парень, ты полегче, сам же пожалеешь о том, что на эмоциях нёс. А в словах Нейи есть смысл. Как ты уверен в своей бабушке, так и я в своей дочери, она не даст в обиду ни себя, ни ребёнка. Необязательно ходить за девочкой парами, и одного взрослого мага будет достаточно. Только всем твоим надо объяснить степень опасности и проследить, чтобы до них дошло.
Кивнув, Сирион покосился на меня и с раскаянием попросил:
– Прости, чудик, я не должен был этого говорить.
– Всё нормально, – ответила я вяло.
– Иди ко мне?
– Нет!
Я сейчас так остро пожалела, что дала волю своим чувствам и поцеловала эльфа, что мне даже смотреть в его сторону не хотелось. Я же изначально знала, что не стоит подпускать мужа близко, именно дорогие сердцу существа ранят больнее всего. Вот и доказательства. Да, именно с Энедом я полезла в библиотеку академии, но мы же помочь хотели, так чем заслужили это презрение и гнев?
Тяжело вздохнув, Сирион не стал спорить и настаивать, лишь бросил на меня печальный взгляд и опустил голову, изучая собственные туфли, слегка запылившиеся после взрыва. До самого дома так никто из нас и не заговорил. Даже неугомонный папенька молчал, лишь изредка с осуждением посматривая в мою сторону.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Энеда я увидела ещё из окна кареты. Сидя прямо на ступенях крыльца он нервно крутил в руках цветок, судя по всему сорванный из стоящего рядом вазона. Бедное растение мгновенно отлетело в сторону, исчезая в кустах, стоило мне ступить на подъездную дорожку. А я попала в удушающие объятия.
– Отпусти, я ещё жить хочу и желательно не калекой! – прошипела я сдавлено, остужая пыл демонёнка.
Что удивительно, супруг не пытался препятствовать тисканью моей бесценной тушки. Засунув руки в карманы брюк, он сверлил невидящим взглядом росший неподалёку куст.
– Я же просил тебя ни о чём не думать! – накинулся на меня с обвинениями Энед. – Неужели это так сложно? Знаешь, что я пережил, когда вернулся и обнаружил, что тебя нет?!
– Знаю, ты баловался, – подсказала я с улыбкой, намекая, что он опять забылся.
– Я ещё ни разу в жизни так не баловался, – согласился он смутившись, чересчур пристально всматриваясь в мои глаза.
– Прости, сама не понимаю, как так вышло, просто очень захотелось увидеть мужа, – покосилась я на резко повернувшегося к нам Сириона, мягко ему улыбнувшись.
Он моментально оказался рядом, привлекая меня к себе. Уткнувшись в широкую грудь, я старательно отгоняла от себя чувство, что этот демон, казалось, заглянувший прямо в мою душу, не имеет ничего общего со знакомым нам Энедом. Слишком пытливый, препарирующий, умный взгляд. Ни капли веселья и безалаберности. Чёрт возьми, кто ты такой и почему я всё ещё тебя прикрываю?
– Что эта тварь делает в моём доме?!
Взбешённый крик бабули заставил отпрянуть от мужа и резко обернуться. Уже хотела сказать, что я здесь живу, как неожиданно заметила, что наманикюренный ноготок показывает вовсе не на меня, а на весело скалящегося папеньку.
– Ну, здравствуй, Настенька, – мурлыкнул он как обожравшийся сметаны кот.
– Какая я тебе Настенька, кобелина ты древняя! Чтобы сейчас же духу твоего здесь не было, а то я тебе длинные уши откушу!
Ого, вот это страсти! А папуля умеет оставить о себе неизгладимое впечатление, я эльфийку ещё ни разу в такой ярости не видела.
31
НЕЙВАРА.
Не только я оторопела от происходящего, пришибленными выглядели все: Сирион, Энед, три девчонки, выстроившиеся на крыльце. Один папенька чувствовал себя комфортно и продолжал весело улыбаться в лицо шипящей, словно дикая кошка, эльфийки.
– Не нервничай, малышка, сегодня я пришёл не к тебе, а к дочери, – указал ректор на меня.
Это вообще уже за гранью! Ладно он сам камикадзе, меня-то зачем подставлять?
– Я тебя не приглашала, так что не задерживаю! – открестилась я от желания пообщаться с наглым родственником.
– Дом мой, и я требую, чтобы ты убрался восвояси! – непримиримо выкрикнула бабуля.
– Дом мой, – резко отрезал Сирион, придя в себя. – И Берриар останется на ужин!
Тут даже я не выдержала, развернувшись к супругу лицом, попятилась, вставая рядом с Настей, и растерянно спросила:
– Это что, мужская солидарность?
– Нет, милая, – ответила мне, как это ни странно, бабуля, – это называется предательство бабушки и жены! Зачем ты притащил его сюда? – в дрожащем голосе сквозило отчаянье.
Довольно усмехнувшись, Сирион пожал плечами и спокойно сообщил:
– Я же предупреждал тебя, что если вы продолжите издеваться над моей супругой – выдам замуж! Рад представить: твой жених Берриар Паэлиас.
Судя по тому, что на лице папеньки мелькнуло изумление, супруг просто воспользовался ситуацией. Но отец быстро взял себя в руки и кивнул, подтверждая слова адвоката.
– Нет! Ты мне орка обещал. Чёрт с ним, согласна на многомужество: пять орков давай, но только не этот! Лучше смерть, чем эта гадюка! – заявила Настя, при этом глядя в глаза ректору.
– Надо же, сколько пафоса, помнится, в молодости ты так не считала и, с визгом повиснув на шее, сказала мне «да». Напомнить, что было потом? – поиграл отец бровями, да так, что всем стало ясно, чем тот вечер закончился.