Нат-ул вскочила как вспугнутая антилопа. В тот же момент Тур бросился, чтобы схватить ее. С одной стороны от нее был он, с другой — лагерь, за которым она наблюдала. Броситься в сторону лагеря означало неминуемый плен. Она стрелой бросилась в сторону Тура, прямо в его протянутые к ней руки, но когда он сомкнул их, оказалось, что он обнимает воздух. Нат-ул проскочила под его руками и понеслась на север как испуганная лань.
Тур бросился за ней, призывая ее остановиться, но страх только придал силы Нат-ул. Тур следовал за ней, отставая шагов на сто. Он знал, что какое-то время она будет в силах опережать его, но потом его могучие мускулы возьмут свое. Уже сейчас она стала бежать медленнее. Расстояние между ними больше не увеличивалось. Скоро оно начнет сокращаться. Он настигнет ее и тогда!..
На север от Бесплодных Скал Ну нагнал племя отца своего Ну. Он догнал их в период отдыха, и когда он явился, то заметил, что они чем-то смущены. Молодые женщины смотрели на него с печалью. Молодые друзья-воины не улыбались в ответ на его приветственное обращение к ним по именам.
Как полагалось возвращающемуся воину он направился прямо к Ну, отцу своему. Вождь сидел с Тха у небольшого костра, на котором жарилась обмазанная глиной белая куропатка.
Его отец поднялся и приветствовал его. При виде сына старик явно обрадовался, но улыбка так и не появилась на его лице. Он взглянул на голову и кожу Ура.
— Оо не вернулся? — спросил он.
— Оо не вернулся, — ответил сын.
Ну, сын Ну, оглядел присутствующих женщин, детей и смущенных воинов. Он обнаружил, что ее здесь нет. Его мать и сестра Уна подошли и поцеловали его.
— Где Нат-ул? — спросил Ну.
Мать и сестра переглянулись и посмотрели на отца. Ну, вождь, взглянул на Тха. Тха поднялся и подошел к юноше. Он положил руку ему на плечо.
— С тех самых пор как мать родила тебя, — произнес он, — я любил тебя, больше тебя я любил только моего сына Ахта. Однажды я испытал надежду, что ты станешь моим сыном, потому что увидел, что ты любишь Нат-ул, мою дочь. Но Нат-ул ушла с Худом. Мы не знаем как это случилось, но Ра-эль, дочь Кора, сказала, что она ушла охотно.
Он замолк.
— Это ложь! — закричал Ну, сын Ну. — Нат-ул никогда не пошла бы по собственному желанию ни с Худом, ни с кем-либо другим. Когда они ушли? Куда они пошли? Скажите мне, и я приведу Нат-ул, если она жива, и она сама скажет, что Ра-эль говорит неправду. Я приведу ее назад, если она еще жива, но если она не освободилась от Худа, значит, она мертва, потому что она скорее умрет, чем сочетается с кем-нибудь, кроме Ну, сына Ну. Я сказал. Какой дорогой они пошли?
Никто сказать ему этого не мог. Все, что они знали, — когда они все покинули свое старое стойбище, Худа и Нат-ул среди них не было, а потом Ра-эль сказала, что они убежали вдвоем. Когда он принялся расспрашивать Ра-эль, то не добился ничего нового. Она упорно утверждала, что Нат-ул ушла охотно.
— И охота же Ну, сыну Ну, быть таким дураком, чтобы следовать за женщиной, которая выбрала себе другого, когда есть красавицы, которых Ну, сыну Ну, достаточно только позвать? — заявила она.
Эти слова открыли юноше причину ее утверждения, что Нат-ул убежала с Худом по собственному желанию, и он еще больше утвердился во мнении, что девушка сказала неправду. Слова эти вызвали в его памяти множество мелких случайностей, на которые он раньше не обращал внимания, очарованный прелестью Нат-ул. Было очевидно, что Ра-эль хотела, чтобы Ну достался ей самой.
Юноша вернулся к отцу.
— Я иду, — сказал он, — и не вернусь, пока не узнаю правду.
Старик положил руку сыну на плечо.
— Иди, сын мой, — промолвил он, — сердцем отец с тобой.
В молчании Ну, сын Ну, направил свои шаги на юг к Бесплодным Скалам. Он намеревался вернуться к прежнему месту поселения своего народа и там разыскать следы Худа и Нат-ул. Сердце его пылало гневом при мысли о подлом поступке Худа. Племя Ну в своем развитии уже далеко ушло от животных. Им были уже известны определенные права собственности, в том числе неотъемлемые права мужчины на подругу, и даже более, неотъемлемые права женщины на друга жизни, выбранного ею. Ну ни на секунду не мог поверить в то, что избранником Нат-ул стал Худ. Он знал смелую натуру девушки, и зная ее, понимал, что если бы она действительно предпочла Худа, то проявила свои намерения открыто, перед всем племенем. Нет, Нат-ул никогда не сбежала ни с одним мужчиной, даже с ним самим.
Уже на полпути, в Бесплодных Скалах, внимание Ну привлек слабый стон, послышавшийся из пещеры с правой стороны. У него не было времени предаваться радостям охоты, но в звуке было что-то человеческое, поэтому он замер и прислушался. Стон повторился. Нет, сомнений не было — подобный звук мог издавать только человек. Ну осторожно подобрался ко входу в пещеру, из которой доносился стон. У входа он резко остановился, настолько поразило его увиденное.
Его глазам в скудном свете, попадавшем в пещеру через входное отверстие, предстал Худ, лежащий в луже крови. Дышал он с трудом. Ну позвал его по имени. Худ открыл глаза. Когда он увидел, кто стоит над ним, то слабо пожал плечами и затих, как бы говоря, что ничего уже со мной не сделаешь — хуже уже не будет.
— Где Нат-ул? — спросил Ну.
Худ качнул головой. Ну встал около него на колени и приподнял его голову.
— Эй, где Нат-ул? — закричал он, тряся умирающего. — Скажи, пока жив. Я не спрашиваю, по своей воле она пошла с тобой или нет — я знаю, что нет — я спрашиваю только, что ты сделал с ней? Где она? Жива ли она? А если жива, то где она?
Худ попытался заговорить. Это ему дорого обошлось, но несколько слов ему прошептать все же удалось.
— Это — она — сделала, — задыхаясь, прохрипел он. — Потом — ушла. Не знаю… — он задохнулся и умер.
Ну опустил его на каменный пол пещеры и выбежал. Он принялся обследовать поверхность скал, опускаясь даже время от времени на четвереньки и принюхиваясь к следам.
Приблизительно через полчаса, после многих повторных проверок поверхности скал, Ну пересек Бесплодные Скалы и направился к берегу Беспокойного Моря.
Здесь, как он и ожидал, следов маленьких сандалий Нат-ул было достаточно много, особенно четко они отпечатались в местах залегания особенно мягкой глины и на песке выше линии прилива. Следы вели на юг, и Ну, тоже поспешил на юг. Следы вели прямо к старой стоянке. Ну обнаружил, что Нат-ул провела ночь в пещере над тем местом, где он спал. Там осталась постель из травы и следы нежного аромата, который нам бы никогда и не учуять, а для Ну он был совершенно четок и знаком.
Его охватило глубокое сожаление, когда он осознал, что Нат-ул была так близко, а он невольно допустил, что она оставалась в одиночестве, без защиты среди бесчисленных опасностей их дикого мира, и более того, — пошла одна навстречу мириадам иных опасностей.