Мы двинулись через заброшенные промышленные постройки, через небольшие пустыри, поросшие бурьяном, через непонятно из чего состоящие ручьи. Мой спутник порой включал небольшой фонарик, отправляя в определённые стороны лучи света, то ухал совой, то останавливался и чего-то ждал по несколько секунд, а потом продолжал движение как ни в чём не бывало.
Я сразу понял, что это какой-то секретный код, поэтому запоминал всё до мельчайших подробностей. К счастью, для такого моя память была подготовлена очень хорошо.
— А мы, когда услышали, что ты умер, решили, что всё, сорвались наши планы с концами, — проговорил он мне, остановившись перед неприметной стеной, возвышавшейся примерно по пояс. — Но богам было угодно, чтобы ты выжил.
«Богам было угодно, чтобы я умер, — пронеслось у меня в сознании, причём, той его части, что осознала себя в больничной койке, и тут же после этого последовало: — Наши миры погибают».
Я едва не ляпнул это вслух. Но вовремя придумал, что следует сказать на самом деле.
— Тут, скорее, спасибо врачам, что выходили, — ответил я, наблюдая за своим спутником.
Тот постучал с определёнными интервалами по стене, и у нас под ногами открылся самый натуральный лаз вниз. Я бы искал его часами, но вряд ли смог бы заметить, так хорошо он оказался замаскирован.
Освещение внутри было тусклое настолько, что глянь сейчас кто-нибудь со стороны, он ничего не заметил бы.
— Прошу, — проговорил мужчина и указал мне рукой на спуск. — Я замыкающим.
Я спустился по выщербленным ступеням и оказался напротив ещё одной кирпичной стены, на которой висела тусклая лампа, питающаяся от крохотного и побитого жизнью цилиндрика.
Мой спутник спустился следом и повторил серию ударов с легко читающимся ритмическим рисунком. Люк сверху закрылся, отрезав нас от внешнего мира. Зато отъехала в сторону стена передо мной, и вот теперь всё оказалось залито светом. И мне даже пришлось прищуриться.
Когда же привык, смог, наконец, разглядеть своего нового знакомого. Это был молодой парень с очень короткими волосами, горбатым носом и щёточкой усов над верхней губой. Глаза оказались серо-зелёными, водянистыми, но смотрели очень внимательно, ловя каждое моё движение.
В помещении, в котором мы оказались, находились ещё четыре человека, встречающие нас. Ни один из них не был мне знаком, как, впрочем, и я им.
Сам подвал выглядел довольно комфортабельно. Стены и потолок были обработаны под кирпич, как это стало модно в последнее время, а пол выстлан плиткой, по которой было очень приятно ступать. Не было окон, зато стояли симпатичные кресла и столы. Так же я заметил огромный холодильник и почти такой же бар.
— Прошу любить и жаловать, Руслан Могучий, — проговорил мой спутник и легонько подтолкнул меня в спину, чтобы я подошёл и поздоровался с остальными.
— Руслан, — сказал я и пожал протянутые мне руки. — Очень приятно.
— Восьмой, это точно он? — спросил один из присутствующих. — Говорили же, что того, он ласты склеил.
— Нет, я живой, — ответил, беря инициативу в свои руки. — Уверяю, сведения о моей смерти сильно преувеличены.
Итак, привёл меня Восьмой. Ещё четверо, собравшихся тайно внизу были Четвёртым, Шестым, Седьмым и Двенадцатым.
— Ты будешь Восемнадцатым, — сказал мне Четвёртый и похлопал по плечу, словно поздравлял со вступлением куда-то.
— А это ничего, что сразу ясно, сколько народу в организации? — спросил я, заставив собравшихся переглянуться. — Не приходило в голову, да?
Седьмой покачал головой.
— Ну, — проговорил я, садясь в удобное, но видавшее виды кресло, — рассказывайте.
* * *
— Мы — тайная организация, — проговорил Восьмой, который меня и привёл. — Наши цели заключаются в том, чтобы искоренить неравенство и несправедливость в обществе. Мы против притеснения обделённого магией народа. И за то, чтобы маги делились своими технологиями с простыми людьми. Наша задача — устранить тех, кто препятствует этому, мешая тем самым прогрессу.
— Стоп-стоп-стоп, — сказал я, потому что перестал что-либо понимать. — Вы террористическая ячейка? Из этих: отнять и поделить? Как простые люди смогут пользоваться магической техникой, если лишены такой возможности?
Присутствующие переглянулись между собой, а затем уставились на Восьмого.
— Я же тебе говорил, — сказал он, глядя на меня с удивлённым выражением. — Знатные маги искусственно сдерживают развитие техники, в которой не задействована магия. Мы могли бы использовать силу горения или другие технологии. Но это всё под запретом, потому что есть магия. А люди платят огромные деньги за пользование самыми обычными приборами. Или теми же светом и водой.
— Я понял, понял, извини, забыл, — произнёс я, отдавая себе отчёт в том, что едва не сорвал всю встречу. — У меня после последних событий постоянные провалы в памяти, — я развёл руками, показывая, что ничего с этим сделать не могу. — Извините. Так я-то зачем вам нужен?
Наверняка, это уже обговаривалось какими-нибудь намёками, но я хотел услышать всё от и до. То, что Руслан Могучий попал в подобную организацию, о многом говорило про его предыдущую жизнь. Аристократ оказался среди тех, кто с этими самыми аристократами пытается бороться — иронично.
Мужчина по кличке Восьмой пристально вглядывался в меня, словно собирался увидеть что-то необычное. А затем я подумал, что он решает, стоит ли мне доверять или нет.
— Помнишь, ты говорил, что унаследовал от мамы её дар? — спросил он, наконец. — Пусть не в том объёме, но всё-таки?
Я обратился к памяти тела и слегка даже удивился. Мать Руслана, исчезнувшая Нелли Могучая была Видящей. Она могла видеть то, что происходило в Лимбе. Но не только. По слухам, она могла входить в этот мир, исчезая в этот момент в нашем. И да, я унаследовал этот дар. По крайней мере видеть я мог.
— Это так, — коротко кивнул я и увидел, как все вокруг расслабились.
— Ты не думай, что мы — террористы, — наклонившись ко мне, вдруг сказал