чувство колена сокрушило до основания.
Крюков, тяжело дыша, тыльной стороной ладони стер пот со лба. Он почувствовал, что у него защипало бровь. Провел рукой — пальцы оказались в крови. То ли Черкес задел, то ли сам обо что-то ударился и не заметил. Нет, бить таких здоровяков — удовольствие для извращенца. Крюков себя к таковым не относил.
Из коридора послышались восхищенные восклицания.
— Мент Черкеса задолбал! Крутой пацан!
Оказалось, что в открытую дверь за дуэлью наблюдали быки. Вмешиваться в поединок без команды шефа они не стали: себе дороже. Черкес славился своей вспыльчивостью и непредсказуемостью. Крюков махнул им рукой.
— Эй, вали сюда! Помогите поднять.
Общими усилиями громадную тушу Черкеса уложили на диван. Крюков прошелся по нему пальцами — нажал точки реанимации, приводящие в чувство. Наконец гигант зашевелился и попытался открыть глаза.
— Ну, ты молоток, — сказал он, раздвигая с этой целью пальцами распухшие веки: тон его был куда дружелюбнее, чем при всех предыдущих встречах вместе взятых. — Жалко, что мусор. Но, думаю, это ненадолго. Когда выгонят, приходи к нам.
Пацаны собрали с пола остатки фруктов, обломки мебели и куски хрусталя, приволокли новый стол взамен разбитого. На нем, как на скатерти самобранке, вмиг выросли бутылки и закуски.
— Сейчас шашлык будет, — пообещал подобревший Черкес. — Ладно, говори, зачем приехал.
Но Крюков не спешил перейти к делу.
— Сначала скажи, что ты мне предъявить хотел? Мы же с тобой, вроде, нигде не пересекались. Или за Федю, царствие ему Небесное, решил вписаться?
Черкес налил себе и сыщику по полному стакану водки. Что ему сто граммов спирта на сто с лишним кило живого веса? А Крюкову каково? Но сыщик стойко выпил до дна и аккуратно наколол на вилку соленый, весь в аппетитных сопельках, опенок. Пожевал и принялся не спеша мазать хлеб маслом, а затем черной паюсной икрой.
Черкес закусывать не стал. Он хитро посмотрел на опера.
— Ты правильно Федю вспомнил. Когда ты ему за наркоту хомут подвесил, сколько с ним груза принял? А ведь товар тот денег стоил. С Феди на кичи какой ответ? Так что бабки хозяину товара я возвращал, все до копеечки. А бабки были немалые. Вот из-за этого я на тебя зуб и держал. Ладно, проехали.
И налил еще по стакану. Крюков пил и не пьянел. Видимо, сказался выброс в кровь адреналина во время драки с авторитетом. Ему удалось довольно внятно изложить тому свой план. Как ни странно, план его Черкесу понравился.
— Значит, на живца ловить будем? Это дело. И сколько людей нам понадобится?
— Всего трое, — просветил авторитета Крюков. — Чистильщик в качестве добычи, я как охотник и ты в виде живца. Ты выходишь, он стреляет, я его беру.
— А потом? — с неподдельным любопытством спросил Черкес.
— Все, — сказал Крюков. — Что ты не понял?
— Что будет со мной после того, как он выстрелит?
— Не будет никакого выстрела, — заверил авторитета сыщик. — Я убью его раньше, прямо в его же собственной засаде. И суд меня в который раз оправдает.
— Но как ты узнаешь, где именно он устроит засаду?
— Он профессионал, значит, выберет оптимальное место. А такое может быть только одно. Вот если бы мы имели дело с дилетантом, я бы не рискнул подставлять твой лоб под пулю.
— Слушай, а если ты все равно уберешь его раньше, чем он примется в меня шмалять, может, мне вообще не надо туда ехать? — осторожно предложил Черкес.
— Надо. За тобой внимательно наблюдают, Чистильщик наверняка перепроверит информацию.
— Через кого? Кто эта сука?
Крюков повертел в руках пустой стакан.
— Я не уверен, но думаю, что это Дьякон. От смерти ваших авторитетов пока выиграл он. И ты. Но он больше, поскольку его не подозревают.
— Так это Дьякон, сука, всех подставил! — скрипел зубами Черкес. — Хлебом клянусь, достану суку! Горло перерву! Сейчас же!
Крюкову с большим трудом удалось его немного успокоить.
— Остынь. Тебе что важнее — смерть Дьякона или собственная жизнь? Вот и давай решать проблемы по мере поступления. Сначала Чистильщик, потом Дьякон.
Они договорились встретиться на следующий день, чтобы обсудить детали предстоящего дела. На прощанье Черкес махнул своим людям.
— Пусть идет через главный вход, — сказал он с расстановкой, — мешок на голову больше не понадобится. — И подал Крюкову на прощанье руку.
Как и предполагал сыщик, тайное прибежище Черкеса располагалось в подвале комплекса «Эльдорадо». Он распрощался с братками у выхода из пирамиды. И это было проявлением высшей степени доверия со стороны авторитета.
* * *
Рано утром следующего дня Крюков подъехал к дому Тарасова. С трудом отыскав для «рябухи» место в ряду разномастных автомобилей жильцов перестроенной иждивением Лужкова пятиэтажки, он поднялся по лестнице на верхний этаж и разбудил сослуживца длинным садистским звонком в дверь. Примерно через минуту тот выглянул на лестничную клетку. Вид у него был заспанный.
— А мне говорили, что хорошо спят только люди с чистой совестью, — удивился Крюков. — На связь выходить не пора?
— Свари кофе, у тебя это лучше получается, — зевнул Тарасов. — Что я должен ему сообщить?
Крюков направился на кухню и зазвенел там банками, турками и прочими кофейными атрибутами.
— Скажи, что сегодня он будет валить Черкеса. Назови место и время. Варианты засады вы с ним обсуждаете?
— Никогда, — хмуро признался Тарасов. — Вообще-то я ему называю только имя клиента и отправляю по «мылу» портрет. Иногда по причине срочности называю место, где в указанное время будет находиться объект. Ладно, попробуем. Он вообще-то парень осторожный, но мне доверяет.
Крюков колдовал над туркой, которую некоторые профаны ошибочно называют джезвой. Через несколько минут он разлил по чашкам сногсшибательно пахнущий кофе. Пили его молча. Тарасов не был расположен к разговору. Его ела совесть: как-никак, а сдавал он своего армейского дружка, хоть и киллера и преступника. Наконец Крюков посмотрел на часы и скомандовал:
— Пора, звони.
Тарасов взял трубку телефона и принялся набирать номер Чистильщика.
* * *
Толик любил свою старую снайперскую винтовку. Как-то на олимпиаде спецподразделений армий-союзниц по антитеррористическому блоку американские снайперы смеялись над его заслуженной «СВДшкой», называя ее музейным экспонатом. Тогда он перепробовал разные системы: «штайр», «беретту», «эклер и кох», «ЗИГ», «сетме», «галид», «армалайт». Приходилось ему делать работу из накрученных современных «винторезов» и конструкций компоновки «буллпап». Но он предпочитал именно ее, старую и проверенную. Для транспортировки оружия киллер использовал футляр от музыкального инструмента или длинную спортивную сумку.
Итак, Черкеса он решил работать из винтовки. В последнее время тот прятался в убежище, а если выходил,