Хотя, безусловно, ещё есть над чем работать. Минет от Лили продолжает оставаться моей мечтой. Думаю, скоро она решится. Не хочу давить на неё в этом вопросе. Хочу, чтобы Лиля сама захотела мне его сделать. Так кайфа будет больше.
Наши движения становятся быстрее, стоны чаще. Лиля зажмуривает глаза и запрокидывает голову назад. Хочет кончить. Но ещё рано. Выхожу из неё, поворачиваю на бок и вхожу сзади. Двигаюсь медленно, постепенно наращивая темп. Опускаюсь носом в ее затылок и, словно наркоман, глубоко вдыхаю запах. Дышать Лилей — это отдельный вид оргазма.
— С тобой, как ни с кем, малыш, — шепчу. — Как ни с кем. Хочу только тебя.
Никогда бы не подумал, что лучший секс в моей жизни будет со вчерашней девственницей. Поразительно, но это так. У меня много девушек было. Разных. Очень опытных. Но с Лилей самые мощные ощущения, самые бурные оргазмы. С ней не только физическая связь, но еще и эмоциональная. Даже секс превращается из физического акта в духовное единение.
Блядь… Я превратился в какого-то сопливого Ромео.
Сжимаю ее тело крепко-крепко. Вхожу глубоко, до самого конца. Лиля протяжно стонет. Она уже на грани. Я бы мог ещё, но хочу подарить ей долгожданное наслаждение. Ускоряю движения. Дыхание Лили становится более частым, более шумным. Закрываю ей рот ладонью, а то нас услышат даже на первом этаже. Ещё несколько резких толчков — и чувствую, как сокращаются мышцы ее влагалища. Следом и сам кончаю.
Это как прыжок с парашютом. Как полёт над пропастью. Крышу сносит. Тело на атомы разлетается.
Падаю на спину и глубоко дышу. Ощущение, будто в комнате весь кислород закончился. Лиля поворачивается ко мне, кладет голову на грудь и обнимает за пояс. Я тоже беру ее в кольцо своих рук. Так и лежим в обнимку. Просто молча, каждый думая о своём. Ни с кем мне не было так хорошо, как с Лилей. Ни с кем.
Минут через пять или больше Лиля отрывается от моей груди и нежно целует меня в щеку. В ее поцелуе нет ни капли пошлости или намёка на секс, но меня так сильно молнией прошибает. Лиля возвращает голову мне на грудь, поуютнее устраивается, крепче прижимается, а я так и остаюсь, словно пришибленный. Еще минут через десять по размеренному дыхание Лили понимаю, что она заснула.
Аккуратно снимаю ее с себя и накрываю сверху покрывалом. Наши вещи остались внизу, надо за ними сходить. Одеваюсь и спускаюсь на первый этаж. Свет горит, а никого нет. Беру в прихожей свой рюкзак и сумку Лили. Проходя мимо кухни, замечаю Вову. Притормаживаю. Хотя лучше бы пошёл дальше. Он наливает в стакан остатки виски и ставит на пол бутылку.
— О, Никитос, мой лучший друг! — тоже замечает меня. — Проходи, выпьем.
— Я не пью крепкий алкоголь, ты же знаешь.
— Ах да, у тебя же здоровый образ жизни. Ты ж наше светило футбола. Скажи, Ник, а почему русские не умеют играть в футбол? Опять на чемпионат мира не отобрались, — издаёт смешок.
— Вов, иди поспи.
Собираюсь уйти, но бывший одноклассник останавливает меня голосом.
— Ну ты куда? Подожди, — поднимается с места.
Впервые я вижу Вову таким пьяным. Он еле на ногах стоит.
— Вов, иди спать.
— А где Лиля? — спрашивает.
Ну кто бы сомневался, что он захочет поговорить о Лиле.
— Спит.
— В твоей кровати?
— Ну не в твоей же.
И хоть Лиля полностью и без остатка моя, а до сих пор меня бесит, что она ходила на свидания с Вовой. Просто до трясучки бесит. Кровь в венах закипает, когда представляю их свидания. Знаю, что там все было невинно, максимум за руки держались, но, блядь, сука, бесит. Была б моя воля, я бы запретил Вове приближаться к Лиле ближе, чем на километр.
— Я не ожидал от тебя такой подставы, Ник. Ты реально был моим лучшим другом, — произносит с укором.
— Что ты хочешь от меня услышать? — начинаю злиться. — Извинения? Их не будет.
— Просто скажи: почему именно Лиля?
— Потому что я ее хочу. Еще вопросы?
— Ты кроме как «хотеть», — делает акцент на этом слове. — Больше ни на что не способен. Сегодня ты хочешь Лилю, завтра Машу, послезавтра Катю. Ты же каждый день хочешь новую девушку.
— Моя личная жизнь — не твое дело.
— И как тебе с Лилей? — не унимается.
— Охуенно! Как ни с кем!
— Слушай, а ты же не любишь девственниц! Тебе же только опытных подавай.
— А Лиля больше не девственница. Я очень быстро решил эту проблему.
Вова аж багровеет от злости. У меня тоже кулаки начинают сжиматься. Умом понимаю, что лучше уйти и не провоцировать скандал с пьяным человеком, но, блядь, не могу. Никогда бы не подумал, что лучший друг будет так меня бесить.
Хотя вопрос: а остается ли Вова до сих пор моим лучшим другом?
Скорее нет, чем да.
— Я сейчас скажу один раз и больше повторять не буду, — цежу сквозь плотно сжатую челюсть. — К Лиле на пушечный выстрел не приближайся, понял? Если я узнаю, что ты ей пишешь или звонишь, куда-то ее приглашаешь… Сука, не доводи меня до края.
Вова громко смеется пьяным смехом.
— Не буду. Я подожду, когда ты ее бросишь ради новой хотелки, и тогда Лиля сама ко мне придёт.
Желание уебать Вове с ноги растёт в геометрической прогрессии. Останавливает только то, что нахожусь в гостях в чужом доме и где-то тут спит младенец.
— Я тебя предупредил. Подойдёшь к Лиле — и я тебе все зубы выбью.
Ярость бушует в груди. Взбегаю вверх по ступенькам, захожу в комнату, бросаю наши сумки у двери. Лиля просыпается. Отрывает голову от подушки, приглядывается ко мне.
— Что-то случилось?
Сажусь на кровать и нависаю над Лилей.
— Ты общаешься с Вовой? — требовательно спрашиваю.
— Нет.
Лиля сонная, растрепанная. Не понимает, что происходит. Я тоже не понимаю, что со мной происходит. Но меня накрыло.
— Я запрещаю тебе с ним общаться. Вообще.
— Хорошо, не буду. Я и так не общаюсь с ним.
Ложусь на неё сверху, завожу руки вверх и смыкаю своей ладонью.
— Никит, давай спать?
Качаю головой.
— Мы не будем спать. Хочу тебя, — впиваюсь в ее рот.
Глава 33. Тренировки
Никита
Мой агент назначает мне встречу в ближайший понедельник. Это важно. Надеюсь, он расскажет мне побольше о моих потенциальных покупателях. Для себя я решил, что в Питер точно продаваться не буду. Не хочу переезжать в другой город. Слава говорил, что мною интересуется ещё один московский клуб. Это можно обсудить. Если клуб статусом выше моего, то почему бы и не продаться. Но если такого же уровня, то нет. Даже если больше денег предложат.
Ну и самое главное, о чем я и думать, мечтать боюсь, — немецкий клуб. Слава говорил, что помимо меня они смотрят ещё на Тимура Довлатова из моей команды и на несколько человек из других клубов. Вероятность того, что немцы выберут меня, близка к нулю. По крайней мере я запрещаю себе слишком сильно обольщаться. Чтоб потом не было больно разочаровываться.
А вообще все зависит от позиции руководства моего текущего клуба. Если они намерены избавиться от меня любой ценой, то, боюсь, придётся и в Питер ехать. Но если я ценен для них как игрок, надеюсь, все же смогу выбирать, где мне играть.
— Твой коктейль готов, — мама выливает из блендера в большой прозрачный стакан кашеобразную жидкость.
Делаю глоток и морщусь. Не люблю эту гадость. Но мне нужно ее пить. У меня специальное спортивное питание. Мама знает мою диету и готовит все, что мне необходимо. Поэтому я все ещё живу с родителями, хотя давным-давно могу купить себе собственную квартиру в центре Москвы. Зарплата главного нападающего хорошего московского клуба позволяет мне это.
— Слава не говорил, что хочет с тобой обсудить?
— Нет. Но я надеюсь, мы поговорим о клубах, которые хотят меня купить.
— А что ты сам об этом думаешь?
— В Питер не хочу. Московский клуб, смотря какой. В Германию однозначно хочу.
Мама согласно кивает.
— Очень надеюсь, что с Германией срастется.