Читать интересную книгу Долгий уик-энд - Вероника Генри

Во-вторых, перед самым ужином позвонила Элисон. Обычно, когда Колин находился в отъезде, она его не беспокоила, не хотела отрывать мужа от важных дел. Но сегодня ей понадобилось срочно согласовать с ним одну дату, и, когда он заверил, что в данный момент не занят, жена стала рассказывать новости: до нее дошли такие-то деревенские сплетни, Райан прислал фотографии, наконец-то явился садовник и подстриг живую изгородь… Прощаясь с Элисон, Колин ощутил жгучее желание оказаться сейчас дома, спокойно поужинать с женой – вместо того, чтобы далеко не спокойно ужинать с бывшей любовницей.

Карен довольно быстро напилась. Вина она не захотела – кто пьет такую ерунду? – поэтому Колин заказал бутылку белого для себя и водку с содовой для спутницы.

– С содовой получается не так калорийно, – пояснила Карен.

Она маниакально следила за своим весом, что не мешало ей глотать двойные порции спиртного.

– Нам надо поговорить о Челси. – На пятом коктейле Колин решил: пока Карен не начала буянить, пора переводить беседу в нужное русло.

– Да. – Она со стуком поставила стакан на стол. – Надо.

– Челси выглядит несчастной.

– Еще бы. – Карен помахала официанту, чтобы тот принес новую порцию водки. – Я же тебе говорила, ее дразнят в школе.

– Может, из-за полноты?

– Наверное. – Она равнодушно пожала плечами. – Но что поделаешь?

– Сделать, вообще-то, можно многое. Для начала поменьше кормить ее всякой дрянью.

– Что?! – Негодование Карен выглядело почти комично.

– Она ест уйму вредной гадости.

– Сказал человек, который сколотил миллионы, впаривая людям печенье и торты.

– Своих детей я таким не пичкал. Я обеспечивал им правильное, сбалансированное питание.

Колин понимал, что ступает на опасную почву, но с Карен нужен решительный напор; деликатность с ней не пройдет.

– Не обеспечивал. – Она зло прищурилась. – Это делала твоя жена. Она им готовила, покупала продукты. Конечно, легко быть идеальными родителями, когда вас двое! – Карен повысила голос.

– Хорошо. Прости. – Колин успокаивающе поднял руку. – Я понимаю, как тебе нелегко.

– Вот именно. Нелегко.

Он внимательно на нее посмотрел. После нескольких коктейлей вид у Карен стал другой, и Колин заметил, что годы ее не щадят. Следы времени не скрывал даже загар. К тому же она много курит и, похоже, частенько прикладывается к бутылке – глаза красные, воспаленные. Колин упрекнул себя за излишнюю резкость: возможно, Карен просто устала. Хотя ее образ жизни совсем ей не на пользу. Да и чрезмерные усилия по имитации юности – тоже. Бывшая любовница выглядела бы куда лучше, научись она нести свой возраст с достоинством.

Вот Элисон с годами стала лишь привлекательней. Оправившись после депрессии, она поддерживала себя в форме, заботилась о внешнем виде. Жена нашла собственный стиль – сдержанный, без намека на экстравагантность – и всегда выглядела ухоженной. Она была лет на десять старше Карен, но внешне казалась моложе. Хотя Карен наверняка высмеяла бы вкус Элисон, сочла бы ту серой мышкой.

– Я могу как-то помочь? С Челси?

– Да, можешь. – Карен вытащила из своей огромной сумки большой белый конверт. – Я работаю дни напролет. Почти каждый вечер приходится задерживаться в спортклубе допоздна. И ничего ведь не скажешь: кто не идет начальству навстречу, того увольняют. Домой попадаю не раньше десяти. И мне постоянно приходится придумывать, куда девать Челси. То отправляю ее к кому-нибудь в гости, то прошу знакомых с ней посидеть.

– Да уж, сложно.

Она извлекла что-то из конверта и положила на стол перед Колином. Проспект. Глянцевый рекламный проспект частной школы.

Той самой школы, в которую ходили его собственные дети. Которую меньше года назад закончил Райан.

Карен выжидательно смотрела на Колина. Он постарался придать лицу бесстрастное выражение. Запах ее духов отчетливо ощущался даже через столик. Удушающий запах горького миндаля. Цианида. Колин непроизвольно поджал пальцы ног.

– Там есть пансион, можно взять частичный. – Карен запустила в волосы омерзительно длинные прямоугольные ногти. – Челси все равно меня почти не видит. А так у нее хоть будет компания. И проверенная домашняя работа.

– А сама-то она что думает?

– Я с ней еще не говорила. – Карен моргнула. – Не хочу обнадеживать.

– Ты и правда считаешь, что это выход? Отправить Челси в частную школу, где ее станут третировать еще сильней? Там будет полно тощих девчонок, у которых денег больше, чем ума. Уж я-то знаю, поверь. Мишель первое время пришлось несладко – пока она не научилась давать отпор.

– Я же для нее стараюсь, – угрюмо заметила Карен.

– Для нее?

Ну конечно! Старается, но не для Челси, а для себя.

– Твои дети там учились. А Челси что, хуже?

Удар ниже пояса.

– Как мне незаметно списать такую сумму, Карен?! Четыре тысячи за семестр. Двенадцать тысяч в год. Столько же, сколько я плачу тебе сейчас.

– То есть… незаконнорожденная дочь того не стоит? Так, что ли?

– Я не это имел в виду.

– Вы такую сумму тратите на один отпуск на Мальдивах!

Зря он рассказал ей об отпуске.

– Дело не в деньгах, хотя выкроить их будет непросто. Видишь ли, по-моему, частная школа – совсем не то, что сейчас нужно Челси. По-моему, девочке нужны стабильность и внимание. А не чужая враждебная среда, которая совсем выбьет ее из колеи. – Колин с неожиданной резкостью разломал напополам булочку.

Карен, словно соглашаясь, торжественно кивнула.

– Серьезно? – Она взяла стакан, задумчиво его поболтала и откинулась на стуле. – Значит, ты считаешь, будто я не в состоянии решить, что для нашей дочери лучше. Хотя воспитываю ее именно я.

– Я этого не говорил. Просто… высказываю свою точку зрения.

– Ага. Пора кое-что прояснить. А потом уже решать судьбу нашей дочери. – Карен подалась вперед. – Я находилась с тобой рядом, Колин, когда тебе было плохо. Когда твой брак катился к черту и ты чувствовал себя одиноким. Я тебя выслушивала, поддерживала, ни о чем не просила. И вдруг: «Прости, Карен, я больше так не могу, я нужен Элисон». Мне пришлось смириться с тем, что ты исчез из моей жизни. Я не сдохла, не устроила скандал, не превратилась в чокнутую дамочку. Я понимала, что к чему. А потом узнала, что жду Челси…

Она сильно сжала стакан, и Колин испугался, что тот сейчас лопнет.

– Ну-ну, что ты… – Он успокаивающе притронулся к ее ладони.

Карен отдернула руку и сверкнула глазами. В них мелькнула боль. Не ядовитая ненависть, которую ожидал увидеть Колин, а боль.

– Я могла бы поступить, как многие. Избавиться от нее. Но, по-моему, так нельзя. Ты, конечно, считаешь, что для меня Челси – способ тебя доить. Думаешь, узнав, что беременна, я решила: «Ура! Карт-бланш…»

– Ничего подобного.

– Врешь.

Она уставилась на него, и Колин отвел взгляд. Конечно, он так думал. И тогда, и сейчас.

Карен наклонилась вперед над тарелкой. Взгляд Колина уткнулся в ложбинку между ее грудей, тех самых грудей, которые много лет назад загипнотизировали его, парализовали, завлекли в ловушку.

– Я ведь тебя любила. Мечтала, что твой брак развалится. Что ты придешь ко мне и предложишь жить вместе. Но я молчала. Давить на женатого мужчину нельзя, это закон.

Его бросило в пот. Ничего себе признание! А он даже не догадывался о ее чувствах. Столько лет… Колин нервно огляделся. Столики располагались на достаточном удалении друг от друга, но чьи-нибудь любопытные уши вполне могли что-то уловить.

– Нет, ты слушай! – Карен вновь привлекла его внимание. – Мечтала постоянно, всю беременность. Только это и давало мне силы жить дальше. Рисовала себе разные картины. Маленький домик с розами у дверей. Мы с тобой выбираем дочери имя. Отдых у моря, возня в песке с ведерком и совком. Всякое… – Она обвела рукой ресторан. – Всякое вот такое. Ты, я и она. – Карен едва не плакала. – Я поняла, что мои мечты не сбудутся, когда ты не приехал ко мне в роддом. Конечно, ты ведь не мог рисковать своей чудесной семьей…

Он хорошо помнил тот день. Они с Элисон и друзьями обедали в новом зимнем саду; за столом сидели Мишель и Райан. А у Колина ягненок застревал в горле при мысли о том, что в пяти милях от дома его тайна появилась на свет. Когда Карен выписалась из больницы, он при первой же возможности навестил ее с малышкой, выписал чек на крупную сумму, определился с ежемесячной контрибуцией.

– Знаешь, как тяжело мне жилось? Да, ты платил щедро. И выполнял финансовые обязательства. – Карен выплюнула последнее слово, будто выругалась. – Но где ты был, когда я не знала, что делать? Когда Челси заболела ветрянкой, а мне пришлось выйти на работу? К кому я могла обратиться, когда ее начали дразнить? На кого мне положиться сейчас, при таком напряге на работе? Меня в любой момент могут вышвырнуть на улицу, если начальству что-нибудь не понравится. Твой вклад, знаешь ли, всех этих проблем не решает! – Слово «вклад» тоже вышло презрительно-бранным. И громким.