— Я не заслуживаю твоего прощения, Милли. Но я эгоистичный человек, и я смирюсь с этим. — Ноа сокращает оставшееся расстояние между нами и берет мое лицо в ладони, запуская их в мои волосы. Я кладу свои руки на его предплечья, пока мы просто смотрим друг на друга.
— Милли, — продолжает он. — Пожалуйста, прости меня за то, что я наговорил в тот день в твоем доме. Прости меня за то, что я недостаточно мужественен, чтобы открыться, сказать тебе правду.
— Какую именно?
Он сказал это в письме, но я хочу услышать, как он это скажет. Мне нужно услышать эти слова из его уст, чтобы я знала, что это реально. Он снова улыбается мне и большими пальцами поглаживает мои щеки.
— Я люблю тебя, Милли. И я проведу остаток нашей жизни, пытаясь доказать тебе это. Каждый день, который мы проведем вместе, я буду показывать, насколько это важно. — Он делает глубокий вдох. — Если ты меня простишь.
Я смотрю на него снизу вверх, у меня перехватывает дыхание, когда я пытаюсь сдержать слезы. Несколько слезинок скатываются по щекам, и на моем лице появляется улыбка.
— Пожалуйста, прости меня, Милли. Возвращайся домой.
— Ты приводишь меня в бешенство, Ноа Хардинг. — Его лицо слегка вытягивается. — Но я тоже люблю тебя. И я прощаю тебя.
— Да! — выкрикивает он, прежде чем притянуть мои губы к своим в грубом и страстном поцелуе.
Мы оба смеемся, когда наши губы отрываются друг от друга, и он заключает меня в объятия, поднимая на руки и кружа меня по кругу. Люди хлопают и подбадривают нас из палатки, наблюдая за нами.
— Отпусти меня! — говорю я ему сквозь смех. — У нас есть зрители, сегодняшний день посвящен Тедди и Бет, а не нам.
— О, заткнись, Милли, — говорит он, усаживая меня и снова целуя. — Пусть смотрят.
ЭПИЛОГ
Милли
Читатель, я вышла за него замуж.
Ха! Шучу. Я не Джейн Эйр, которая, по моему мнению, слишком быстро вышла замуж за того парня только потому, что он ослеп во время пожара. Типа, он вообще извинился?
Прошел год с тех пор, как мы с Ноа стали парой, и мы усердно работали над нашей прошлой травмой и продвигались вперед в отношениях. После свадьбы он переехал на этот маленький остров, потому что знал, как для меня важно быть здесь, и он тоже влюбился в это место. Трудно уместить двух взрослых людей с большими задницами и шестидесятифунтовую собаку в коттедже с одной спальней, но мы справляемся.
Здесь уютно.
И у нас есть пляж. Именно там мы сейчас и находимся. Солнце садится, и я лежу у него на груди, в то время как Энни лежит с другой стороны от него, свернувшись калачиком и положив голову ему на бедро. Я бы сказала мило, что она так сильно его любит, если бы не думала, что она оставит меня, если он даст ей шанс.
Ноа только что вернулся из поездки на север, где побывал на нескольких свадьбах, и мне немного неловко от того, как сильно я по нему скучала. Дело не в том, что я больше не могу существовать сама по себе, просто этого не хочу. Я люблю нашу маленькую семью, которую мы здесь создали. И когда мы будем готовы что-то добавить к нему, обсудим пристройку к коттеджу, чтобы мне не пришлось с ним прощаться.
— О чем ты так напряженно думаешь? — спрашивает Ноа, прежде чем поцеловать меня в макушку. Я притягиваю его ближе к себе и вдыхаю его запах. Боже, как я скучала по нему на прошлой неделе.
— О тебе, — растягивая слова, произношу я. — О нашем будущем и на что оно похоже.
— О, ты наконец-то подумываешь о том, чтобы согласиться? — Слышу улыбку в его голосе.
О, да. Я забыла упомянуть, что Ноа делал предложения всякий раз с той ночи на пляже. И дело не в том, что я не хочу. Хочу. Но старая Милли продолжает подкрадываться ко мне, чтобы сказать, что это ненадолго.
Глупо, знаю.
Но не все отношения должны соответствовать образцу романтической комедии. Верно?
Мы счастливы, и это главное.
— Ты знаешь, я обдумываю это, — говорю я ему, откидывая голову назад, чтобы посмотреть ему в глаза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Солнце высвечивает все рыжевато-светлые пряди в его волосах, и от этого его карие глаза становятся похожими на растопленный шоколад.
— О, я знаю этот взгляд, — говорит Ноа, и на его лице появляется озорная улыбка.
— Ноа, — говорю я предупреждающим тоном, прежде чем скатываюсь с него и начинаю смеяться. — Кто последний до душа, тот тухлое яйцо!
Я срываюсь с места еще до того, как он встает. Энни гонится за мной по пятам и игриво лает. Сначала я вхожу внутрь вместе с Энни, говорю ей пойти прилечь, а сам пытаюсь пробраться по коридору.
Я снимаю свой купальник, когда Ноа подбегает ко мне сзади, голый, как мать родила, и демонстрирует потрясающие татуировки на ногах. Его член подпрыгивает, когда он бежит за мной, а я слишком отвлекаюсь, чтобы пошевелиться.
Он поднимает меня и перекидывает через плечо, как пожарный. Мое лицо встречает его великолепная задница, и я вонзаю в нее зубы, заставляя его взвыть, прежде чем он сильно шлепает меня по моей заднице. Острая боль проникает прямо в мою и без того пульсирующую киску.
— Ой! — я вскрикиваю сквозь смех. — Несправедливо! Я же с нежностью!
— А я с любовью, — возражает он, еще раз шлепая, прежде чем включить душ.
Он осторожно опускает меня на туалетный столик в ванной и развязывает завязки моего бикини. Он не торопится, позволяя ванной наполниться паром, пока мы просто смотрим друг на друга, пока одежда спадает с моего тела. Я откидываюсь назад и приподнимаю бедра, чтобы Ноа мог стянуть с меня трусики.
Как только оказываюсь обнаженной, он протискивается между моими бедрами и начинает нежно водить руками по моей коже. Его прикосновение легче перышка, отчего по моему телу пробегают мурашки. Костяшки его пальцев скользят по моей ключице, вниз по груди и по соскам. Я задыхаюсь от этого ощущения и выгибаю спину, чтобы у него было больше доступа.
Он наклоняется и берет один сосок в рот, жадно посасывая и дразня бугорок кончиком языка. Мы обнаружили, что мои соски очень чувствительны, и он знает все способы свести меня с ума, посасывая и облизывая их до тех пор, пока я не превращусь в мокрую, стонущую лужицу. Я могла бы кончить просто так — и делала это раньше, — но сегодня Ноа так просто меня не отпустит.
Вместо этого он подхватывает меня на руки и несет в душ, пока мы целуемся, наши языки сплетаются, а дыхание смешивается. Я прижимаюсь бедрами к его твердому животу, пытаясь немного потереться о свой клитор, в то время как кончик его члена играет у моего входа.
— Черт, я скучал по тебе, Милли, — он стонет мне в рот.
— Я тоже скучала по тебе, — говорю я, когда Ноа отрывается от моих губ, чтобы поцеловать подбородок и шею.
— Я хочу услышать, как ты умоляешь меня об этом, Злючка.
— Умолять тебя о чем? — Мой тон полон юмора, но он его не понимает.
Он сильно шлепает меня по заднице, которая теперь мокрая от горячей воды в душе. Жжение сильное, и оно заставляет все мое тело сжиматься от боли. Однако, как только это утихает… чистое удовольствие. Его пальцы впиваются в мою задницу, и я царапаю ногтями его верхнюю часть спины и плечи. Ноа стонет, вибрация проходит по всему моему телу.
— Умоляй меня, — рычит он, прикусывая мою нижнюю губу.
Я смотрю прямо ему в глаза, обхватываю ладонями его подбородок и провожу большим пальцем по нижней губе. Он откусывает его, проводя языком по кончику.
— Пожалуйста, малыш, — ною я. — Пожалуйста, позволь мне опуститься на этот толстый член. Мне нужно чувствовать, как ты двигаешься внутри меня, задевая все эти точки и заставляя меня кончать до тех пор, пока я не перестану дышать. — Я целую его. — Я хочу, чтобы ты почувствовал, насколько я идеальна для тебя, — шепчу я ему в губы. — Разве ты не хочешь это почувствовать? Насколько я влажная, тугая и идеально облегаю тебя?
— Черт возьми, Милли, — Ноа стонет, раздвигая меня пальцами.