Говорят, что Чжуан-цзы сказал однажды:
– Я никак не могу разрешить самую большую проблему в своей жизни. Она заключается в том, что как-то ночью мне приснилось, что я бабочка. Так вот, с тех пор я нахожусь в замешательстве.
Его друг поинтересовался:
– Что тебя смущает? Все видят сны, в этом нет ничего особенного. К чему так волноваться о том, что ты был бабочкой во сне? Ну стал – и что дальше?
Чжуан-цзы ответил так:
– Я озадачен с той самой ночи, потому как не могу решить, кто я есть на самом деле. Раз Чжуан-цзы может превратиться во сне в бабочку, то, как знать, когда бабочка уснет, ей может привидеться во сне, что она Чжуан-цзы. Кто я тогда: Чжуан-цзы или всего лишь спящая бабочка? Если Чжуан-цзы может превратиться в бабочку, то возможно ведь и обратное. Бабочке, отдыхающей в полуденном солнце под тенью дерева, вполне может присниться, что она стала Чжуан-цзы. Кто я тогда? Спящая бабочка или спящий Чжуан-цзы?
Непростой вопрос. Решить его сложно, очень сложно. Декарт искал долго. В итоге, он наткнулся только на один факт – на утверждение о том, что «я существую». Его открытие не подлежит сомнению, это просто невозможно, поскольку вы потребуетесь хотя бы для того, чтобы сказать: «Я не существую».
Жена:
– Мне кажется, я слышу воров. Ты не спишь?
Муж:
– Сплю!
Раз ты спишь, как ты мог тогда ответить мне «сплю»? Твое «сплю» уже говорит о том, что ты не спишь.
Вот и ты говоришь мне: «Я не могу поверить, что существую».
Это не вопрос веры: ты существуешь. Так как же выглядит тот, кто не способен поверить? Как выглядит тот, кто наполнен сомнениями? Может ли сомнение существовать отдельно от сомневающегося? Может ли сон существовать отдельно от спящего? Раз есть сон, то одно абсолютно очевидно: спящий тоже существует. Раз есть сомнение, то одно абсолютно очевидно: сомневающийся тоже существует.
«Я существую» – фундамент всех мировых религий. Нет никакой необходимости в том, чтобы верить в это утверждение. Вопрос о вере даже не стоит, это просто факт. Закройте глаза и попробуйте начать отрицать. Вы просто-напросто не можете отрицать этот факт, поскольку уже в самом отрицании кроется доказательство его истинности. Однако мы живем в эпоху сомнений. И помните, что любая такая эпоха – это великая эпоха. Когда в сердце человека зарождаются великие сомнения, он обрекает мир на великие события. А с великими сомнениями приходят великие испытания.
Сегодня вам предстоит пройти одно из таких великих испытаний: станьте этим сомневающимся, станьте тем, кто даже не уверен в своем собственном существовании. Погрузитесь в сомнения, станьте сомневающимся. Превратите этот процесс в медитацию, и, погружаясь в нее все глубже, вы увидите, что это единственный бесспорный факт всего бытия, единственная истина, не подлежащая сомнению.
А почувствовав это, вы узнаете, что такое доверие.
Иногда я ощущаю себя так, словно меня просто нет. Когда я вхожу в комнату, никто не видит меня. Когда я говорю, никто не слушает меня. Когда друг касается меня, я мягкий. Я чувствую себя каплей ртути, струящейся между твоими пальцами. Как я могу отрешиться от себя, если меня даже нет здесь?
Это очень важный вопрос. И его необходимо рассматривать в несколько этапов.
Первый: никто не может видеть вас, кроме вас же самих, поскольку другие способны видеть только ваши очертания, а не вас. Они могут видеть ваше тело: они могут видеть ваши глаза, ваше лицо, но не вас. Вы спрятаны за ними. Все перечисленное – лишь занавес, подобие облаков. Ваш свет, ваше пламя жизни спрятано далеко за ними. И никто не может проникнуть в вас, вы непроницаемы.
Никто не может видеть вас, кроме вас самих. Никто не может трогать вас, кроме вас самих. Никто не может почувствовать, кто вы, кроме вас самих.
Люди могут вертеться вокруг вас, у вашей границы, но никто не может добраться до вашего центра. Так же, как и вы не можете добраться до центра другого человека. Сердцевина, находящаяся глубоко внутри вас, – вещь абсолютно личная. Даже любящие сердца не способны проникнуть в нее. Будучи влюбленным по уши, вы все равно не сумеете проникнуть внутрь человека.
В этом и заключается страдание влюбленных: они бы хотели проникнуть в самую сердцевину друг друга, они бы хотели зайти как можно дальше, они бы хотели встретиться, слиться и стать единым целым, но все их усилия тщетны. Что бы они ни предпринимали, ничего не помогает. На каком-то уровне влюбленные так и остаются двумя обособленными людьми. Где-то их разобщенность сохраняется. Они могут забыть о ней, но они никогда не смогут стать единым целым.
Таково страдание влюбленных, их мука и боль, потому что любовь всегда стремится к единению. Любовь хотела бы стереть все границы, убрать любую разобщенность. Но снова и снова каждый из нас сталкивается со стеной, которая разделяет двух людей, устанавливает между ними ограничения.
Итак, первый основополагающий факт, который необходимо уяснить: никто, кроме вас самих, не может проникнуть на вашу личную территорию. В этом и заключается отличие между вами и скалой. Скалу можно пробурить до самого ее центра, у нее нет личного пространства. Такова разница между материалом и сознанием.
У материала нет личного пространства, оно есть только у сознания. Материал может быть понят только снаружи, поскольку у него нет своего «внутри». В нем нет ничего, что бы хоть отдаленно напоминало его внутреннее содержание – все снаружи. Зато в случае с сознанием все с точностью до наоборот: есть «внутри», но нет «снаружи».
Сознание – это бесконечная внутренняя сила.
Сознание – это глубина, а материал – это поверхность. Материал подобен волнам океана, а вы, сознание, подобны глубине океана. И в эту внутреннюю силу просто невозможно проникнуть, поскольку, если однажды нарушить ее целостность, она становится достоянием общественности. Она перестает быть «внутри» и становится «снаружи». Если вас может увидеть другой, значит вас превратили в предмет, вещь. Вы уже не человек. Попробуйте понять это. Вот почему когда вас разглядывают, смотрят на вас пристально, вам становится не по себе.
В индуизме мы называем таких людей lucha. Это слово означает того, кто пристально смотрит на вас. Оно произошло от lochan, что, в свою очередь, означает «глаз». Тот, кто продолжает пристально смотреть вам в глаза, посягает на вашу территорию, нарушает ваше личное пространство. Он невоспитан. Он груб и некультурен.
Существует определенный лимит, временной предел: психологи пришли к выводу, что он составляет примерно три секунды. Если вы смотрите на человека в течение трех секунд, то никаких проблем не возникает, это обычный взгляд. Два незнакомца, идущие по дороге, могут совершенно спокойно смотреть друг другу в глаза не менее трех секунд. Обычный взгляд как раз находится в этом временном промежутке. Если же он длится больше, то это уже нечто иное. Таким образом вы пытаетесь проникнуть вглубь другого человека. Если вы любите его, то такое поведение вполне допустимо, поскольку влюбленные открыты друг для друга. Но если вы не любите этого человека, а он не любит вас, то ваш взгляд обижает его. Тогда это прямое оскорбление. Тогда вы посягаете на личное пространство другого человека, который чувствует себя обиженным и испытывает неловкость. Он просто-напросто отплатит вам той же монетой. Почему? Представьте: вы сидите один в своей комнате. Затем в нее входит незнакомец, и ваше лицо мгновенно изменяется, потому что вы встретились с ним глазами. Ваше личное пространство нарушено. Вы принимаете ванну, напевая себе под нос и корча рожицы в зеркале напротив, как вдруг понимаете, что кто-то наблюдает за вами в замочную скважину. Вы меняетесь в лице. Этот пристальный взгляд пронзает вас словно острый меч. Вас больше нет – вы больше не поете в свое удовольствие, ведь в ваше личное пространство вероломно вторглись.
Почему вас обижает, когда кто-то смотрит в замочную скважину? Потому что к вам отнеслись как к вещи. На вас наплевали как на субъект. Но вы не вещь. Перед тем, как посмотреть на вас, необходимо спросить ваше на то разрешение. Без него любой, кто смотрит на вас, подобен вору, который наносит вам оскорбление. Он делает из вас вещь. Но вы – это сознание, субъект. Никто не имеет права опускать вас до уровня вещи.
Чувствуя, что вас превратили в вещь, вы ощущаете, как теряете свою свободу, как вам становится не по себе, как вы становитесь несчастными. Вы чувствуете себя очень и очень подавленным. В этом и заключаются страдания раба или слуги. Представим: вы сидите в своей комнате и читаете газету, ваш слуга проходит мимо вас, но вы даже не смотрите на него, вы даже не осознаете, что мимо вас прошел человек. Как если бы мимо вас прошел робот, механизм, а не человек. Вы не здороваетесь, не желаете ему доброго утра. Ничего этого не требуется, он же слуга. Вы относитесь к нему так, как если бы у него не было внутреннего наполнения, он всего лишь «снаружи», он – слуга. Но слуга – это его роль, а не сущность. Он чувствует, ему больно оттого, что вы отнеслись к нему как к вещи.