поднимал разговора о юном Теовульфе.
— Именно, — прокуратор многозначительно приподнял брови.
Король долго молчал, потом вздохнул.
— Я хочу поговорить с этим полувампиром. Но не в Академии, конечно. Пусть приедет сюда, к примеру, повидаться с родственниками.
— Разумно ли будет…
— Крюэль, займись этим. Передашь гроссмейстеру моё приглашение Теовульфу. А чтобы Адельядо не подумал ничего такого, пригласи, заодно, и сэра Диллитона. Они ведь оба мои подопечные, вот пусть и придут отчитаться об успехах.
Крюэль поклонился, скрывая торжествующую улыбку. То, что король избрал прокуратора для передачи своей воли означало, что он «на коне», а Адельядо близок в опале.
* * *
Меч выпал из скрюченных пальцев и, глухо звякнув, утонул в зловонной жиже. Секунду спустя туда же последовала и масляная лампа. Дилль, совершенно обессиленный борьбой с магической яростью, съехал по грязной заплесневелой стене. Муары, слабо светящиеся в темноте, ринулись к нему, словно калеки к святому исцелителю — толкаясь и спеша опередить друг друга.
«Всё, мне конец, — подумал Дилль. — Сейчас разорвут.»
Два самых здоровенных шара, растолкав товарищей, в мгновение ока преодолели тот десяток шагов, что разделяли Дилля и муаров. Один прижал Дилля с левой стороны, другой с правой — эдакие мягкие тиски, не позволявшие не то что вырваться, но даже пошевелиться. Третий муар, размером не уступавший первым двум, остановился на расстоянии вытянутой руки, вырастил три щупальца и протянул их к Диллю.
Дилль даже успел приготовиться к страшным мучениям — а как ещё может умереть маг, из которого вытягивают не только магию, но и жизнь? Однако всё случилось с точностью до наоборот — Дилль почувствовал, как уходит боль, вызванная нерастраченной энергией. Жжение в груди начало затихать, мышцы, сведённые судорогой, расслабились, а звон в голове пропал. И только сердце продолжало колотиться обезумевшей птицей.
Муар убрал щупальца — они просто бесследно исчезли в его теле, и откатился на несколько шагов назад. Державшие Дилля мягкие шары освободили его, а остальные, оставшиеся зрителями, продолжали подталкивать друг друга, не приближаясь к человеку. Дилль судорожно вздохнул, и его затрясло — то ли нервы не выдержали, то ли грязь, в которой он продолжал сидеть, оказалась слишком холодной.
— И-и, что дальше? — стуча зубами, выдавил он из себя, на ответ, впрочем, не надеясь.
— Мы рады тебе служить, мастер, — раздался бесплотный голос.
Дилль так изумился, что его даже колотить перестало. Оказывается, муары умеют говорить!
— Вы меня понимаете? — на всякий случай уточнил он.
— Да, мастер.
Действительно, говорят. Да ещё и мастером его называют. Перепутали, должно быть, с кем-то. Разумеется, Дилль не собирался переубеждать их — во всяком случае, не сейчас, когда забрезжил шанс на спасение.
— Кто вы т-такие? — едва схлынуло первое удивление, как Дилль вновь застучал зубами.
— Хранители, — голос муара — ни мужской, ни женский, не выражал никаких эмоций.
Хранители? Драконы тоже Хранители, и эти круглые туда же.
— И что вы храните, если не секрет?
— Мы охраняем эти подземелья по завету создавшего нас мастера.
[1] Интердикт — временное запрещение всех церковных действ. Может налагаться как на человека, так и на целую страну.
Глава 10
Дилль озадаченно почесал затылок и поморщился — только лишний раз запачкал голову липкой грязью. Получается, эти шары искусственного происхождения, и вывели их для охоты на магов — ведь мастер Криан говорил, что в подземелье магия запрещена. Недаром контингент тут подобрался соответствующий: Согвин — обычный отставной вояка, а Ильминг хоть и бывший мастер-маг, но с заблокированными способностями. Самого Дилля Криан отправил в сборник только после того, как гроссмейстер наложил блокирующее заклинание. Странно всё это.
— Ничего, если я встану? — спросил он и, не дожидаясь ответа, поднялся.
— Ты волен поступать, как пожелаешь, мастер, — сказал ближайший к нему муар.
— Угу, — промычал Дилль. — Слушай… кстати, тебя как зовут?
— У нас нет имён.
— Да? А как вас различать тогда? Ну, ладно. Слушай, друг, а почему ты меня мастером величаешь? — не удержался Дилль.
Наверное, лучше бы ему промолчать, но клятое любопытство, постоянно вовлекавшее его в неприятности, проснулось и не желало униматься. В этот раз, однако, ничего страшного не случилось.
— В тебе есть драконья магия, и ты не использовал её против нас. Два основных условия выполнены, значит, ты — тот, кому разрешено здесь находиться. В противном случае ты был бы уничтожен.
Дилль в последний момент проглотил фразу почему он не смог использовать бушующую в нём энергию — всё-таки, он ещё не окончательно сошёл с ума. Хотя, разве нормальный человек будет беседовать о магии с обитателями вонючей канализации? Кстати…
— Кстати, раз уж я ваш мастер, подскажите, как мне отсюда выбраться, — нахально предложил он муарам.
— Куда ты желаешь идти?
— Да всё равно, лишь бы побыстрее оказаться наверху, где чистый воздух.
— Следуй за нами, мастер.
У Дилля мелькнула мысль попробовать вернуться в коридор сборника, но от неё пришлось отказаться: во-первых, он там уже заблудился, а во-вторых, всё равно забраться так высоко вверх не смог бы. Ну не городить же из муаров лестницу.
Слабого света, который исходил от муаров оказалось явно недостаточно для комфортного путешествия. Не успел Дилль сделать двух шагов, как наступил в невидимую под слоем мутной жижи яму и снова распластался в грязи. Ругаясь на чём свет стоит, Дилль принялся шарить в поисках упавшей лампы, а когда нашёл, усилил ругательства стократно: стекло разбилось, а масло вытекло. Да и разжечь её всё равно было нечем — незамагиченное огниво промокло и не дало бы самой мельчайшей искры.
— Мы можем помочь, мастер?
Дилль поглядел на окруживших его муаров — будь у них глаза, он бы сказал, что они с любопытством на него уставились.
— Лампу новую мне раздобудьте, — буркнул он. — Темно тут, как в душе хивашского шамана, так недолго и шею сломать.
— Лампы нет, но мы можем дать больше света.
Бледное свечение круглых тел усилилось, и вскоре Дилль с удовлетворением отметил, что вполне может разобрать, что находится перед ним на расстоянии нескольких шагов. Стены и потолок покрыты бородавчатыми наростами грязи и плесени, под ногами месиво из грязи, тины и мутной воды. Картина, мягко говоря, не воодушевляющая.
— Вот спасибо! — от души поблагодарил он муаров и после некоторого колебания спросил: — А если бы я зажёг магический шар?
— Ты волен делать, что считаешь нужным, — повторил самый крупный муар.
— Замечательно, жаль что я этот самый шар зажигать не умею, — проворчал Дилль и скомандовал: — Ну, ведите!
Путь наверх оказался не очень долгим, зато исключительно неприятным. В испещрённых трещинами стенах блестели бусины крысиных глаз,