тебе пора готовить наши войска к походу на Фэранфад.
— Да, мой господин.
— Я хочу, чтобы ты выступил через десять дней, не позже.
— Как прикажете, повелитель, — Эррудун поклонился тёмному магу и поспешил покинуть тронный зал. Беседа получилась познавательной, хоть и стоила Эррудуну немало нервов.
Глава 4
Грейна с мужем и дочкой шли по лесу. Этот лес начинался прямо за деревней, в которой они жили, и семья привыкла ходить в него за ягодами да грибами. Маленькой Фрельсе доставляло огромное удовольствие заглядывать под кусты и находить там скопление скрытых от глаз ягод. Так что это было не только пополнение запасов, но и отличная прогулка.
Далеко вглубь леса семейство никогда не ходило, а потому они хорошо знали все ориентиры, с помощью которых можно найти дорогу домой: вот большой муравейник, затем ручей, а за ним выкорчеванная много лет назад сосна. Дальше обычно не ходили. Но сегодня Грейна не видела привычных примет знакомого ей леса. Они всё это время старались двигаться параллельно дороге, что шла вдоль лесной полосы. Однако чем дольше был их путь, тем гуще и темнее становилась чаща вокруг.
Землю под ногами сплошь покрывала опавшая листва. При ходьбе стопа утопала в ней, будто человек ступал по перине. В воздухе пахло сыростью и чем-то ещё. Какой-то едва уловимый приятный аромат. Наверное, от цветка или травы. Но чем сильнее становился этот запах, тем явственнее Грейна ощущала, что у неё болит и немного кружится голова.
Муж — Брамар — шёл рядом, Фрельса продолжала бегать от куста к кусту чуть впереди. Грейну слишком беспокоило то, что она не узнаёт эту часть леса. Она пыталась отыскать глазами хоть что-то примечательное, знакомое, ведь семья не меняла маршрута. Попутно они спорили с мужем. Грейна просила Брамара возвращаться домой. Но муж не желал поворачивать — ягод и грибов они набрали уже столько, сколько обычно набиралось за три похода в лес.
Из-за этой дискуссии оба совершенно упустили из виду, что местность впереди поменялась. Деревья и кустарники, будто сговорившись, обступали небольшую прогалину прямо посреди леса. Лишь кроны многолетних гигантов смыкались над поляной, не допуская к ней солнечный свет. По краям этого незаполненного участка росли необычные цветы. Фрельса заметила их первая и побежала разглядывать растения. Они напоминали веточки сосны, на кончиках которых фейерверком раскрывалось сразу с десяток белых бутонов.
Фрельса не знала, что друиды и травники, сведущие в разнообразных кореньях и растениях, называют эти цветы болотной одурью. Ей было неведомо, что это их душистый запах вызывал у неё и её матери лёгкую головную боль. А раз Фрельса не знала названия, то не знала и о том, что цветы эти предпочитают расти на болотах.
Грейна посмотрела в сторону дочери ровно в тот момент, когда та в один миг исчезла, с головой поглощённая топью.
— Фрельса! — диким голосом вскричала Грейна, и они вместе с мужем бросились к болоту.
Они подбежали к трясине и на зелёной, покрытой ряской поверхности ещё виднелись расходящиеся в сторону круги мелких волн. Их центр, а значит, и место, где Фрельса ушла под воду, был примерно в трёх стэгах1 от края. Грейна распростёрлась на земле, вытянула руки и начала вслепую шарить ими под водой, не переставая выкрикивать имя дочери и плакать. Брамар поднял с земли длинную палку, опустил её край под воду и начал медленно шарить ей там, где, как он надеялся, была его дочь. Брамар ожидал, что палкой наткнётся на Фрельсу и та рефлекторно схватится за неё — тогда ему останется лишь вытянуть дочку из болота. Но вместо этого, когда палка наткнулась на что-то твёрдое, она сломалась ровно посередине.
Брамар отбросил бесполезный обломок в сторону, скинул с ног обувь и нырнул в болото. Грейна поднялась на колени и неотрывно смотрела на поверхность топи. Слёзы продолжали течь из её глаз, а с губ едва слышно снова и снова слетало имя дочери. Как будто мать надеялась, что, пока она зовёт дочь, та не покинет этот мир.
Мгновенья тянулись целую вечность. За слезами последовали громкие всхлипывания, грозящие перерасти в истерику. В отчаянии Грейна сжимала подол длинной юбки, да так сильно, что пальцы побелели. Их не было уже слишком долго. Больше, чем вечность. Ни дочки, ни мужа. Неужели она потеряет их обоих? Неужели это болото отберёт у неё их? Неужели?..
***
Фрельса на цыпочках вошла в комнату родителей. Следом за ней в спальню прокрался кот, не забыв предварительно потереться щекой о край двери. Была глубокая ночь. Фрельса поставила фонарь со свечой на комод и взглянула на кровать.
Её мать спала очень беспокойно. Она резко поворачивала головой из стороны в сторону и едва слышно шептала имя дочери. Ей снова снился кошмар, поняла Фрельса. Отцу, вероятно, тоже. Он не метался по подушке, но его дыхание не было спокойным и ровным.
Фрельса, стараясь не шуметь, начала подкрадываться к кровати. В руках она держала необычный предмет. Переплетение тонких веточек, образующих круг, словно бы венок. Внутреннюю его часть занимала этакая паутина из хитро связанных между собой шёлковых нитей. В нескольких местах, предваряя очередной узелок, расположились небольшие бусины. От самого «венка» вниз свободно свисало ещё три нити, на концах которых были привязаны небольшие камушки и гусиные перья.
Фрельса подошла к родительской постели и остановилась. Она озадаченно взглянула на стену над изголовьем кровати. Этот момент она не продумала, планируя повесить поделку над головами спящих отца и матери. Но ей повезло. Из стены торчал небольшой гвоздь. Фрельса вспомнила, что раньше её мама использовала этот гвоздь, чтобы подвесить фонарь со свечой, если собиралась почитать затемно.
Фрельса, стараясь не шуметь и не разбудить родителей, дотянулась до гвоздика и за маленькую петельку подвесила то, что сама называла ловцом снов. Она поправила перекрутившиеся нити с перьями и двинулась к выходу.
— Хика, идём, — шёпотом позвала она кота, который заинтересовался слегка раскачивающимися перьями. — Сейчас их кошмары уйдут, и мама с папой наконец-то смогут выспаться. Кис-кис-кис.
Кот бросил последний взгляд на перья, но всё же послушно потрусил за хозяйкой из комнаты. Фрельса аккуратно закрыла дверь. Дыхание отца уже выровнялось.
***
Грейна по-прежнему стояла на коленях и от отчаяния рвала траву на земле перед собой, сама того не замечая. По её щекам текли крупные слёзы. И в этот самый момент из болота показался Брамар. На руках он нёс дочь.
— Фрельса! — радостно вскричала Грейна и вскочила