Легкий туман, наползавший с моря, скрыл фигуру матроса, который нетвердой походкой направлялся к трапу.
— Начальство тоже, небось, занято тем же, что и мы, — ухмыльнулся один из стражников.
— Офицеры тоже люди, — поддержал его второй матрос. — Вино никому еще не вредило…
Вдруг по причалу, спугнув прикорнувших на камнях чаек, пронесся дикий вопль. Птицы снялись с места и, крича, закружились над берегом.
— Шхуна! Нет ее! — Из клочьев тумана показался Гафур с перекошенным от испуга лицом. — Исчезла!
— У тебя видения! — захохотал второй матрос, и все собутыльники залились веселым смехом. — Допился, дурак!
— Сам дурак, ослиное дерьмо! Иди, посмотри! — завопил Гафур.
Когда веселая компания столпилась у причальных столбиков, на которых болтались обрывки перерубленных киммерийцем канатов, хмель мгновенно выветрился из затуманенных выпивкой голов, потому что каждый почувствовал на своей шее холодок лезвия топора: в Туранской Империи подобные промашки карались беспощадно.
Глава восьмаяПосле полудня двое гирканцев, сопровождавших варвара, вернулись в лагерь. Они мчались, не жалея скакунов, чтобы быстрее донести плохую весть. Тайрад и Паина, нахмурившись и не произнеся ни слова, выслушали их рассказ о том, что произошло: Конан не вернулся, как было условлено.
— Много там народу? — спросил Тайрад.
— Если судить по тому, что видно издалека, не менее трех-четырех сотен. И два корабля у причала.
— Клянусь Предвечерней, нам их не одолеть! — с отчаянием воскликнул гирканец.
— Твой Конан всегда любил рисковать, — процедила амазонка. — Надо же и голову иметь на плечах! Соваться одному в туранский укрепленный лагерь… Но у вас, мужчин, с мозгами всегда было неважно, — не удержалась она, чтобы по привычке не обругать ненавистный ей сильный пол.
Тайрад, уже привыкший к тяжелому характеру амазонки, ковырял носком сапога землю, размышляя о том, как помочь киммерийцу.
Паина покачала головой и отчеканила:
— Времени у нас больше нет. Выступаем завтра с тем, что имеем.
— Может быть, подождем еще день? — предложил гирканец.
— Чего еще ждать? — пожала плечами амазонка. — Впрочем, ты можешь остаться. Отправляйся к туранцам вызволять друга, если он еще жив, конечно! А у нас, как ты понимаешь, есть дела поважнее. Правительница Акила надеется на нашу помощь.
— Чем, интересно, ты собираешься воевать? — усмехнулся юноша. — Обломками ножей и пращами?
— Не твое дело, — отрезала Паина. — Мы завтра выступаем. Если ты решил остаться, обойдемся без вас. До утра у тебя есть время подумать.
Она круто развернулась и, не оглядываясь, направилась в лагерь амазонок. Гирканец, мрачно сплюнув, пошел к своим.
* * *
Шхуна, подгоняемая легким ветерком, весело скользила по ровной глади моря. Конан вытащил на мостик кресло из капитанской каюты и, удобно устроившись на нем, покрикивал на метавшихся по палубе пленных туранских офицеров:
— Косой парус! На задней чуть приспусти! Так, хорошо! Можете немного передохнуть.
Давас, ухмыляясь, стоял за штурвалом. Они шли недалеко от берега. После восхода солнца киммериец не выходил в открытое море и старался вести шхуну под прикрытием бухточек и небольших островков. Кто его знает, вдруг их заметят туранские корабли, которые вот-вот должны были подойти к этим местам?
— Эй, капитан!
Моряк быстро вскочил на ноги и, подобострастно вытянувшись, ожидал приказаний.
— Возьми штурвал! А ты, — киммериец кивнул второму офицеру, — полезай наверх и внимательно смотри за морем. Помни, твоя жизнь в твоих собственных руках. Если пропустишь ваши корабли, будешь первым, кто отправится кормить рыб. Давас, — повернулся он к приятелю, — присмотри за ними, а я спущусь в трюм, взгляну, что за товар они везли. — Варвар посмотрел на берег и добавил: — Скоро уже прибудем, так что неплохо бы знать, с чем.
Конан довольно долго осматривал тюки с оружием и амуницией, после чего, поднявшись наверх, сообщил Давасу:
— Ты был прав, там всего навалом. Хватит не то что на сотню амазонок, а и нам еще останется. Будет чем порадовать мою подругу Паину.
Однако в расчеты варвара вкралась ошибка. Через некоторое время ветер ослабел, потом совсем затих, и шхуна в полном штиле застыла посреди глубоко врезавшейся в берег бухты, ни на локоть не продвигаясь вперед.
— Нергал мне в печень! — выругался киммериец, когда все надежды на то, что к вечеру они доберутся до лагеря, испарились как дым. — Что делать?
Можно, конечно, было добраться до берега вплавь, а там попробовать пешком дойти до стоянки, но что бы это дало? Весел на посудине все равно не было, а чтобы перевезти такое огромное количество оружия и доспехов на единственной лодчонке, подвешенной на корме корабля, нужно было несколько дней: берег, хотя и был отлично виден, все же находился не в трех локтях.
— Не расстраивайся, — успокоил Конана торговец. — Сам знаешь, полное спокойствие у самого берега долго не продержится, к вечеру обязательно поднимется ветерок, тогда и поплывем. Ну не к вечеру, так к утру доберемся.
— Ты прав, — махнул рукой варвар. — Эй, соколы! — крикнул он туранцам. — Тащите вино, вы неплохо потрудились и имеете право на отдых. Считайте, что я вами доволен.
* * *
Тайрад долго совещался с товарищами, как поступить: подождать ли возвращения варвара или идти вместе с амазонками. Собственно говоря, исход совета можно было предсказать заранее, так как за те несколько дней, что гирканцы натаскивали девушек в стрельбе из лука, у них появилось, по крайней мере, по одной, а то и по несколько подружек среди учениц, и теперь они не хотели разлучаться друг с другом.
Как Тайрад ни отстаивал свое мнение, что надо еще хотя бы день повременить, решение было почти единодушным — идти с отрядом Паины.
Утром, едва первые лучи солнца высветили полоску неба над горной грядой, отделявшей с востока степи от северных лесов, оба лагеря были на ногах, и через некоторое время шатры и палатки были свернуты и погружены на вьючных лошадей, а длинная цепь всадников извилистой змейкой потянулась к заросшему лесом перевалу. Тайрад, который ехал в хвосте колонны, несколько раз оборачивался назад в надежде, что вот-вот на поляну вылетит варвар на покрытом пеной от бешеной скачки коне, но все было тщетно. Видимо, ему уже никогда не придется встретиться со своим спасителем. Отряд въехал в лес, и море скрылось из виду. Однако перелесок быстро закончился, уступив место обширному зеленому лугу на седловине хребта. Тайрад, услышав громкие крики впереди, поднял голову и увидел, что несколько всадников столпились на самом гребне и, глядя назад, размахивают руками и что-то кричат ему. Пришпорив коня, он подскакал к ним поближе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});