28 апреля.
Вчера узнал ошеломляющую новость: генерал-майора Епишева одним росчерком пера Хрущева сделали генералом армии и начальником Главного политического управления (Голиков очень серьезно болен и больше уже не вернется к своей работе). С Епишевым мы старые знакомые. В 1938-39 годах он также был внезапно выдвинут из рядовых армейских инженеров на должность первого секретаря Харьковского обкома. Вместе с ним мы были делегатами 18-го съезда партии. На фронте он был членом Военного Совета одной из армий 1-го Украинского Фронта, мы встречались с ним на Букринском плацдарме. После войны он был послом в Румынии, а последние годы — в Югославии. Головокружительная карьера!
К нашему отлету в Америку все готово. Вчера получил телеграмму из США: информационные агентства просят разрешения послать в Москву 3–4 корреспондентов и операторов, чтобы заснять отлет Титова и делать съемки в пути. Только наши аналогичные организации проявляют полное равнодушие к событию, которое войдет в историю — ведь это первая встреча советского и американского космонавтов!
Маршал Руденко быстро «скис», в последние пять дней он забыл о космосе и не проявляет к нашим делам ни малейшего внимания.
29 апреля.
Сегодня встал в 3:30. Оля больна и ночью часто просыпалась. Муся много раз вставала к ней и почти не спала, но, несмотря на головную боль, она поднялась и, как всегда, приготовила мне завтрак. На даче утро было чудесным, а во Внуково — небольшой дождь. Провожающих немного, причем нет ни одного американца. В состав нашей делегации, кроме меня, входят 16 человек Титов Г. С., Титова Т. В., Барашев П. Р., Беликов Ю. А., Белов Ю. Н., Шкляр И. К., в том числе 9 ученых: Кондратьев К. Я., Имшенецкий А. А., Мандельштам С. Л., Воробьев А. И., Щепотин А. Н., Калинин Ю. Д., Полосков С. М., Зернов С. Н., Парин В. В., а также переводчик Сташевский Г. С.
Наш Ил-18 взлетел в 7:05 по московскому времени. Через пять часов полета произвели промежуточную посадку в аэропорту Прествик (Шотландия). Нас встретили два представителя нашего посольства, администрация аэропорта и десятка два корреспондентов. Публику на аэродром не допустили. Герман провел небольшую пресс-конференцию и ответил на вопросы представителя Би-Би-Си о цели поездки и содержании своего доклада. Были вопросы и к Тамаре: Что хотите посмотреть в Америке? Будете ли в магазинах? Оба отвечали довольно удачно, но Тамара зря подчеркнула, что она в магазины не пойдет. Вновь взлетели в 13:15 и взяли курс через Атлантику прямо на Гандеру (Канада). На аэродроме Гандеры нас встретили начальник аэропорта и несколько корреспондентов. Погода была настолько плохой, что никто не верил, что наш самолет сядет в Гандере. Наш посол в Канаде Арутюнян пытался добраться до Гандеры, но из-за сильных снежных заносов застрял на противоположном берегу острова Ньюфаундленд. Побеседовали с корреспондентами, выпили по чашке кофе и — опять в воздух. Мы уже 14 часов в пути. В Нью-Йорке будем в 17:40 по местному времени, а по московскому — в 00:40 (уже 30 апреля).
30 апреля. Нью-Йорк.
Представительство СССР в ООН. Титовы и я разместились у Зорина (Зорин в Женеве, его замещает Морозов Платон Дмитриевич). Вчера в 17 часов по местному времени произвели посадку на аэродроме Айдлуайлд, где нас встречали посол Добрынин, наш авиационный атташе генерал Костюк, Морозов и еще 300–400 советских граждан. Америка была представлена администрацией аэропорта, полицией и заместителем мэра города. Сайрус Итон и его жена тоже были среди встречающих. С аэродрома отправились в Представительство и после небольшого ужина поехали осматривать ночной Нью-Йорк: Бродвей, Уолл-стрит, Бруклинский мост, Шестидесятые авеню. Поднимались на 102-й этаж знаменитого небоскреба «Эмпайр Стэйт Билдинг». Ночью город очень красив: море реклам и уличных огней. Осмотр закончили в полночь по местному времени и с большим удовольствием отправились отдыхать. Наш рабочий день 29 апреля продолжался 27 часов.
Сегодня утром Герман минут 20 рассказывал о своем полете работникам нашего Постпредства. Ровно в 11:00 мы прибыли в ООН, где нас встретил У Тан. Были члены Совета безопасности, администрации ООН и космического комитета ООН (Эдлай Стивенсон, Менон и другие). Около часа оживленно беседовали. Было очень много фото-, кино- и телерепортеров. Кроме официальных лиц в ООН было более двух тысяч американцев. Работники ООН встречали нас очень радушно, а американцы — сдержанно. Титов преподнес У Тану книгу «Утро космической эры», с надписью: «Господину У Тану, исполняющему обязанности генерального секретаря ООН. Космонавты Советского Союза надеются, что ООН сделает все возможное, чтобы космос был мирным, его освоение шло в интересах мира, дружбы, в интересах всего человечества. Гагарин, Титов». Выступление Германа о достижениях СССР в космосе было правильным, без ошибок и без бумажки, все восприняли его хорошо.
После возвращения из здания ООН Морозов устроил завтрак. С 15 до 17 часов заместитель мэра Нью-Йорка О'Брайен возил нас по городу и рассказывал о его достопримечательностях. Первые впечатления от города: самые высокие здания мира, очень много высоких длинных мостов и туннелей, отличные дороги и бешеное автодвижение, маловато зелени, много рекламы и круглосуточный шум. Такие города, как Нью-Йорк, — это несчастье человечества: они угнетают человека и превращают его в муравья.
Вечером были в мюзик-холле Радио-сити, смотрели фильм «Полет человека на Луну»; и пасхальную постановку. Газеты, радио и телевидение широко и благоприятно освещают все посещения и выступления Титова.
1 мая. Нью-Йорк.
Первый раз в жизни встречаю 1 Мая за пределами Родины. В Америке все очень интересно, но сейчас я хотел бы быть дома. Сегодня с 9:30 до 11:00 Герман и Тамара выступали по телевидению, вел передачу один из опытнейших телеведущих Нью-Йорка, вопросов было много: «Будете ли на мысе Канаверал? Могут ли СССР и Америка совместно работать в космосе? Пригласите ли Гленна в СССР?» Герман отвечал хорошо, но излишне часто дотрагивался руками до лица, зря сказал, что едва ли он сможет увидеть что-либо интересное на мысе Канаверал, и не совсем удачно сравнил народы США и СССР с двумя людьми, стоящими друг против друга с пистолетами. С 13:00 до 14:45 провели пресс-конференцию в клубе журналистов (одна из реакционнейших организаций Нью-Йорка, членами которой могут быть только журналисты, работавшие за границей). Вопросы, в основном, те же, что и на телевидении, общая обстановка благожелательная. Удачные ответы Титова несколько раз встречались аплодисментами. Вернувшись в посольство, просмотрели кинофильм о полете Гленна — в фильме нет ничего для нас нового. В 18:00 в здании Постпредства начался большой прием: приехали Эдлай Стивенсон с сыном, Сайрус Итон с женой, послы и почти все дипломаты Нью-Йорка. Из Вашингтона сообщили, что Джон Кеннеди примет Титова 3 мая. Кроме того, поступило приглашение слетать в Сан-Франциско и Сиэтл, но только на американских самолетах.
2 мая. Вашингтон.
В 11:05 на Ил-18 взлетели с аэродрома Айдлуайлд. К нашему прилету на авиабазу Эндрюс обещали небольшое улучшение погоды, но она, наоборот, ухудшилась. Вместо 50 минут мы пробыли в воздухе 2 часа и произвели посадку на гражданском аэродроме Вашингтона. Оттуда поехали прямо в наше посольство.
Посол Добрынин Анатолий Федорович и его жена — очень приятные люди (оба окончили МАИ и в прошлом работали в КБ у Яковлева). После завтрака, здесь же в посольстве, провели пресс-конференцию. Было около 150 корреспондентов, интерес к Титову со стороны присутствующих был очень высоким. Задавались такие вопросы: «Почему не поедете на мыс Канаверал? Какой вы использовали способ приземления? Когда состоится очередной полет русского космонавта? Полетите ли вы еще раз в космос? Когда русские собираются лететь на Луну? Сколько космонавтов готовят в СССР и есть ли среди них женщины? Каково было ваше самочувствие в полете? О чем будете беседовать с Гленном?» Поначалу аудитория встретила Титова довольно сдержанно, но удачные ответы Германа оживили собравшихся и растопили лед отчужденности. У некоторых журналистов замечалось стремление сбить, поставить Титова в тупик или заставить его проговориться. Но у всех присутствующих явно не хватало конкретных знаний, и Герман сравнительно легко уходил от острых моментов. Вечером по телевизору передавали сообщения о прилете Титова в Вашингтон и о проведенной пресс-конференции. Комментаторы освещали не все, о чем говорил Титов, но общий тон сообщений был довольно доброжелательный. Приглашений в Сан-Франциско, Сиэтл и Мексику пока нет. Программа дальнейшего пребывания не ясна, есть план только на 3 и 4 мая.
3 мая.
Около 9 часов утра при регистрации членов делегаций КОСПАР произошла первая встреча Титова с Гленном. Он высокий, рыжий, волосы редкие, весь в веснушках. Ему 41 год, но выглядит он моложе и производит приятное впечатление. Его жена примерно одного с ним возраста, очень скромная женщина — чувствуется, что она не была баловнем судьбы. Миссис Гленн настойчиво приглашала Титовых к себе.