Читать интересную книгу Двойная ложь - Ридли Пиерсон

— И это все? Ссора, которая переросла в убийство?

— Во всяком случае, я не располагаю информацией или доказательствами, которые позволяли бы сделать другие выводы, — сказала она. — А вы?

— Мне нужно поговорить с О’Мейли, — настаивал Тайлер.

— Ну, это я организовать могу. Вы где остановились?

— В «Эмпайр». Но я хотел бы встретиться с ним сегодня, сейчас. Я буду в баре отеля. Передайте своему боссу, что если он появится сегодня, то я не стану поднимать много шума. Мне кажется, наш приятель приехал в Нью-Йорк не просто так. У него, по-моему, есть на то свои причины. Мы вынуждены предположить, что мишенью может являться ваша компания — и Гарри Уэллс это знал, потому и преследовал латиноамериканца. Времени у нас, возможно, не так уж и много: город большой, а он нас пока опережает.

— Вы обрисовываете ситуацию более опасной, чем она есть на самом деле.

— Тот, кто убил Гарри Уэллса, далеко не бездомный бродяга — не райдер, — вы согласны? Он украл одежду. Он подготовил для себя план отступления, который включал оставленный в камере хранения рюкзак. Он вылетел в аэропорт Кеннеди на самолете. Скажите, насколько характерно подобное поведение для райдеров? Так что не надо дискредитировать Гарри Уэллса и не стоит недооценивать нашего подозреваемого. Он переполошил половину Иллинойса, полиция штата мечется два дня, и все без толку. Делайте выводы сами.

— О’Мейли встретится с вами в баре. — На лице Прист появилось испуганное выражение.

Несмотря на все старания, Тайлер почувствовал, что она ему все больше нравится.

Раздавшийся позади шум заставил обоих обернуться. Если не считать знаменитостей, немного найдется людей, способных вызвать фурор одним только своим появлением, но Гретхен Гоин, несомненно, принадлежала именно к такой породе. Гости сообщали друг другу о ее прибытии так, будто в зал заглянула особа королевских кровей. Тайлеру только мельком удалось взглянуть на нее: почти прозрачная кожа, похожая на тонкостенный фарфор; уверенные манеры. Провожаемая взглядами, она подошла к отцу, который приветствовал ее объятиями и теплым поцелуем.

— Вы с ней знакомы? — шепотом спросил Тайлер.

Не услышав ответа, он обернулся. Нелл Прист рядом с ним не было.

* * *

Невысокий, крепкого телосложения мужчина с густыми бровями тяжелой походкой вошел в бар и оглядел находящихся в помещении, как генерал, осматривающий свое войско. Тайлер догадался, что перед ним Кит О’Мейли, по его мрачному выражению лица; вполне в духе бывшего морского пехотинца, опять же бывшего бостонского копа, отца пятерых детей, ярого поклонника бейсбола и любителя пива. Всю эту информацию он получил в течение пяти минут от Рукера, которому позвонил из холла отеля. В свою очередь, он рассказал Рукеру об итогах разговора с Гоином. Лорен остался доволен тем, что Гоин предоставил ему доступ.

Тайлер просидел в баре больше часа и уже подумывал о том, чтобы уйти, когда наконец появился долгожданный О’Мейли. По пятам за ним следовала Нелл Прист, по беспристрастному лицу которой совершенно невозможно было догадаться, о чем она думает.

— Тайлер? — осведомился О’Мейли.

Они пожали друг другу руки. У бывшего морского пехотинца оказалась крепкая ладонь человека, привыкшего к физическому труду.

— Кит О’Мейли, служба безопасности «Нозерн Юнион», — представился он.

— Вам привет от Лорена Рукера, — сказал Тайлер.

— Правда? Он, случайно, не рассказывал вам, что битой даже комара прихлопнугь не может? — Он подал знак бармену, который тут же сказал несколько слов официантке. О’Мейли принадлежал к той категории людей, на которых бармены, официантки и швейцары обращают особое внимание. Его требовательное поведение свидетельствовало о взрывном характере, и вспылить он мог в любую секунду. Официантка, несмотря на усталость, была предельно вежлива. О’Мейли заказал бутылку «Хайнекена». Тайлер сделал то же самое. Прист попросила приготовить коктейль с водкой под названием «буравчик» и попросила не класть в коктейль льда.

— Мы с Лореном вместе служили в морской пехоте, — заявил О’Мейли. — Наверное, эту часть своей биографии он опустил. — Он улыбнулся, показав зубы, большей частью вставные. — У Рукера было слишком много мозгов и слишком мало мускулов, чтобы стать настоящим солдатом. Ну, вы понимаете, что я имею в виду. — Он бросил взгляд в сторону бармена, проверяя, выполняется ли его заказ. — С мисс Прист вы знакомы.

Тайлер почувствовал неприятную тревогу от того, что Рукер по непонятной причине не упомянул о близком, личном знакомстве с О’Мейли и службой безопасности «Нозерн Юнион». Вряд ли это было сделано случайно. Он обеспокоено заерзал в кресле.

Нелл Прист глянула на него, улыбнулась и снова переключила внимание на босса.

— Итак, — произнес О’Мейли, — поднимем забрала, да? Так что вам не дает покоя? Я слышал, вам не особенно нравится, как я руковожу своей конторой. Может, мне ваше мнение неприятно, а может — до лампочки. В любом случае, букву закона мы блюдем. Все мои сотрудники имеют лицензию на осуществление необходимых для отправления правосудия действий от сорока девяти штатов. Долбаные власти Луизианы до сих пор считают себя французами. — Он снова улыбнулся, но его терпение явно приближалось к концу — пиво все еще не принесли. — Мы сотрудничаем с федералами всегда, когда они обращаются к нам за помощью. Что, собственно, вы и делаете. Тем не менее, насколько мне известно, вы не выясняли у мисс Прист, имеет ли погибший какое-либо отношение к компании. Насколько я знаю, это вы постоянно излагали ей свои взгляды на ситуацию. Вы — ведущий, она — ведомый. Я же, к вашему сведению, не инструктировал своих сотрудников, чтобы они добровольно делились информацией с федеральными службами. Понимаете? Вы же служили в полиции? Так что, думаю, понимаете, что я хочу сказать.

Тайлер, несмотря на то, что уже давно не стоял на довольствии, по-прежнему ощущал себя полицейским. Внутреннее ощущение, которое нельзя взять так просто и отключить. Он вспыхнул, с усилием подавляя желание рассказать, что в действительности произошло во время стычки с Честером Вашингтоном. Дурная слава преследовала его неотступно, словно тень. Вместо этого он сказал:

— Гарри Уэллс топором разрубил напополам ногу бродяги, пытаясь выудить из него информацию. Это тоже часть вашей политики?

— Если Гарри и вправду сделал что-то в этом роде, могу на все сто процентов гарантировать, что его спровоцировали. Вы же там сами были. Знаете, с кем приходится иметь дело. А что касается Гарри… — Взгляд О’Мейли затуманился ностальгической дымкой. — Он работал у нас лет десять, с небольшими перерывами. Вот уж кто знал железные дороги как свои пять пальцев, поверьте. Не исключено, что в том инциденте, о котором вы говорите, Гарри не при чем, а виноват кто-то из друзей-бродяг. Вы же знаете, они соврут — дорого не возьмут… Большинство из них не помнят, что делали час назад, не говоря уже о паре дней. Ну, да ладно, мы отвлеклись. Так чего вы добиваетесь?

— Я добиваюсь?

— Ну да. Гарри мертв. Для нас это огромная потеря. Он был настоящим солдатом. Вы понимаете? Братом. И теперь вы укоряете меня за то, что сделал — а, возможно, и не сделал, — один из наших погибших товарищей? Вы под чьими флагами выступаете, Тайлер? Представьте, если бы на его месте оказался кто-то из ваших?

Тайлер бросил косой взгляд на Нелл Прист, но она внимательно смотрела на О’Мейли. Официантка принесла заказанные напитки. Казалось, все вздохнули с облегчением. О’Мейли приложился к бутылке и одним глотком осушил ее на треть.

— Вы посылаете работающих под прикрытием агентов в разгар зимы для того, чтобы они сгоняли райдеров с товарных поездов на линиях Среднего Запада? Почему-то это кажется мне довольно странным.

О’Мейли прикурил сигару, слегка великоватую для небольшого лица.

— Тайлер, вы слушали, что я говорил? — спросил он, понизив голос — то ли из-за дыма, то ли для большей доверительности. — У вас все в порядке со слухом?

— Слушал, — ответил Тайлер.

О’Мейли откинулся на спинку кресла и уставился на собеседника сквозь облако медленно поднимающегося к потолку сигарного дыма.

— Непохоже, чтобы вы слушали. Больше смахивает на то, что вы уже приняли для себя решение. Так чего вы все-таки добиваетесь?

— Я слушаю, — повторил Тайлер.

— Да мне, собственно, плевать, чего вы хотите. И можете проломить мне башку, но ничего все равно не получите. Так что, либо мы помогаем друг другу, либо нет. Лично мне безразлично. В конце концов, встречи со мной добивались вы.

— Может быть, вы учите своих людей просить, мистер О’Мейли, но попрошайничество не в моем стиле. Если вам так хочется, чтобы я принес судебный ордер, чтобы я спустил с цепи прессу — короче, сделал то, что уже запросто мог сделать, но воздержался, — можете и дальше строить из себя генерала Паттона или Джорджа Скотта, кем вы там себя воображаете. Я здесь для того, чтобы помочь вам, я уже пытался втолковать это мистеру Гоину. Следы подозреваемого привели сюда, в Нью-Йорк. Мы с мисс Прист уже сошлись в том, что поведение данной личности вряд ли позволяет классифицировать его как бродягу, бездомного, райдера — как хотите. Он чертовски умен. Он убил вашего агента. Он подготовил для себя маршрут отступления и воспользовался им. Маршрут привел сюда, в Нью-Йорк, который по странному совпадению является местом расположения штаб-квартиры корпорации. Должен ли я считать, что это был случайный акт насилия? Не думаю. Должен ли я сделать вывод, что латиноамериканец, следы которого Гарри Уэллс пытался разыскать в лагере бродяг, всего лишь заурядный райдер, стащивший кошелек у агента? — Последнюю фразу Тайлер адресовал Нелл Прист, затем снова повернулся к О’Мейли. — Вряд ли. Если вы не желаете заниматься этим — ваше на то право. Хотите приписать произошедшее стечению обстоятельств — пожалуйста. В этом случае мне остается только подать рапорт Лорену Рукеру, он передаст его по инстанции, и в конечном итоге дело переходит в ведение Федерального Бюро. Кости при этом падают так, как получится.