Читать интересную книгу Звёзда II - Дмитрий Бочарник

Виктория отметила, что её новым приятелям понравилось, насколько совершенно свободно она, украинка по рождению, владеет русским языком, причём даже в сугубо специальных деталях. Несколько ребят и девочек тоже оказались украинцами по рождению, взяв над новенькой ненасильственное шефство.

После «вступительного слова» Викторию кратко ввели в «курс дела», показав те уголки двора, куда Виктория ещё не успела зайти, хотя многие из них видела с крыши шестнадцатиэтажки. И в подвале и на крыше и на чердаке у детей оказались зарезервированными чисто их детские уголки. Все взрослые жители многоэтажки об этих уголках знали — они были достаточно безопасны.

Среди добровольных экскурсоводов девочки не превалировали — очень многие места и закоулки закономерно лучше знали мальчики. Девочки больше напитывали новенькую словесной информацией, хотя и о наглядности не забывали.

Виктория, попросив небольшую паузу, включила свой мини-ноут и показала несколько заготовленных фильмов об Украине, Киеве и своём детском саду и своих друзьях и подругах. Ценность таких фильмов была в том, что их снимала сама Виктория на протяжении тех самых предотъездных двух недель.

Через полтора часа закономерный холодок исчез и Виктория ощутила себя среди своих. Обменявшись с новенькой адресами и номерами систем связи, дети вернулись на площадку, а Виктория, удовлетворённая и обрадованная, нажала клавишу малого мгновенника, который быстро доставил её к дверям квартиры.

Майская прохлада сменилась июньской жарой. Виктория командовала оравой младших братьев и сестер, помогала матери по хозяйству и не забывала экскаваторными методами черпать информацию. Её стационарный комнатный ноут едва успевал принимать всё более объёмные порции данных. Мини-ноут, с которым Виктория не расставалась за пределами квартиры, уже пережил несколько существенных модернизаций. Во дворе все дети её уже давно считали своей «в доску» и горе было тому чужаку или той чужачке, которые бы позволили себе усомниться в качествах и способностях «Виты». Так её звали теперь все дети — обитатели шестнадцатиэтажки. Жизнерадостная и компанейская Виктория, тем не менее чётко поставила себя как человека, способного уделять достаточное внимание и достаточное время не только обществу, но и себе самой. К этому её друзья и подруги отнеслись спокойно.

— Викта, ты отмечала проекты дач. Как смотришь, чтобы оценить окончательные варианты. — отец нашел её в окружении экранов и виртуальных клавиатур в «научном» уголке комнаты.

— Па, конечно. Только вот закончу небольшую заметку по неделе психологии.

— Нет вопросов, доча. — отец оставил на столе флеш-диск с данными и вышел.

Виктория дописала несколько абзацев и вставила диск в накопитель. Вариантов, конечно же, стало намного меньше и через пятнадцать минут Виктория уже перекачала исправленную информацию на компьютеры родителей.

— Па, я перегнала информацию. Когда начинается строительство? — на этот раз Виктория включила покомнатное телевидение и, после титра допуска, на большом экране проявилось изображение кабинета отца.

— Через десять дней. Вижу, ты отметила как запасной вариант прадедовскую дачу?

— Да, пап. Меня она очень заинтересовала. Всё же она строилась в расчёте ни много ни мало — на мировую войну. А такие дачи сейчас и в России — большая-большая редкость. Проверяла, знаю.

— Ничего, там живут сейчас весьма нормальные люди и дача сохраняется в неизменном варианте уже многие десятилетия. Так что со временем мы переберемся туда. Рад, что ты хочешь продолжения традиции.

— О своём решении сообщишь? — спросила Виктория.

— Конечно. Больше того — ты, вполне вероятно, будешь там обитать едва только закончат основной цикл предотъездных работ. Всё же два месяца до школы тебе надо подышать свежим воздухом, какой в городе ныне пусть и в небольшом, но в дефиците. Да и тебе просто надо немного вкусить и сельской жизни. Как, согласна?

— Согласна. Младшие уже достаточно адаптировались.

— Куда же им деваться при таком командире, как ты. Принудишь, заставишь, побудишь и добьёшься. Ладно, это я просто констатирую факт.

— Понимаю, па. Ксана ещё не пришла со своего хора?

— Нет. Её просто так не хотят отпускать. У неё обнаружился слишком заметный талант к пению, причем — сольному. Так что готовься, увидишь свою сестру на большом городском экране.

— Ну, Ксана может. Я давно это знала. А Алла ещё не вернулась из очередного подземелья? Я что-то заметно волнуюсь, в четыре года лазать по таким тоннелям…

— Нет, её наставник недавно сообщил мне, что она скоро вернётся. Там пока что всё без проблем. И она не одна, с группой и инструктором. Да и подземелья пока что достаточно приличные. Хотя Алла желает лазать по весьма проблемным подземкам. Как бы нам удержать пока её от этого, а?

— Хорошо бы. А Светлана?

— Ну, она как всегда мотается по рынкам в поисках чего-нибудь экзотически-полезного. Ты же её знаешь.

— Знаю. Опять свою комнату превратит невесть во что.

— Что поделать, домашней волшебнице следует поддерживать форму и постоянно тренироваться. — отец улыбнулся. — А каковы твои планы?

— Ну, насчёт того, чтобы засунуть меня на два месяца на дачу — я в принципе не против, но вот относительно сегодняшнего и ближайших дней — я ещё правда не знаю что предпринять. Надо подумать.

— Узнаешь. Тут вот я вижу к тебе целая делегация направляется. Твоих друзей по дому. Примешь?

— Естественно. Дверь откроешь ты или мне?

— Открывай сама и давай сама проход к себе. А я ещё поработаю над картами. Тут несколько райончиков образовалось — просто прелесть, насколько интересные и нестандартные.

— Хорошо, па.

И в самом деле, вскоре к Виктории пожаловали её главные подруги и друзья. Через четверть часа Виктория, наскоро собрав свой рюкзачок и захватив неизменный ноут, сказала отцу, что будет к девяти вечера дома и, вместе с гостями быстро погрузилась в пришедший на этаж мгновенник.

В этот раз их путь лежал не в какое-нибудь увеселительное заведение или в детский центр. Её новые знакомые выбрали для себя место не слишком приспособленное для радости: спецмедцентр тяжёлых древних болезней. И потому едва только дети выгрузились из пассбуса на остановке далеко за пределами Московска, они вошли в ближайший центр снабжения и переоделись в крайне простую, прочную и хорошо защищённую одежду.

Такие поездки для самой Виктории не были в новинку — год назад она ещё четырёхлетней девочкой со своими старыми приятелями по двору и по кварталу побывала в пяти таких украинских центрах. И это не была экскурсия — это было время познания. Как сказали бы в старину — познания оборотной стороны, изнанки жизни.

Виктория, шагавшая среди своих друзей и подруг, думала о том, что ещё совсем, совсем недавно, несколько столетий тому назад, никто бы на ракетный выстрел не допустил пятилетнего ребенка в такие вот обители боли, скорби и горя. А сегодня она вместе с другими не такими уж и великовозрастными детьми спокойно идёт в центр, где именно эти неприятные вещи правят бал, будучи постоянно ущемляемы и контролируемы. И ещё Виктория вспомнила о том, как в века дисциплины жестоко расправлялись с теми людьми, которые считали, что дети не должны видеть страдания и боль, не должны знать, что такое смерть. Тогда замковая и орденская структура России делала свои очередные, не слишком уверенные шаги, тогда эта структура ещё была непонятной и не всеми сразу принимаемой. А теперь благодаря этой структуре и в России и в Украине и во многих других странах — не государствах, а именно странах — стало возможным многое, что раньше преследовалось и осуждалось только ради того, чтобы сделать из человека покорное, боящееся неприятностей существо.

Возвращались из центра Виктория и её друзья помрачневшие, хмурые, сосредоточенные. Каждый думал о том, что ему пришлось увидеть, услышать, почувствовать. Виктория не стала козырять своим годичным опытом посещения таких вот «проблемных» мест — среди её друзей оказались и дети, которые уже два года — при том что их родители и любые другие родственники не имели никакого отношения к таким учреждениям — посещали такие центры. В пассбусе многие дети достали свои мини-ноуты, чтобы ещё раз систематизировать полученные знания. Виктория свой доставать не стала. Она одела тёмные очки, полоска которых скрыла её глаза от посторонних взглядов и откинулась на мягкую спинку, давая возможность подсознанию оперативно «дососать» информацию к размышлению.

— А ведь были времена, когда такие центры объявлялись сомнительными с точки зрения необходимости. — тихо проговорил сидевший рядом с Викторией пятилетний Ричард.

— Были, Рич. Были. — тихо ответила Виктория, стараясь не прерывать собственные размышления. — Но не будь ныне таких центров, мы были бы абсолютно беспомощны перед угрозой возвращения многих опаснейших заболеваний.