— Я хочу помочь ему в его поисках, и он был сто добр, что позволил мне это. — Изабель подняла за манжету рукав платья. — Мне это очень нравится.
«Мне он очень нравится».
Упершись кулаками в бедра, миссис Макфедден окинула взглядом застеленную постель.
— Хорошо, что вам есть чем занять мысли, пока вы выздоравливаете. От меня вы не услышите никаких возражений, но — берегите пальцы его ног.
— Простите?
— Так обычно говорила моя мать, когда мои брать слишком расходились или моя сестра больше думал о своем носе, чем о том, где потеряла вязанье, — пояснил, миссис Макфедден, подбирая грязное белье с пола, куда; она его побросала, и продолжила: — В конце концов, он одинокий человек, что бы он ни говорил. А вы… В общем, вы сами знаете.
Изабель еще больше смутилась.
— Я…
— Очень милая, необыкновенно красивая и определенно замужняя.
— Я… не ребенок, чтобы напоминать мне об этом. Да будет вам известно, что я взрослая женщина девятнадцати лет!
— Девятнадцати? — Экономка посмотрела на нее, выгнув дугой тонкую бровь. — Но все же еще довольно молодая, не правда ли?
— Да, конечно. — Направление, которое принимал разговор, мгновенно стало ясным. — Мистер Торн вел себя исключительно пристойно.
— Разумеется! — отозвалась экономка с оскорбленным видом. — Он и не мог бы иначе! Этот человек любезно откроет дверь и самому дьяволу, если попросят!
— Я… Разве я похожа на дьявола?
К миссис Макфедден вернулось хорошее настроение, и она, сдав несколько своих укрепленных позиций, присела на кровать.
— Вы ангел. Это нелепо, но это так. Я просто хотела сказать, что именно потому, что он такой, какой есть, вы должны держать его на расстоянии и беречь пальцы его ног, хорошо?
— Весь этот разговор об ангелах и дьяволах… — Изабель не смогла подобрать слов. — Я буду беречь его пальцы.
— Умница! — Экономка вздохнула. — Ему полезно иметь друзей, не поймите меня неправильно. Просто мне становится легче, когда я высказываю свои мысли. В конце концов, он не какой-то там голубых кровей, как те, к которым вы привыкли, и надеюсь, вы простите ему, если он не будет чересчур безукоризненным и утонченным. Я люблю его, как хозяина, и не хочу, чтобы он пострадал. Таким, как он, вероятно, не позволено входить в дом вашего отца через парадную дверь, и он это понимает.
— Я… уверена, это не тот случай! Мистер Торн истинный джентльмен, и независимо от его происхождения ему будут рады в любом доме. — Это было бессмысленное возмущение, зато искреннее. — Тут нечего возразить.
— Может быть, и так. — Миссис Макфедден сложила руки на груди. — Но лучше знать истинное положение вещей, чем позволить человеку надеяться. — Она встала и взяла из рук Изабель платье. — Ну вот, позвольте помочь вам, мадам. Он внизу, в библиотеке, если вы собираетесь сегодня помогать ему.
— Ваша экономка… невыносима! — войдя в кабинет, объявила Изабель, даже не поздоровавшись. — Клянусь, она то убеждает меня быть добрее к вам, то в следующую минуту, как мне кажется, беспокоится, что я… способна причинить вам какое-то зло.
— Это у нее в характере… вести себя не так, как другие. — Дариус отошел от окна, держа в руках кружку с чаем, от которой поднимался пар, и улыбаясь Изабель. — По-моему, она разрывается между стремлением опекать нас и явным желанием видеть, что мне доставляет удовольствие подобие светской жизни.
— Вы не отшельник! — воскликнула Изабель, поразившись, как близка к тому, чтобы топнуть ногой. — Я хочу сказать… — Изабель протяжно выдохнула, чтобы успокоиться. — Вас привлекает стать отшельником, мистер Торн?
— Я уже отказался от этого, — ответил он с долей юмора. — Но прошу вас, не говорите об этом моим друзьям.
— Я сохраню вашу тайну. — Она обхватила себя за локти, чувствуя, что ее гордость уязвлена.
— Я поговорю с миссис Макфедден. Она не имеет права читать наставления и брюзжать, как она это делает. И я не хочу, чтобы она вас расстраивала. — Дариус поставил свой чай на письменный стол. — Хотите чашечку до того, как мы начнем?
— Да, спасибо. — Она со вздохом отпустила собственные локти. — Но… не нужно ничего говорить миссис Макфедден. Это не стоит шума и ссор.
Дариус подошел к буфету, налил в керамическую кружку большую порцию чая, от которого поднимался пар, по привычке добавил молоко и сахар, а потом виновато посмотрел на Изабель.
— С молоком и сахаром?
— Да, пожалуйста.
— Значит, я угадал, — довольно усмехнулся он, протягивая ей кружку.
— У вас сверхъестественная интуиция, мистер Торн. — Изабель, успокоившаяся в его присутствии, взяла теплую кружку. — Спасибо вам!
В его поведении не было ничего, что походило бы на откровенное соблазнение, но все в нем будоражило ее чувства. Его взъерошенные каштановые волосы манили ее руки откинуть их ему с глаз, а мускулистое тело и соблазнительно широкие плечи заставили воображение Изабель помчаться в направлении, которое, она была уверена, ведет к гибели.
Она просто хочет свернуться калачиком рядом с ним, уткнуться носом ему в шею, вдохнуть запах его тела и забыть все на свете. В какую женщину она превратилась, что прелюбодеяние стало для нее таким порочно притягательным?
— …начать? — спросил Дариус.
Изабель чуть не выронила кружку, осознав, что запуталась в клубке странных эротических фантазий с участием своего собеседника. Вот нелепость!
— Простите, что вы сказали?
— Я просто спросил, готовы ли вы начать. — Он вернулся к большому письменному столу в центре комнаты. — Я достал несколько более старых тетрадей с записями, которые сделал, когда мы впервые осознали, что, возможно, существует опасность. В Лондоне индийский убийца-фанатик с кинжалом преследовал моего друга, а потом другой человек, связанный с Ост-Индской компанией, явился с угрозой. И тогда мы в первый раз услышали об уникальном предмете или священной фигурке, которую увезли с собой. Я начал записывать все, что мог вспомнить, чтобы посмотреть, не поможет ли это.
— Помогло?
— Пока нет, — медленно покачал он головой. — Я тысячу раз пересмотрел эти страницы и думаю, что уже не читаю их. А у вас, Елена, свежий взгляд.
Она покраснела и подошла к нему, чтобы посмотреть материалы, которые он собрал. Изабель взяла один из листов с заметками на полях на языке, которого не понимала.
— Бесспорно, британские наблюдатели.
— Вот так. — Он отодвинул для нее большое кожаное кресло и помог устроиться за столом. — Я благодарен тем британским наблюдателям. Все, что не на английском, я охотно могу перевести для вас.