— Что они делают? — спросила София, хватая меня за руку.
Я недоуменно пожала плечами. Для меня их действия тоже были совершенно непонятны. Неужели мужчина, много лет воспитывающий ребенка как родного сына, предаст его? Возможно ли это? Или появление короля так повлияло на его чувства?
На лице Томаса мелькнула тень разочарования. Разом ударили разрушительные заклинания в купол замка, оглушив нас громовым раскатом. На нас с Софией посыпалась штукатурка и обломки кладки, где рядом упало несколько кирпичей.
Вдруг отряд Бэйна резко развернулся и с пронзительным криком помчался в сторону колдунов, штурмующих замок. Толпа магов шарахнулась от них и нестройно побежала в разные стороны, слабо отбиваясь заклинаниями. Здесь их уже настигали наши стрелы, огненные шары и уничтожающие заклинания. Не прошло и полчаса, как отряд магов, осаждающих Даден, был разбит.
Мрачно и торжествующе посматривали мы с Софией на поле сражения из темноты башни. Бледный свет ущербной луны освещал путь Аллану Бэйну и его немногочисленному отряду. Расталкивая толпу, к ним навстречу шел король, за ним бежал Томас.
— Ваше Величество, — воскликнул Аллан, приклоняя колено перед королем.
— Встань! Встань сейчас же, мой добрый друг. Спасибо тебе, — проговорил, улыбаясь король, обнимая своего старинного друга. — А особенно спасибо за сына.
— Отец, — воскликнул Томас и оба мужчины повернулись в его сторону и засмеялись.
— Ваше Высочество, я рад видеть вас в добром здравии, — вежливо произнес Аллан, низко кланяясь.
— Прекрати. Ты навсегда останешься для меня отцом, — тихо сказал Томас, обнимая Аллана Бэйна. — Спасибо тебе за все.
Мужчины обнялись все втроем, похлопывая друг друга по спине.
Глава 26 Разговоры по душам
Вечером мужчины собрались в большом зале, обсуждая дальнейшие действия по защите замка. Я поднималась по лестнице в свою комнату, когда меня окликнула София.
— Алина! Постой! Я хотела поговорить!
Я обернулась и дождалась, пока сестра Томаса подойдет ближе.
— Может, пойдем ко мне, — предложила я.
Она приняла мое приглашение, и мы отправились ко мне. У дверей комнаты сидел мой кот.
— Еле дождался! — ворчливо проговорил он.
— Василий! — вскрикнула я, поднимая кота на руки.
Он довольно замурлыкал, и я толкнула дверь в комнату. Здесь было темно, хотя не так, как в коридоре: сквозь стекла проникали отблески вечерней зари. Я зажгла свечу. Теплый призрачный свет огонька свечи создавал ощущение романтики и таинственности. Я поворошила дрова в камине, они на какое-то мгновение вспыхнули и вновь тихонько затрещали.
— Сегодня был трудный день, — опускаясь в кресло, сказала моя гостья.
К Софии на колени тут же улегся мой кот, и она бессознательно гладила его, наблюдая за огнем в камине. У кота был очень важный вид. Ведь он считал себя в этой комнате важной персоной, раз его гладила принцесса.
Я обернулась на Василия, утвердительно покачала головой и продолжала ворошить потухающие угли.
— Как думаешь, что нас ждет впереди? — снова обратилась она ко мне.
Мне сложно было ответить ей на этот вопрос, если вспомнить сон, в котором мама предупреждала нас о грядущей опасности. Но, я думаю, не стоило сестре Томаса знать о моих кошмарах. Я верила. Нет! Была абсолютно убеждена, если Аббадон будет на нашей стороне, то у нас будет шанс. Однако делиться с Софией своими мыслями я не собиралась. Девушка и без моих откровений была взволнована и очень напугана.
— Давай не будем думать о возможных трудностях, — предложила я, присаживаясь в кресло, стоящее напротив. — Лучше давай поговорим о приятных вещах. Расскажи, как развиваются ваши отношения с Клаусом?
София засмущалась, ее щеки порозовели и, она ненадолго замолчала. После непродолжительного раздумья она проговорила:
— Клаус мне рассказывал, что прежде был влюблен в тебя. Но, ты не думай, я его к тебе совершенно не ревную. Я вижу, как вы с Томасом смотрите друг на друга и понимаю, что третьему нет места в ваших отношениях.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
В голове всплыл образ Аббадона и его обольстительная улыбка. От этого воспоминания сердце забилось сильнее.
«Ох, как ты ошибаешься!» — с горечью подумала я, а вслух произнесла. — Я всегда относилась к Клаусу как к другу. Тебе не стоит даже думать об этом.
— А как у вас дела с Томасом? — спросила она, наклоняясь ближе.
Но тут в дверь постучали, и я не успела ответить на ее вопрос.
Когда я распахнула ее, то увидела на пороге переминающегося с ноги на ногу Томаса. Его светлые волосы вились на висках, фиалковые глаза сияли. Он выглядел взволнованным и немного расстроенным.
— Можно мне войти?
— Проходи, конечно, только я не одна, — проговорила я, освобождая проход.
Томас заглянул внутрь и улыбнулся, заметив сестру.
— А… так у вас девичник? Я не помешаю? — улыбаясь, спросил он.
— Нет, конечно, проходи, — крикнула София через плечо.
Он прошел к окну и присел на стул. У его ног тут же стал тереться кот, привлекая внимание. Но никто так и не направил на него свой взор. Взгляд Софии был нацелен на брата, словно он один мог дать ответ на волнующий ее вопрос.
— Как думаешь, Томас, что нас ждет завтра?
Он пожал плечами и посмотрел внимательно на сестру.
— Отец считает, что впереди будет тяжелая битва. Правительство, узнав о неудаче своих магов, пришлет сюда большое войско.
— А что же будет с нами? Кто поможет нам? — спросила София с горечью в голосе.
— Ты не должна отчаиваться, сестра, — воскликнул Томас. — На нашей стороне народ. Узнав, что отец на свободе и собирает вокруг себя верных людей, сюда устремились маги и простые люди со всех концов Эгроссии. В конце концов, правда на нашей стороне!
— Ты говоришь и ведешь себя, как отец, — недовольным тоном проговорила она. — Такой же восторженный взгляд, пылкие речи. Ты ведь понимаешь, что маги Совета Десяти придут сюда, предварительно навешав на себя все артефакты, какие найдут в своих хранилищах. Или чего хуже пришлют сюда Гирата. У них будет огромная сила, с которой нам не справиться.
— Как ты можешь так говорить? — возмущенно вскричал он, осуждающе глядя на сестру. — Мы не должны даже думать об этом. Мы справились с Аббадоном, справимся и с Гиратом!
— Ах, Томас! Ты сам не понимаешь, о чем говоришь! Самое интересное, что все в замке считают, так как я, но боятся произнести это вслух. То, что вы задумали, — это настоящее самоубийство. И пусть лучше я окажусь тысячу раз неправа, чем мы будем смотреть на предстоящее сражение, как на воскресную прогулку. Не лучше ли пойти на переговоры с правительством, — вспыхнула она, заливаясь слезами.
— София, это малодушие! — вспыхнул Томас, сверля ее глазами.
Я сердито глянула на Томаса, подошла к своей гостье и обняла ее за плечи.
— Так, ну все хватит. Нам всем страшно, — спокойно проговорила я. — Не нужно отчаиваться и хоронить нас всех раньше времени. Поверь, и Томас, и твой отец, и его люди настроены весьма серьезно. Я думаю, если бы был шанс как-то договориться, то король его бы непременно использовал.
— Алина, ты не знаешь отца! — всхлипнула она. — Его гордыня не позволит ему вести переговоры с теми, кто отобрал у него власть.
София закрыла лицо руками, ее плечи сотрясались от рыданий. Желваки на лице Томаса заходили сильнее, а ноздри раздувались, как у быка на корриде.
— Я, пожалуй, пойду, — проговорила она, вставая с кресла и вытирая слезы.
— Ну что ты, — возразила я. — Останься. Нам с тобой еще многое нужно обсудить.
Она отрицательно покачала головой и пошла к двери. У самого выхода она обернулась и, глядя на брата, проговорила:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Извини меня, Томас, — затем, поворачиваясь ко мне, добавила. — Спасибо тебе за все, Алина. Мы еще обязательно поговорим.
Дверь за ней захлопнулась, оставив нас наедине с нашими мыслями. Из окна дул свежий вечерний ветерок, раскачивая занавески. Тишину в комнате нарушал только треск поленьев в камине. Конечно, София была права. Должен быть какой-нибудь другой путь. Нужно было постараться избежать прямого столкновения с правительственными магами. Но я и мы все понимали, что король и Томас слишком гордые. На кону стояла их честь.