– Просто объясни, что ей не причинят вреда. Уверяю тебя, Солнечная Птица, это очень важно.
Солнечная Птица пробралась сквозь лабиринт корней и вошла в пещеру. Белая женщина показалась ей скорее сердитой, чем испуганной. Солнечная Птица молча бросила индейскую одежду к ее ногам и отошла.
– Что это? – Сэм развернула сверток и увидела платье, сшитое из кожи какого-то животного. Оно было мягким и, наверное, удобным, лиф украшен изящной бисерной вышивкой. Кроме платья здесь имелась и обувь, тоже отделанная бисером и бахромой.
Сэм вопросительно посмотрела на индианку.
– Ты хочешь, чтобы я это надела?
Потом, решив, что девушка ничего не понимает, так же как и остальные, Сэм с вызовом сказала:
– И не думай – я не стану этого носить! Я вовсе не хочу выглядеть так же, как ты.
Она отшвырнула от себя индейский наряд и снова легла на бизонью шкуру, положив руки под голову. После того как силач-индеец не наказал ее за попытку побега, она стала чувствовать себя несколько увереннее. Вряд ли тщедушная индианка сможет ей что-то сделать. Конечно, у этой дикарки есть нож, но если она вздумает напасть, Сэм ей покажет, что такое настоящая драка. Краешком глаза девушка наблюдала за Солнечной Птицей, готовая вскочить при первом признаке угрозы.
– Можешь пялиться на меня сколько хочешь, я все равно тебя не боюсь. А теперь почему бы тебе не убраться отсюда и не оставить меня в покое? Скоро за мной приедут солдаты, и тогда вы все очень пожалеете, что сделали такую глупость!
Солнечная Птица нагнулась, подняла одежду и бросила ее в лицо Сэм.
Сэм вскочила на ноги:
– Черт возьми, я же тебе сказала, что не стану носить вашу одежду! Предпочитаю остаться в своем собственном платье, хоть оно и сильно перепачкано. А теперь проваливай!
– Наверное, тебе так нравится грязная одежда потому, что она хорошо сочетается с твоими грязными выражениями.
Сэм была ошеломлена:
– Ты говоришь по-английски?!
– Я ходила в школу для поселенцев, хотя это и не твое дело. Хотела бы я знать, в какой школе тебя научили так мерзко ругаться.
Сэм смутилась. Обычно она не сквернословила, разве что тогда, когда жила на улице и ей приходилось показывать, что она ничего не боится и не лезет за словом в карман. Но сейчас ситуация опаснее, чем любая уличная стычка, подумала Сэм. Так что стыдиться нечего. Она не позволит своему врагу выговаривать ей и запугивать ее. Девушка надменно вскинула голову:
– Я требую, чтобы мне сказали, почему мена похитили и держат в плену!
Держась с не меньшей надменностью, Солнечная Птица холодно ответила:
– Это не твое дело. Но тебе нечего бояться. Если ты сама не будешь искать неприятностей, тебе не сделают ничего плохого. Я принесла тебе это платье, чтобы ты переоделась. Оно чистое. Но если тебе хочется носить эти грязные лохмотья, – она скорчила брезгливую гримасу, – что ж, поступай как знаешь.
Сэм посмотрела на свое платье. Она дважды побывала в нем в реке, и теперь оно измазано грязью. Один рукав почти оторван после того, как ее протащило по каменистому дну, на юбке в нескольких местах зияют дыры.
Да, вид у нее, должно быть, ужасный, но, с другой стороны, не все ли равно? Однако гордость все же победила, и ей захотелось выглядеть опрятной.
– Хорошо. Я надену твое платье. Но почему ты не можешь сказать мне, по какой причине меня здесь держат?
Солнечная Птица ничего не ответила.
– Ну хорошо, а как насчет вчерашнего вечера? – не унималась Сэм, – Ты говоришь, чтобы я не боялась, но вчера один из твоих приятелей чуть было не снял с меня скальп.
– Он, просто хотел отрезать прядь твоих волос. Но можешь не беспокоиться – тот воин, который охраняет тебя сейчас, не дотронется до тебя и пальцем. Он находит тебя отвратительной.
Солнечная Птица была влюблена в Буйного Духа, сколько себя помнила, и знала, что он никогда не отступает от своих решений. Раз, он сказал, что белую женщину никто не должен трогать, то не нарушит своего слова.
– Этот тип? – При мысли о том, что ее будет охранять тот самый голубоглазый индеец, Сэм стало нехорошо.
Господи, вот уж кого ей совсем не хотелось бы видеть рядом с собой, тем более что он, казалось, мог читать ее мысли и предугадывать каждый ее шаг.
– Я не хочу, чтобы он находился возле меня, Пришлите кого-нибудь другого.
Солнечная Птица усмехнулась:
– Не тебе решать. Просто делай, что тебе говорят, и когда придет время, тебя освободят. Это я тебе обещаю.
– Делать, что мне говорят? Но ведь ты первый человек, обратившийся ко мне на языке, который я понимаю. Откуда мне знать, чего от меня хотят, если все остальные говорят на тарабарском наречии?
– Это не имеет значения, потому что отныне я буду приходить к тебе каждый день и узнавать, что тебе нужно. Теперь я уйду и пока ты будешь переодеваться, принесу тебе поесть.
Поесть… В животе у Сам забурчало.
– У меня со вчерашнего дня во рту не было ни крошки, – невольно вырвалось у нее.
– Разве тебе не предложили пищу вчера вечером?
Солнечная Птица увидела мешок с провизией и заглянула внутрь. Пеммикан и бизонье мясо, которое Буйный Дух взял из деревни, все еще были там.
– Почему ты не съела это? – спросила Солнечная Птица, вынимая припасы из мешка. При виде коричневых волокнистых кусочков Сэм сморщила нос. Липкая, вязкая масса с виднеющимися в ней семенами, которую индианка держала в руке, казалась ещё менее аппетитной.
Солнечная Птица бросила мешок к ее ногам:
– Ты съешь это, если будешь достаточно голодна. Имей в виду: никто здесь не станет угождать твоим вкусам. – Шагнув к пленнице, она предостерегающе потрясла пальцем перед ее носом: – Мне не нравятся белые. Мне не нравишься ты. И лучше не пытайся допекать меня, как ты допекала Буйного Духа. Он не станет бить женщину, а я готова это сделать.
Высоко держа голову, Солнечная Птица вышла из пещеры.
Девушка скорчила ей вслед рожу. Что верно, то верно, последние годы Сэм прожила в роскоши, окруженная учтивыми и воспитанными людьми, и почти забыла о том времени, когда волею обстоятельств выдавала себя за уличного оборванца, всегда готового к драке. И надо сказать, ей нравилось хорошо себя вести и чувствовать, что на нее смотрят как на благовоспитанную даму. Но если эта индейская девка попытается выкинуть какой-нибудь номер, Сэм не даст ей спуску и покажет, что такое славная потасовка.
И перед этим Буйным Духом – вот, значит, как его зовут – она тоже не отступит. Но все-таки слава Богу, что с ней обещали хорошо обращаться и в конце концов отпустить на свободу. Правда, неизвестно, сдержат ли индианка и Буйный Дух свое слово.
Джарман Бэллард в бессильном гневе мерил шагами свой кабинет. За дверью пассажиры, ехавшие из Канзас-Сити в том поезде, который захватили индейцы, ждали, пока он допросил их еще раз, чтобы выяснить все даже самые мелкие детали этого нападения. Но каким образом их рассказы могут помочь делу? Индейцы атаковали поезд, когда он замедлил ход на подъеме, и, приставив нож к горлу машиниста, вынудили его остановиться. Они никому не причинили вреда, ничего не украли – за исключением его невесты. Черт бы побрал проклятых краснокожих!