«Какой желанной показалась мне эта женщина, как соблазнительны и упруги юные линии ее тела! Ее чудесные груди прикрыты тонко обработанными металлическими пластинками. Браслеты с драгоценными камнями надеты на запястья, верхние части рук и лодыжки. Все остальное – обнаженное, соблазнительное, бесстыдно голое – от пальцев рук до ярко-красного педикюра… Танцовщица трижды касается пола своим лбом. Затем медленно, очень медленно поворачивается и в сладострастном порыве сдвигает широкий золотой браслет на своем левом запястье, представляя нашему взору браслет-татуировку на коже цвета слоновой кости. Это искусно выполненное изображение змеи, кусающей себя за хвост», – так описал Мату Хари писатель Луи Демар.
Выступления этой женщины произвели в свое время настоящий фурор. Она окружила себя тайной, придумала себе экзотическую биографию, но главное, что потрясло и привлекло к ней зрителей (особенно мужчин), – она первая разделась на «официальной» сцене. «Люди приходят на мои выступления только потому, что я первой из женщин отважилась предстать перед ними без одежды», – считала сама танцовщица.
Она была известна в Париже как «священная баядера Шивы» – это тоже было частью созданного ею самой образа. Выходя на сцену, она произносила завораживающим голосом: «Мой танец – это священная поэма, а каждое движение в нем – слово. Эти танцы я исполняла в храме Шивы. Все храмовые танцы в своей основе религиозны, посредством жестов и поз передаются священные тексты». Доверчивая публика замирала и с благоговением следила за каждым ее движением.
Но постепенно настроение менялось – «священнодействие» переходило в раздевание. Это называлось – искусство восточного танца. Менялась, соответственно, и атмосфера в зале – она становилась накаленной и опьяняющей. Играла экзотическая чувственная музыка, восточные благовония дурманили мозг, сам воздух, кажется, источал теперь наслаждение… А на сцене, сверкая украшениями, обольстительно двигалась Мата Хари.
В те годы – время увлечения восточной мистикой и оккультизмом – Мата Хари стала буквально мировой сенсацией. О ней мечтали тысячи мужчин, и многим из них (очень многим) улыбнулась удача… Слава Маты Хари затмила даже немыслимый успех Сары Бернар!
Но сейчас при имени Мата Хари первым приходит на ум не искусство танца, а то, что эта «священная баядера Шивы» была шпионкой. Причем двойным агентом!
Маргарет Гертруда Целле (таково настоящее имя Маты Хари) родилась 7 августа 1876 года в Леувардене, центре самой северной провинции Голландии – Фрисландии. Ее отец, Адам Целле, был вполне процветающим шляпником. Но, к сожалению, через двенадцать лет после ее рождения, Адам обанкротился, а еще два года спустя умерла мать. Отец пристроил всех детей (у Маргарет было четыре брата) на воспитание к родственникам. Прожив четыре года бедной родственницей, Маргарет решает покончить с такой жизнью. Единственный выход – выйти замуж.
Ей было уже восемнадцать лет, и выросла она писаной красавицей с прекрасной фигурой, большими выразительными глазами и густыми черными волосами. Просматривая в очередной раз газету с брачными объявлениями, Mapгарет прочла следующее: «Офицер, приехавший в отпуск из Восточной Индии, хотел бы познакомиться с девушкой доброго нрава на предмет женитьбы». Маргарет тут же написала ему письмо. Они встретились, и дело сладилось.
Капитан Рудольф Маклеод принадлежал к старинному шотландскому роду и был старше Маргарет на двадцать лет. 11 июля 1895 года они поженились. А через некоторое время капитан получил назначение на военно-морскую базу в голландской Индии. Беременная первым ребенком Маргарет, естественно, отправилась с мужем – она давно мечтала вырваться из скучной «провинциальной» Голландии.
На новом месте она родила сына и мечтала начать совсем иную жизнь – яркую, счастливую. Но на деле вышло иначе. В тропическом климате и окружении боевых товарищей капитан открылся жене с самых неприятных сторон: он заводил любовниц из местных женщин, немерено пил и страшно ревновал, если кто-то вдруг оказывал знаки внимания Маргарет.
Время шло, и Маргарет родила второго ребенка – девочку. А через несколько лет случилось страшное несчастье – погиб маленький сын Маргарет и Рудольфа. Эта беда окончательно разладила отношения супругов, и по возвращении в Голландию они развелись.
После десяти лет замужества Маргарет осталась одна с ребенком на руках и без средств к существованию, поскольку Маклеод отказался содержать бывшую жену.
Поразмыслив, Маргарет приняла решение и поехала в Париж в надежде стать натурщицей – никаких других талантов она в себе не видела. Много лет спустя, уже став знаменитой танцовщицей, на вопрос корреспондента, почему она оказалась именно в Париже, Маргарет ответила: «Не знаю, но я думаю, что всех жен, сбежавших от мужей, тянет в Париж». Но карьера натурщицы не удалась: художники отказались писать Маргарет, заявив, что она не вписывается в каноны красоты (той эпохи) – у нее была слишком маленькая грудь.
Маргарет с дочерью вернулась в Голландию. Однако решимости ей было не занимать, и в 1904 году она вновь приехала в Париж. Теперь судьба была более милостива к ней: она нашла работу в школе верховой езды при знаменитом цирке Молье, здесь ей пригодилось умение обращаться с лошадьми, полученное в Ост-Индии.
Красивая, яркая, пластичная женщина не могла не привлечь внимание профессионала – месье Молье. Именно он посоветовал Маргарет использовать природные данные и попытать счастья в роли исполнительницы восточных танцев.
Маргарет, которая хорошо говорила по-малайски, а в Ост-Индии часто наблюдала местных танцовщиц, послушалась совета, и это принесло ей всемирную славу.
А вот как рассказывается в одном романе о «рождении» Маты Хари: «…Маргарет, как завороженная, следила за месье Эмилем Гимэ. Этот стареющий лысый господинчик возбужденно расхаживал по комнате. Выпустив очередное кольцо табачного дыма, он несколько раз повторил нараспев:
– Ма-та Ха-ри, Ма-та Ха-ри! Хорошо, пусть будет Мата Хари. По крайней мере, это гораздо лучше, чем Маргарет Гертруда Маклеод!
Мсье Эмиль сделал еще несколько кругов по тесной комнатке. Затем, встрепенувшись, спросил:
– Так ты говоришь, это имя означает „Око рассвета“? Растерянная Маргарет почти беззвучно произнесла:
– Да, в переводе с малайского. Если же на хинди, то это будет „Дитя рассвета“…
Мсье Эмиль хохотнул жирным баском:
– Недурно, недурно! Публика сейчас словно обезумела от восточных штучек.
Следующие несколько минут прошли в молчании – мсье Эмиль обдумывал подробности предстоящего выступления своей приятельницы Маргарет Маклеод. Судя по всему, идея пришлась ему по вкусу, – он удовлетворенно крякнул и продолжил:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});