решать ваши проблемы ни на одном из этапов. Таким образом человек лишь еще больше ослабит вашу личность», – предупреждает психолог Алексей Сленин.
Итак, «утешители» из числа новых знакомых – это одна потенциально опасная категория. Другая – «давние поклонники», «настоящие друзья», от которых вы точно не ждете ничего плохого. Ведь вы их знаете 100 лет! Кому еще доверять, как не им?
Но тут-то и может раскрыться истинное лицо доброго приятеля или даже друга. Почувствовав ваше ослабленное и податливое состояние, он может ринуться в атаку. То, что это была именно атака и вашим положением вполне расчетливо воспользовались, вы поймете уже после – поскольку свои намерения человек прикроет «дружбой» и желанием «утешить».
Поэтому очень рекомендую не спешить с завязыванием новых отношений. Я не говорю, что надо шарахаться от мужчин, но воздержитесь от сближения с кем-то, пока восстанавливаетесь.
Но, по большому счету, одного лишь восстановления недостаточно для того, чтобы снова не угодить в абьюз. Стоит критично пересмотреть свои взгляды на отношения и на их место в вашей жизни. Пока вы считаете их непременным условием счастья и доказательством своей «полноценности», пока вас страшит «смерть в одиночестве в окружении сорока кошек», пока вы хотите «быть за каменной стеной», считаете, что мужчина должен «добиваться» и «решать проблемы» – вы остаетесь очень уязвимы для повторного попадания в абьюз.
Подробно об этом я расскажу в заключительной главе «Курс на счастье».
Ловушка № 11. Решить, что вы ошиблись и расстались с хорошим человеком
Наверно, мало кто хоть раз бы не усомнился в том, что, уйдя от абьюзера, свалял дурака. И даже те, кто полностью уверен в своей правоте, бывают подвержены ностальгическим настроениям. И то, и другое – нормальная реакция психики, которая «торгуется», прежде чем окончательно принять данность: вы расстались навсегда.
Сомнения и колебания усугубляются нашими личными страхами. Кто-то очень пугается того, что «очереди не выстраиваются», и начинает думать, что в лице мучителя потерял последний шанс на отношения.
Другими овладевает самонадеянность, и они решают, что, вернувшись к абьюзеру, теперь смогут держать его в узде и «вертеть» им. Ведь они прочитали столько статьей о нарциссах и даже прошли пару марафонов, поэтому знают их, как облупленных.
Третьи чувствуют себя «злюками» и «обиженками», переживая естественные процессы горевания, и им нестерпимо жить с таким представлением о себе. Куда приятнее считать себя мягкой, гибкой, мудрой, великодушной и благословляющей врагов своих. С такими настроениями некоторые вновь возвращаются к абьюзеру.
На четвертых производит неизгладимое впечатление «сахарное» шоу или ложнопокаянное письмо мучителя, его слезы и всхлипывания, манипуляции с разводом на жалость.
Память пятых фокусируется на «том хорошем, что было между нами». И начинается ностальжи по букетикам и дифирамбам, а унижения и даже побои «забываются».
Шестые, еле сбежав от параноида-ревнивца, вдруг начинают искаженно толковать его поступки. «Он это делал, потому что сильно любил меня. А я не оценила, оттолкнула. Встречу ли я еще когда-нибудь такое сильное чувство?»
Седьмые начинают сомневаться, а все ли сделали, чтобы наладить отношения, не проявили ли слабость, «отступив»?
Чем опасно дать волю подобным сомнениям? Под их влиянием вы можете:
– совершить импульсивный, необдуманный поступок – например, позвонить, написать оставленному абьюзеру. Или притормозить на улице в ответ на его «Привет!» и втянуться в разговор. Или принять приглашение в компанию, где может появиться он;
– ответить на его пинг и вернуться в опасные отношения. Мыло и мочало, начинай сначала…
Что может поддержать вас в минуты сомнений?
Самое главное – уверенность в своей правоте, уважение к своему решению. Спросите себя: неужели бы вы ушли от человека (и часто – любимого человека!), если бы на то не было веских причин?
Далее. Трезвый взгляд на вещи, смелость назвать их своими именами. Тотальный контроль и допросы с пристрастием после пятнадцатиминутной отлучки в магазин – это поведение абьюзера, а не безумная любовь и страх вас потерять. Агрессивный секс с неприятными вам практиками – это изнасилование, а не «он такой страстный, неистовый, безумно меня хотел». И так далее.
В-третьих, неустанный самоанализ и работа над собой – самостоятельная или с толковым (!) психологом.
…Почему я так боюсь не быть в отношениях?
…Почему я готова годами прикладывать титанические усилия, чтобы отремонтировать то, что изначально было «бракованным»? Почему я считаю, что это мой долг и моя ответственность?
…Почему мне настолько важно быть любимой, что ради этого я готова обманывать себя и называть насилие любовью?
…Почему я не доверяю своим решениям и колеблюсь, уже приняв их?
…Почему мне не по себе, если я злюсь, не готова прощать направо и налево, и я могу успокоиться, лишь став «хорошей», «настоящей женщиной»?
…Почему я таю даже от самых примитивных и наигранных комплиментов?
…Почему я так спешу с важными решениями?
…Почему мне жизнь не жизнь без «ярких эмоций» и «сильных страстей»?
Все это – большая и длительная духовная работа, но без нее сложно начать жить осознанно, «качественно», счастливо.
Глава четвертая
Следи за собой, будь осторожен
Знания – обоюдоострое оружие, которое только обременяет и может поранить своего хозяина, если рука, которая держит его, слаба и плохо умеет им пользоваться.
Мишель Монтень
Нужно не только овладеть мудростью, но и уметь пользоваться ею.
Марк Туллий Цицерон
Есть ли «иммунитет» против абьюза?
Выздоровевших людей интересует, выработается ли у них иммунитет к перенесенной болезни. А нам хотелось бы знать, станет ли опыт, пережитый с агрессором, своеобразной вакциной, которая защитит нас от подобных «попадосов» в будущем. И да, и нет.
«По прошествии лет все, что хоть как-то напоминает жертве о том, что ей пришлось испытать, обращает ее в бегство: травма развила в ней способность лучше других видеть извращенные элементы в отношениях, – считает французский психиатр Мари-Франс Иригуайен, автор книги «Моральные домогательства».
«Кое-какой иммунитет приобретается. Потом мне встретился второй такой персонаж, который до меня уже довел свою девушку до депрессии и самоедства. Начал чары пускать, тонко подстраивался, а потом – раз! – и до боли знакомый закидон выдал. Я в ответ – резкую и агрессивную реакцию, а он в свою очередь – классику жанра: томные козьи морды, без объяснений, чтобы я догадалась, на что он обиделся. Ну, так с козьими мордами и остался».
Как видим, пережитый опыт не делает нас автоматическими и безошибочными распознавателями опасных людей. Тем