Я неторопливо подошел к ближайшему ларьку и купил бутылку «Бочкарева». Первый же глоток прохладного пива замечательно охладил мою разгоряченную голову.
Если, по-твоему, я – конь, тогда я и буду действовать соответственно. Непредсказуемо. Загадочно. Пусть мои действия не поддаются никакой логике.
Играем дальше!
Уронив пустую бутылку на ближайший газон, я глубоко вздохнул и, расправив плечи, неспешно пошел вперед. Туда, где между двумя пятиэтажками скромно притулился трехэтажный кирпичный дом, обнесенный простым чугунным заборчиком, высотой всего лишь мне по колено. Выглядел домик весьма непритязательно. Не знаю, чего я ожидал, но, не обнаружив ни высоченной ограды, ни ворот с массивной будкой охранника, ни многочисленных видеокамер, я даже огорчился. Может быть, я ошибся адресом? Хотя, если вдуматься, все правильно. Братство просто не хотело привлекать ненужное внимание. Вполне вероятно, что и охранники и видеокамеры все же имеются, но внутри, там, где они незаметны любопытному глазу обычного горожанина.
Равнодушно посвистывая, я свернул с тротуара и ступил на ведущую к дому неширокую дорожку, присыпанную гравием. Равнодушные кирпичные стены приближались, приближались, приближались…
Резко тряхнув головой, чтобы согнать непонятно откуда нахлынувшее на меня оцепенение, я взялся за ручку двери и повернул.
Заперто.
Равнодушно пожав плечами, я поднял руку и вежливо постучался.
Дверь открылась почти мгновенно. Мне даже показалось, что меня уже ждали. Хотя, может быть, так и было на самом деле. Я взглянул на несколько настороженно смотрящую на меня женщину средних лет в строгом костюме и кивнул. Женщина кивнула в ответ:
– Что вам?
– Я хочу поговорить с Михаилом.
Она даже нисколько не удивилась:
– Михаил ждет вас, Антон Васильевич. Проходите.
Вот так. Следует подумать, а не просчитаны ли ими все мои шаги на три дня вперед?
Внутренне содрогаясь от внезапно нахлынувшего страха, я перешагнул через порог, чувствуя себя так, будто вхожу в клетку со львами. Смогу ли я так же свободно выйти отсюда?
Внутри домика тоже не оказалось никаких видеокамер, охранников и безумных мер предосторожности вроде детекторов металла или установки для просвечивания багажа. Меня даже не обыскивали. Мимолетно подумав о том, что мне ничего не стоило бы притащить сюда пакет со взрывчаткой и разнести этот дом до основания, я тут же понял, что все это невероятно глупо. Если бы меня здесь не ждали или у меня в кармане лежало что-нибудь вроде гранаты-лимонки… шиш бы я сюда вошел.
– Поднимитесь по лестнице. Вторая дверь направо.
Сразу же утратив ко мне весь интерес, женщина гордо удалилась в соседний кабинет и прикрыла дверь.
Я поднялся по истертой лестнице, с любопытством озираясь по сторонам. Ничего особого не увидел. Чисто вымытые полы, занавески на окнах, пальмы в бочонках. Одна из дверей была приоткрыта. Я не удержался и заглянул. Обычный рабочий кабинет какого-нибудь бухгалтера. Стол, книжный шкаф, заваленный бумагами, компьютер. Услышав слабый скрип двери, молодая девушка оторвала взгляд от монитора и вопросительно взглянула на меня. Я быстренько ретировался.
На вид – обычная, не слишком крупная, но преуспевающая контора. Черт. Если бы не неприятное сосущее ощущение в груди и неподъемная тяжесть в левом запястье, я бы подумал, что ошибся.
Вторая дверь направо. Я постучался.
– Входи, Антон Васильевич.
Ну я и вошел. Не возвращаться же теперь обратно ради того, чтобы унять дрожь в коленках и повторить попытку немного попозже.
Михаил сидел за столом и курил сигару. В первый раз я видел нечто подобное. Не обычная сигарета из пачки, а толстая, как палец, сигара. Выпустив изо рта колечко сизого дыма, он радушно взмахнул рукой, указывая на стоящее в комнате кресло.
– Занимай. – Я сел. Михаил подтолкнул ко мне небольшую деревянную шкатулочку с непонятной инкрустацией на крышке. – Угощайся.
Я немного приподнял крышку и заглянул внутрь. В шкатулке были сигары. Много. Я поспешно замотал головой. Блин, я даже не знаю, как с ними обращаться. Вот если бы он мне обычную сигаретку предложил…
– Ну, как хочешь.
Шимусенко откинулся в кресле и выпустил в потолок струйку дыма. Я молча ждал, что будет дальше. Михаил тоже молчал.
Тянулись невыносимые минуты ожидания.
Здорово! Меня вот так запросто впустили внутрь, предложили сигару и теперь просто забыли. Такое впечатление, что Братству наплевать на меня и мои действия, а все жалкие потуги Антона Зуева сорваться с зацепившего его крючка их только забавляют. Э-эх! Старое Братство, Новое Братство. Из огня да в полымя.
На столе у Михаила негромко тренькнул телефон. Шимусенко поднял трубку и некоторое время слушал, потом кивнул:
– Хорошо. Я слышал. Люда, лапочка, сворачивай свою деятельность, предупреди девчат, и дуйте по домам. План вы все знаете.
Трубка снова что-то едва слышно запищала.
– Давай не будем начинать все снова. Сворачивайтесь и идите домой. Это приказ. У вас не более получаса.
Вернув трубку на свое место, Михаил снова выпустил дымное колечко. Меня он будто бы не замечал. Снова тягуче поползли минуты. Я ерзал как на иголках и, наконец, не выдержал:
– Михаил, надо поговорить. У меня проблемы…
– Я знаю, – коротко бросил он. – Проблемы с Отколовшимися. А ведь я тебя предупреждал, Антон Васильевич? Предупреждал.
– Да. Верно. Но что бы вы сделали на моем месте? Похищают, стреляют, снова похищают… Что мне было делать?
Михаил встал, подошел к открытому окну и щелчком отбросил недокуренную сигару.
– Знаешь, Антон, ты ведь действовал почти правильно. Почти так, как на твоем месте поступал бы обычный человек, внезапно оказавшийся в центре бандитских разборок. Но вот только это уже не просто банальная перестрелка. Это игра несравненно более крупная. Чтобы дать тебе некоторое представление о ситуации, я приведу некоторую аналогию. Представь себе два враждующих государства. Обе стороны не желают пока переходить к открытой войне, но в то же время вовсю наращивают военные мускулы. Тут и армия, и шпионаж, разведка и контрразведка. Череда успешных операций и провалов. Так могло бы продолжаться довольно долго, но вот однажды что-то сорвалось. И теперь обе эти страны неуклонно катятся к войне, понимая в то же время, что выгоды от открытого столкновения не получат.
– Если не будет выгоды, тогда зачем воевать?
Он слабо усмехнулся.
– Затем, что иного пути не остается. Ужиться вместе на одной планете две ветви Братства не могут. И одна из них должна покинуть сцену. – Михаил резко обернулся ко мне. – Навсегда! – Некоторое время Шимусенко буравил меня взглядом, потом продолжил: – Ты ошибся только в одном, Антон: когда кольцо попало тебе в руки, ты должен был немедленно от него избавиться. Любыми путями. И тогда наша война прошла бы мимо тебя. Но теперь… Отныне ты волей-неволей солдат нашего фронта. Вообще-то, не простой солдат, но и до генерала тебе еще ох как далеко. Так, капитан или майор, наверное. Не пойму только, с какой стороны окопов торчат твои погоны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});