Прожив около полумесяца в своей хижине в Айве, Миклуха-Маклай задумал предпринять новую поездку на урумбае. К этому времени около его хижины образовалась целая колония. Помимо Айдумы с семьей, туда приехали и радья Наматоте и «капитан» Маварры со своими людьми. Все они надеялись извлечь выгоду от услуг путешественнику.
21 марта Миклуха-Маклай отправился на своем урумбае в дальнейший путь вдоль берегов Новой Гвинеи, оставив Айдуму, Муда-Наматоте и «капитана» Маварры с их людьми в Айве для защиты хижины.
Наблюдая жизнь страны, по которой он ехал, Миклуха-Маклай отметил в своей записной книжке: «Если взять всех жителей Наматоте, Айдумы, Лобо, даже с горными жителями Майрасис, Вуоусирау, то не думаю, чтобы набралось всего более ста человек. Кругом горы почти не населены. Там и сям встречается песчаный берег с кокосовыми пальмами — несомненный признак того, что здесь когда-то жили люди. Туземцы живут больше в своих пирогах, на платформах которых помещается их семья. Пироги эти имеют довольно основательные крыши из «кальян» (прочные цыновки из листьев пандануса). Когда подходят к песчаному берегу, пирога вытаскивается на берег и переоборудуется в шалаш, в котором туземцы живут по неделям, занимаясь «чари моканен», — ловят рыбу, собирают хлебный плод в лесу, ставят ловушки для птиц, иногда даже разводят скрытую в лесу небольшую плантацию сладкого картофеля, изредка заглядывая на нее, чтобы собрать плоды. На одном же месте они остаются недолго».
Безлюдье поражало Миклуху-Маклая. За несколько дней пути он встретил всего одну пирогу, в которой находилась папуасская семья, состоявшая из мужчины, трех женщин и ребенка. На вопрос ученого, куда они едут, папуас ответил кратко: «Чари моканен» («Ищу, что поесть»). До такой степени нищеты и одичания были доведены туземцы Папуа-Ковиай их «цивилизаторами».
Нищета папуасов и кочевой образ жизни были, как убедился Миклуха-Маклай, следствием неуверенности в завтрашнем дне из-за постоянного страха насилий и смерти. Щедрая тропическая природа, дававшая все условия для счастливой, изобильной жизни людей, не могла противостоять жестокости и алчности тунеядцев, предпочитавших грабить и убивать других, лишь бы не трудиться самим.
Экспедиция Миклухи-Маклая продолжалась около двух недель. За это время он проехал почти пятьдесят морских миль вдоль берега. В бухте Тритон ему удалось перейти горный хребет высотой в 1200 футов и открыть интересное горное озеро Камаки-Валлар на высоте около 500 футов над уровнем моря.
2 апреля Миклуха-Маклай вернулся в Айву и нашел хижину разграбленной. К своему негодованию, он узнал следующее. В одно дождливое утро, когда люди, оставленные им для защиты хижины, спокойно спали, явилось много папуасов с соседних гор, хорошо вооруженных и раскрашенных черной боевой краской. Они напали на спящих. Среди убитых оказались обе жены радьи Айдумы и его маленькая дочь. Убийцы изрубили на куски тело ребенка, а матери отрубили голову и, подняв на копье, с торжеством унесли в горы.
Несмотря на полную неожиданность случившегося, Миклуха-Маклай не растерялся. Ему сразу же бросилось в глаза, что при нападении никто из людей радьи Наматоте и «капитана» Маварры не пострадал. Из расспросов свидетелей он убедился, что горные жители, действительно, приходили отомстить радье Айдуме и убили его семью, а разграбление хижины Миклухи-Маклая оказалось делом людей радьи Наматоте и «капитана» Маварры, которые умышленно не мешали горным папуасам убивать женщин и ребенка, чтобы потом свалить на них вину за разграбленные хижины. Положение путешественника стало очень рискованным. Радья Наматото всячески ухаживал за ним, но Миклуха-Маклай теперь хорошо знал его коварство. Стороной ученому удалось узнать, что Муда-Наматоте уже успел переговорить с матросами урумби и что он гарантировал им полную безопасность, если они ни во что не будут вмешиваться. Это означало, что на Миклуху-Маклая готовится нападение. Матросы урумбая, полюбившие путешественника за время их совместного странствования уговаривали его немедленно уйти в море. Миклуха-Маклай твердо заявил им, что если они боятся, то могут ехать куда угодно, он их не задерживает. Но сам он останется здесь и построит новую хижину. Через несколько дней новая хижина была готова.
Радья Айдума.
Утром 23 апреля Миклуха-Маклай встал раньше обыкновенного. Он уже достоверно знал, что люди Наматоте и Маварры хотят напасть на него, убить, и потому был настороже. Все же внешне он оставался совершенно спокойным, и матросы видели его мирно распивающим кофе на веранде его новой хижины.
«Капитан» Маварры (фото М.-Маклая).
Мальчик Ахмат, преданный молодому ученому всем своим существом, оказался теперь очень полезным благодаря своей ловкости и находчивости. Ахмат разузнал, что с соседнего, острова Маварры только что пришла пирога, в которой находились вещи, украденные из хижины Миклухи-Маклая.
Прошел слух, что и сам «капитан» Маварры был в этой пироге. Не теряя прежнего спокойствия, Миклуха-Маклай напряженно обдумывал, что ему предпринять. Еще представляя себе точно, как развернутся события, он решил захватить «капитана» Маварры во что бы то стало, считая его главным виновником происшествия.
Допив кофе, Миклуха-Маклай позвал матросов и сказал, что «капитан» Маварры здесь и что он решил захватить его живым или мертвым. А так как люди радьи Наматоты и самого «капитана», очевидно, станут сопротивляться, то о необходимо зарядить и взять все ружья, которые есть в доме. Чувствуя серьезность положения, матросы молча повиновались.
Когда все было готово, Миклуха-Маклай обратился к одному из матросов-папуасов:
— А ты боишься со мною итти или нет?
— Нет, — отвечал тот, — если ты пойдешь первым.
Путешественник приказал матросу взять крепкую веревку, надеясь, что этого будет вполне достаточно для «капитана» Маварры.
С веранды был хорошо виден берег. Людей радьи Наматоте и «капитана» Маварры было раза в три больше матросов урумбая. Невольно в голове Миклухи-Маклая пронеслось: «А что, если они все кинутся защищать своего капитана?» Но он тотчас отогнал эту мысль — жестокость «капитана» Маварры была хорошо известна, его люди могли бы поспешить к нему на помощь только из страха перед ним. Поэтому надо действовать решительно, показать им, что «капитан» не страшен.
Хотя Миклуха-Маклай не сомневался в благополучном исходе дела, ему было трудно примириться с тем, что, возможно, произойдет резня, в которой он будет так или иначе повинен. Тем не менее он приказал своему слуге Давиду и матросу-папуасу следовать за ним и вышел из дома. Он слишком хорошо помнил вид своей разграбленной хижины и лужу крови изрубленного ребенка Айдумы на своем рабочем столе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});