губы. Понимаю, что сейчас последует поцелуй, и я жду его. Очень хочу, чтобы Рома меня поцеловал. Мне надо попробовать это с другим, сравнить. Может, с ним мне понравится не меньше.
Прикосновение его губ почти не ощутимо. Раз, два… Не встретив моего сопротивления, парень действует увереннее. Проникает руками под широкую кофту, обхватывая мою талию. А язык тем временем проникает в мой рот, осторожно исследуя его глубины.
Приятно, но не более. Мне не хватает напористости, властности в действиях. Все не то и не так… Не тот голос, не тот запах, не те руки. Мой всхлип Рома принимает за стон наслаждения.
– Поедем ко мне… – шепчет мне на ухо.
– Да, поедем, – я быстро киваю, не давая себе возможности дать заднюю.
Клин клином вышибают. И сегодня я сделаю это. Пущу в свой мир еще одного мужчину. Пусть сотрет или, хотя бы, замылит образ, преследующий в минуты одиночества и по ночам. Я доверюсь Роме и, быть может, даже попробую с ним отношения.
В машине мы едем молча, лишь Рома изредка бросает на меня осторожные взгляды. Наверное, переживает, что передумаю. Но я не передумаю.
В квартире парня я впервые. Типичное мужское логово. Современный интерьер в черно-серых тонах в стиле минимализма. И, на удивление, чисто. Я даже удивилась. Ожидала расправленную постель, разбросанные носки и грязные тарелки в раковине. Но в квартире царят чистота и порядок – ни пылинки.
– Не знала, что ты такой чистюля, – нараспев произношу я, чтобы сгладить образовавшуюся между нами неловкую паузу.
– Да это не я, это Мария Петровна из соседней квартиры. Два раза в неделю убирается за небольшую плату…
Он неслышно подходит сзади и, обнимая за талию, прижимается торсом к моей спине. Я отвожу голову в сторону, открывая ему доступ к шее. Поцелуи Ромы легкие, теплые, неспешные. Такие засосов никогда не оставят.
– Ты так вкусно пахнешь, Катя… У меня от тебя крышу сносит…
Я прикрываю глаза, силясь отдаться ощущениям, расслабиться. Но тело как деревянное, замороженное. Он разворачивает меня к себе лицом и целует в губы.
«Куколка»… – я так ясно слышу ЕГО низкий с хрипотцой голос, что мгновенно распахиваю глаза и отрываюсь от Ромы.
Глава 34.
– Ты чего? – тяжело дыша, спрашивает он.
Я понимаю, что это все игры моего разума, отголоски той страсти. Но голос настолько реальный, что выброс адреналина едва не разрывает аорту. Я как будто проснулась и почувствовала, что моя сердечная мышца еще функционирует, а не лежит в груди холодным камнем, лишь ночами напоминая о себе тупой болью.
– Ничего,– кладу руки Роме на грудь, ласкаю его холодными ладонями через ткань рубашки – поло и начинаю медленно, одну за другой, расстегивать пуговицы.
Волна ярости поднимается во мне, заставляя действовать смелее. Я сделаю это, чего бы мне это не стоило. Докажу, что могу быть женщиной не только с НИМ.
Помогаю Роме стянуть рубашку через голову и, не мешкая сама, стягиваю с себя кофту и остаюсь перед ним в бюстгальтере. Обхватываю его за шею, сама тянусь за новой порцией поцелуев. Тороплюсь, пока ОН снова не заговорил в моей голове.
Парень, судя по виду, несколько удивлен моими действиями. Я быстро расстегиваю и снимаю джинсы, помогаю Роме с ремнем, расстегиваю ширинку и спускаю его брюки.
Я смотрю на него, он смотрит на меня. Скольжу взглядом по его фигуре, отмечая мельчайшие детали. Плечи уже, мышцы видно, но они не так прокачаны, как у НЕГО, кожа светлее и совсем нет волос на теле.
– Рома, обними меня, – зажмуриваюсь, борясь с подкатывающей паникой.
Мужские руки поднимают меня, несут на кровать. Я не перестаю целовать его в шею, гладить руками. Хочу утонуть в нем, раствориться, чтобы вытеснить из сердца, из головы надоевший образ.
Рома трясущимися руками снимает с меня лифчик. Буквально пожирает глазами грудь, касается ее, слегка сжимает, пощипывает сосок. Я пытаюсь максимально расслабиться, но чем больше думаю об этом, тем сильнее зажимаюсь.
– Рома, возьми меня уже… – молю я.
– Да – да, сейчас, Катенька, сейчас, – он торопливо стягивает с себя боксеры. Свои же трусики я сама снимаю.
Откидываюсь на подушки, тяну парня на себя. Чувствую, как в бедро упирается твердый член. Еще пару секунд и все. Я изменю ему. Освобожусь и забуду.
– Ты такая красивая, Катя. Хочу тебя… – тянет он, прикусывая сосок.
Его рука опускается на промежность, пальцы пытаются раздвинуть складки, чтобы проверить мою готовность. Я знаю, что там я сухая. «Блядь, ты вся течешь» – хрипло стонет ЕГО голос во мне. Резко дергаюсь, уворачиваюсь от рук Ромы и поднимаюсь на локтях.
Господи, да кому и что я пытаюсь доказать. Кому это надо? Зачем? Мне? Чтобы сгорать от стыда на утро?! Или Андрею?! Да срать он на меня хотел! Наверное, уже и имени моего не помнит.
Да и чего греха таить, не хочу я никого после него. Рано еще. Еще даже рана не зарубцевалась.
– …Катя?.. – голос Ромы проникает в мое сознание не сразу, понимаю, что он уже не в первый раз зовет меня.
Я соскакиваю, на ходу натягиваю на себя трусы и лифчик. Как ошпаренная вылетаю из спальни, чтобы схватить валяющиеся на полу гостиной джинсы и свитшот.
– Катя, что случилось? – парень хватает меня, прижимая к себе, – почему ты уходишь?
Я вдруг сдуваюсь как лопнувший воздушный шарик. Слезы душат, я их не сдерживаю, они ручьями бегут по лицу, капая с подбородка Роме на грудь.
– Я… я… не… могу… Не могу… понимаешь… – пытаюсь объяснить, – прости, пожалуйста..
– Я обидел тебя?.. Больно сделал?..
– Нет, Ромочка… все замечательно… – реву я, – просто… просто… мне так хреново… Рома… так плохо без… него… я не готова… я не могу…
– Ты же сама хотела…
– Прости, прости, пожалуйста!..
– Это все из-за него? Из-за твоего бывшего? – расстроенно говорит он, – Ты все еще любишь его, да?
Я молчу, не решаюсь откровенничать с ним, ни к чему Роме знать, что речь не о Владе вовсе.
– Можно мне в ванную? Мне умыться надо… – всхлипываю, растирая слезы по лицу.
– Конечно…
Так стыдно перед Ромой! Какая же я сука! Чуть не воспользовалась парнем. Хорошо, хоть вовремя остановилась, завтра бы вообще себя возненавидела.
Быстро умываюсь холодной водой, пока веки не стали походить на два вареника, влезаю в джинсы и надеваю кофту.
– Ром, ты обиделся, да? – виновато спрашиваю, обуваясь в прихожей.
– Нет, просто немного обломался, – натянуто улыбается он.
Мой милый, мой