— Э-э-э-э… радость моя ненаглядная, мне, знаешь, сейчас не до тебя, — попытался обойти девушку Вилля, чтобы добраться до злополучного подоконника. — Есть срочное дельце, надо просто бежать, сломя голову, но я очень хочу с тобой поговорить, знаешь, про то, что было ночью в доме у Гейнца…
Быстрым движением Милка прихватила студента за отвороты легкой длиннополой ветровки и с неожиданной для него, совсем неженской силой остановила на месте.
— Никуда тебе не надо бежать, — уже не скрывая агрессивных намерений, угрожающе тряхнула своего невольного собеседника пока еще не умеющая контролировать свою новую силу Макоева. — А если уж побежишь, то только после того, как я получу от тебя — что хочу!
— Темные Силы, Милка! — ошарашено уставился на возбужденно торчащие соски девушки Вилля. — Может, давай все это потом? Честное слово, ну, нет у меня сейчас настроения трахаться…
— Ты идиот! — громко засмеялась девушка, резким движением сдвигая и крепко припечатывая вечного студента к стене. — Все мысли только об этом…
— А о чем у меня могут быть мысли, если ты тут в одних чулках стоишь, да и набросилась на меня, как оголодавшая волчица? — растерянно попробовал оправдаться Вилля, одновременно сделав неудачную и неуклюжую попытку освободиться от цепких пальцев Милки.
— Если девушка голая — значит, она хочет заняться любовью с первым, кто вошел в комнату? — вызывающе засмеялась рыжая валькирия, еще разок, просто для острастки, приложив паренька к стене. — А может быть, ей просто так удобнее ходить? Одежда не стесняет, создается иллюзия свободы и полной душевной раскрепощенности?
— Так ты чего хочешь-то? — сдался, наконец, Вилля, поняв, что подобру-поздорову Милка его не отпустит, а силища в девице откуда-то взялась не мерянная. — Да и убери-ка руки, раз уж ничего такого не хочешь…
— Ты дашь мне ампулы, — сквозь зубы процедила валькирия. — Сейчас и здесь, чтобы чуток измениться, совсем немного, но так, как мне нужно, а не по вашим с Гешей рецептам, но если ты не захочешь мне их дать, то…
Девушка как-то необыкновенно ловко прихватила ладонью горло студента, за доли секунды отпустив лацканы ветровки, и надавила, лишая легкие доступа воздуха, продолжая при этом смотреть в очумевшие от такой встречи и её действий глаза Вилля. Особо соображать и раздумывать было некогда, и студент, насколько позволяла рука Милки, покивал, соглашаясь, потом, отпущенный валькирией, проперхался, продышался, слегка массируя пострадавшее горло, и сказал с легкой хитринкой в голосе:
— Ты упрямая… ладно, вот только… ну, придется тебе со мной пойти… в бункер… я же препарат не в кармане ношу… Не забоишься?
— Сам-то понял, что спросил? — ухмыльнулась Милка, отступая на шаг от сдавшегося, казалось, без боя Вилля. — Чего мне в твоей котельной бояться? Это пусть первокурсники ваши по ночам в темной комнате от страха трясутся…
Она не просто была готова лезть хоть в бункер, хоть в свежевырытую могилу, она категорически не хотела отпускать от себя обладающего волшебной «живой водой» студента, так удачно нашедшегося в самое подходящее время. А понявший, что проще будет избавиться — как, можно решить потом — от девушки, конечно же, в заброшенной котельной, а заодно и узнать интересующие его подробности ночного происшествия в доме Гейнца, ощутивший необычайные перемены в хорошо знакомой Милке, вечный студент попросил:
— Мне бы только папиросы взять… тут тайничок «от дураков» под подоконником… да и ты бы, что ли, оделась, а? По улице пойдем, зачем всеобщее внимание привлекать?..
— Бери свои папиросы, заодно и меня угостишь, — разрешила, как снизошла, совсем недавно абсолютно простецкая, свойская девчонка Макоева. — Только не вздумай глупые шутки шутить, видишь, у меня настроение после этой ночи — паршивое, как с похмелья…
— А ты мне расскажешь, что в самом деле случилось? — поинтересовался Вилля, нашаривая рукой под толстой, изнутри выдолбленной доской подоконника свои запасы и одновременно наблюдая краем глаза, как быстро одевается в пеструю цыганскую юбку и узенький короткий свитерок Милка.
Поискав взглядом куда-то все-таки запропастившуюся обувь, рыжая валькирия обнаружила свои спортивные туфли под уголком матраса, на котором спала, обулась, одернула свитерок, пытаясь хоть как-то прикрыть бесстыдно обнаженный животик и только потом ответила:
— Расскажу, хотя — для тебя, думаю, ничего хорошего в этой истории не будет. Давай папироску и — пошли, что ли?
10
«…солнце еще не успело позолотить верхушки сосен, а в Стране Дураков уже во всю кипела работа», — с удовольствием зевая во весь рот, с трудом выговорила с заднего сидения автомобиля проспавшая сном младенца почти всю ночь Ника.
— У кого кипела, а у кого и не прекращалась, — проворчал, не оборачиваясь от руля, Мишель, вторую половину минувшей ночи трудившийся личным шофером своей подопечной.
А с вечера вел автомобиль от столицы по пустынной в это время года трассе, наконец-то, вышедший на финишную прямую своей миссии Купер — инопланетник из группы «Поиск», обладающий железобетонной, по местным меркам, выдержкой, спокойствием и двойной толстокожестью — духовной и физической, внешне отличающийся от большинства людей, пожалуй, только скудостью волосяного покрова — лишь жиденькие брови и редкие ресницы украшали его голову.
— Не плачься, милый, — посоветовала блондинка, пытаясь в условиях низенького салона полуспортивной машины сделать утреннюю разминку. — Я же предлагала вас подменить, каждому досталась бы треть времени за рулем…
— Если бы ты села за руль, то я устал бы еще больше, чем сейчас, — огрызнулся Мишель.
В ответ, не желая спорить ни о чем с утра пораньше, Ника уперлась каблуком в крышу автомобиля и поинтересовалась:
— Если я правильно понимаю, то городок вот-вот появится на горизонте, ну, а куда дальше?
— Тебя мы спрячем до поры, до времени в гостинице, — пояснил свои планы занимавшийся оргподготовкой выезда поверенный. — У меня есть там знакомый, который не будет всем объявлять о прибытии имперской звезды…
— Мишель, а в Антарктиде, среди пингвинов, у тебя тоже имеются знакомые? — поинтересовалась блондинка. — Кстати, надолго ты меня собираешься законопатить в номера без права свободного выхода?
— Если понадобится, то найдем друзей и у пингвинов, — отозвался иногда именуемый Серой Тенью водитель. — А ты в гостинице побудешь до обеда, ну, или — максимум — до вечера, зато отдохнешь с дороги и выспишься по-человечески…
— …а потом ты скажешь Антону, что позаботился о моей безопасности? — ехидно поинтересовалась девушка, продолжая изгибаться и тянуть теперь куда-то в стороны ноги на заднем сидении.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});