Все было кончено. На ногах осталось только двое дренеи, но они быстро были сметены волной бронированных коричневых орков. Прозвучало еще несколько криков и воплей, звук, который нельзя было ни с чем спутать, от протыкающего плоть оружия, а затем все утихло.
Загнанный в угол расколотокопытый сбежал.
Оргрим отдышался, его кровь стучала в висках, пылала от волнения после убийства. Он всегда наслаждался охотой, но это... он никогда не испытывал ничего подобного. Иногда животные, на которых он нападал, сопротивлялись, но добыча типа дренеи - умная, сильная, которая боролась так же, как он, а не зубами и когтями - была плохо знакома ему. Он откинул назад голову и засмеялся, спрашивая себя, насколько сильно он был опьянен этим чувством.
Радостный и грубый рев смеха победивших орков стал единственным звуком на поляне. Чернорукий подошел к Оргриму и обнял его, как только мог, учитывая доспехи на них обоих.
"Я видел твой Роковой Молот, но все закончилось так быстро, что я не успел даже моргнуть", громко сказал вождь Чернокамня, усмехаясь. "Ты хорошо боролся сегодня, Оргрим. Я поступил мудро, выбрав тебя своим заместителем".
Он склонился к волшебнице, которую последней убил Оргрим, и снял свои перчатки. Ее череп был сломан, синяя кровь была всюду. Чернорукий опустил свои пальцы в этот раствор жизни убитой дренеи и тщательно вымазал им лицо Оргрима. Глубоко внутри что-то перемешалось в орке. Он вспомнил свое первое честное убийство, ту кровь, красную и теплую; он вспомнил, как он отправился к священной горе для ритуала Ом'риггор с кровью своего отца на лице. И теперь его лидер вымазал его снова кровью существ, которые были врагом орков.
Темно-синий ихор сочился вниз по щеке к уголкам его рта. Оргрим попробовал его на вкус, и нашел его сладким.
* * *
Кровавый ястреб сел на руку своего хозяина, глубоко вцепившись когтями в защитное кожное покрытие на руке. Смотритель ястребов вынул донесение и отдал его Нер'зулу. Тот быстро прочел маленький кусок пергамента.
Так легко. Это было так легко. Ни одного убитого, хотя некоторые, конечно, были ранены. Их первая стычка, и орки вышли из нее полными победителями. Чернорукий с гордостью заявлял о том, как стремительно они обрушились на врагов и сломали их черепа. Все шло, как и обещала Ралкан. Наверняка теперь должно показаться то существо, с которым она связалась. Орки во главе с Нер'зулом, конечно, доказали свою ценность этим решительным триумфом.
Он снова перечитал письмо. Чернорукий и орки Чернокамня действительно оказались верным выбором в предоставлении им первого удара по дренеи. Они были сильны и неистовы, но, в отличие от Песни Войны или некоторых других кланов, были полностью под контролем их вождя.
Этой ночью он организовал в клане Теневой Луны пир в честь победы, где орки досыта поели и выпили, посмеялись и попели, пока, наконец, Нер'зул не отправился к своей постели и не впал в глубокий, непробудный сон.
И то существо явилось.
Оно было великолепным, лучезарным, настолько ярким, что глаза Нер'зула не могли вначале на него смотреть. Он пал на колени, трясясь от радости и страха, которые охватили его.
"Вы прибыли", прошептал он, чувствуя, как его глаза наполнились слезами, потекшими ручьем по его лицу. "Я знал, что если мы оставим Вас довольными, то Вы прибудете".
"И ты оставил меня довольным, Нер'зул, шаман, говорящий с духами орков". Голос прошелся по его костям, и Нер'зул зажмурился от радостного головокружения. "Я видел, как ты умело ведешь свой народ, как ты примирил непримиримые кланы ради общей цели, великолепной цели".
"Я был вдохновлен Вами, о Великий", пробормотал Нер'зул. Он подумал о Ралкан, почему она больше не являлась к нему, но он быстро отбросил мысль о ней. Это могучее существо было куда выше тени его возлюбленной. Нер'зул хотел услышать еще больше слов от этого удивительного существа.
"Вы пришли к нам и показали правду", продолжил Нер'зул. "Мы сделали все, что было необходимо".
"Да, и я рад вами. Слава, честь и сладкая победа пребудет с вами, если вы сделаете все, что я скажу вам".
"Конечно, я сделаю все, но... Великий, позволь высказать твоему скромному слуге одну просьбу".
Нер'зул рискнул и посмотрел на существо. Оно было огромным, сияющим и красным, с мощным туловищем и ногами, которые заканчивались раздвоенными копытами и изгибались назад как у талбуков...
... или дренеи....
Нер'зул моргнул. На мгновение после его просьбы стояла тишина, и ему показалось, что его охватил внезапный холод. Но голос заговорил снова, в его мыслях и в его ушах, и он был все еще плавным и сладким, как мед.
"Спрашивай, и я решу, достоин ли ты". Внезапно язык Нер'зула высох, и он не мог произнести ни слова. С усилием он выговорил. "Великий... У Вас есть имя, которым я мог бы Вас называть?"
Хихиканье пронеслось через кровь Нер'зула. "Какая маленькая просьба, такая легкая в исполнении. Да, у меня есть имя. Ты можешь называть меня... Кил'джеден".
Глава 9
Я могу понять, почему многие из моих сверстников предпочитают позволить умереть этой истории. Позволить ей тихо уйти в забвение, в пучину времени, пока поверхность настоящего не станет снова гладкой, и никто не вспомнит о позоре, скрывающимся в глубинах. Я также разделяю этот позор, хотя я и не родился в те времена. Я вижу его в лице Дрек'тара, когда он дрожащим голосом рассказывает эту часть истории. Я узнал о причастности к этому Оргрима Рокового Молота. Гром Адский Крик, друг, предатель и снова друг был опустошен этим бесчестием.
Но притворяться, что этого никогда не существовало, значит забыть, насколько ужасны были последствия. Превратить нас в жертвы, вместо того, чтобы признать наше участие в своем собственном уничтожении. Мы, орки, выбрали эту дорогу. Мы шли по ней вплоть до тех пор, как стало слишком поздно повернуться назад. Но, сделав однажды тот выбор, мы можем, вспомнив, что мы получили в конце этой темной и позорной дорожки, сделать другой выбор и не пойти по ней снова.
Потому я хочу услышать рассказы тех, кто шагал по этой дороге, которая, чуть было, не уничтожила нашу расу. Я хочу понять, почему они сделали каждый шаг, что им тогда казалось логичным, честным и верным.
Я хочу это знать, чтобы потом я мог признать эту ошибку снова, когда увижу ее вновь.
У людей есть два очень мудрых высказывания.
Первое: "Тот, кто не учится на ошибках своей истории, обречен повторять их".
И второе... "Знай своего врага".
Велен был в глубоком трансе, когда Ресталаан неохотно приблизился к нему. Он сидел в центральном внутреннем дворе Храма Карабора, не на удобных скамьях, которые окружали прямоугольный бассейн, а на твердом камне. В воздухе витал аромат цветущих кустарников пышного сада, мягко журчала вода. Листья деревьев дрожали на ветру, добавляя свое шуршание в тишину. Обстановка была спокойная, но Велен внимал только внутреннему миру.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});