Читать интересную книгу Кружки, жерлицы, поставушки – рыбалка без проколов - Сергей Смирнов

Несмотря на кажущуюся громоздкость конструкции, некоторые удачливые рыболовы выбиваются из сил, транспортируя пойманных рыб из глубины плеса на берег к куканам.

Ловля на жерлицы

Куканы, сом, жерлицы (Быль)

То, что крупных сомов ловят на самые разнообразные снасти, известно всем. Причем ловят с переменным успехом. Я, например, ни разу не слышал, чтобы экземпляры крупнее 16 кг, стабильно ловились спиннингом или на удочку при ловле чехони. Всем понятно, что без специальных снастей обойтись невозможно. И, конечно же, важен, элемент везения. Например, при ловле кво-ком добычей рыболова часто становятся недомерки весом до 2 кг, но никакой закономерности здесь нет.

Я много лет ловил сома квоком, на донки, но самые крупные экземпляры донного хищника поймал на жерлицы. Почему на жерлицы? В этом мне помог даже не случай, а спектакль с несколькими действиями, главным персонажем которого являлся не один сом, а целая группа усатых исполинов, весом не менее пуда каждый. События разворачивались на Ахтубе в районе Трехречья в августе месяце, в самом неподходящем отрезке времени для ловли сомов. После нескольких дней рыбалки создалось впечатление, что сомовье племя, тщательно замаскировавшись, взяло тайм-аут, не проявляя активности в течение 3-4 суток. Иногда казалось, что сома в этих местах просто нет. Донки, переметы, поставушки, кружки простаивали впустую. Разнообразные насадки менялись каждый день, но эффекта не было. Естественно, на ловле сомов рыболовы не зацикливались и продолжали ловить самую разнообразную рыбу. Особенно удачно это получалось у сазанятников. Экземпляры по 5-7 кг попадались регулярно в течение суток как днем, так и ночью. Большую часть пойманной рыбы сажали на куканы, привязанные к мостику причала, или ставили вдоль берега, предварительно привязав к вбитым в берег колышкам. Общая длина берега, занятого куканами, составляла 12-15 метров. Сазаны вели себя бойко. В общем, все шло, как и должно быть на Ахтубе, когда отсутствие одной рыбы вдоволь компенсировалось другой. Так продолжалось несколько дней, пока не случилась эта история. В первом часу ночи раздался страшный шум, сопровождавшийся сильными хлопками о воду. Сначала нам показалось, что к мостку-причалу пытается пришвартоваться пароход с колесами-лопастями из позапрошлого века, для верности, сбросив в воду трехпудовые якоря. Причем этих якорей у него оказалось не менее 5-7 штук. Я был одним из немногих, выбежавших к берегу и наблюдавших всю картину от начала до конца. Большая часть коллектива от страшного шума просто не осмелилась вылезти из палаток. Зрелище, действительно, было не для слабонервных. За, жалобно скрипевшим мостком вода буквально кипела, от мощных хлопков звенело в ушах. Матерый сомище, ухватив поперек туловища пятикилограммового сазана, насаженного на кукан, упорно пытался оторвать его от причала. При этом он молотил хвостом, подобно кашалоту, обдавая брызгами всех, кто оказался свидетелями этой сцены. Но причал был сделан на совесть, поэтому шансов у сома практически не было. Первым очнулся мой товарищ (хозяин кукана). Придя в себя, он схватил огромный кол, лежавший на берегу, и изо всех сил ударил по темному силуэту, масштабно выделяющемуся среди фонтанов брызг. Сом бросил кукан не сразу. Возможно, ему было жаль расставаться с беспомощным сазаном, а может быть, он просто не мог выпутаться из системы веревок, и потому сам оказался на привязи. До утра никто не сомкнул глаз. С рассветом выяснилось, что атака на куканы была массовой, так как нападению подверглась значительная часть сазанов. И хотя часть из них отделалась легким испугом, несколько экземпляров находились в плачевном состоянии. Помимо того, что у них были сломаны хребты, создавалось впечатление, что рыбы прошли первую стадию кулинарной обработки: были тщательно очищены от чешуи, а верхние и нижние плавники болтались на ниточках, как будто были аккуратно отрезаны ножницами (фото 73). Несмотря на необычность происшедшего, всем все стало понятно. Сазаны на куканах болтались в одном и том же месте несколько суток и приманили всех местных сомов на небывалое халявное пиршество. Причем были атакованы рыбы только на перехлестнувшихся куканах. Этому сначала никто не придал значения, а зря. На следующий день куканы были перенесены в безопасное место, а вблизи мостков сомов скромно поджидали 20 донок с живцами на любой вкус. В качестве насадок использовались чехонь и жерех весом до килограмма.

Фото 73. Этот сазан весом 3,5 кг был буквально вырван из пасти речного гиганта

Каково же было всеобщее удивление, когда утром выяснилось, что ни к одной донке сом так и не проявил интереса. И в то же время, хищник потрепал бедных сазанчиков на куканах, что характерно, опять на перепутавшихся.

Фото 74. Сомовьи жерлицы – рогатки (крючки для насаживания чехони весом до 1 кг)

Вывод напрашивался простой. Сом атаковал только рыбу, которая беспорядочно барахталась на поверхности, совершенно не обращая внимания, на ту, что находилась у дна. Уже к вечеру над урезом воды возвышались шесты, напоминающие корабельные мачты. Все было сделано капитально и на совесть. Помимо того, что колья подпорки, на которых держался жерличный шест, были вбиты глубоко в землю, шест был дополнительно привязан к ним капроновым 5-тимиллиметровым шнуром. Изготовить жерлицы необходимого размера и оснастить их, как того требовала ситуация, не составляло труда. В оснастке использовались: капроновый шнур диаметром 2 мм, пара морских крючков №100-120 (по отечественной нумерации), очевидно, для ловли средних акул, стальной поводок длиной 1, 5 метра и пара сомовьих вертлюгов. Живцов пришлось использовать весом не более 2 кг. У более крупных сазанов ширина спины не уступала длине цевья крючка. Один крючок заводился под спинку, другой под жабру сазана – классическая оснастка жерлицы.

Но, как показала практика, основная проблема заключалась не в заготовке и насаживании рыбы, а в невозможности удержать шнур в расщепе жерлицы (фото 74).

Никому не надо объяснять, какие рывки совершает 3-5-тикилограммовый сазанчик при вываживании на удочку. Именно по этой причине использование более крупных живцов оказалось невозможным. Тем не менее, экземпляры весом 1, 5-2 кг, используемые в качестве живцов, вели себя очень достойно. Их постоянное барахтанье у поверхности ночью на берегу слышно за десятки метров, а в воде, очевидно, за несколько сотен. По всей видимости, именно этот факт и привлек внимание усатых великанов.

К восьми часам вечера было насторожено пять жерлиц (фото 75). Одна из них, самая мощная располагалась прямо за мостком. Усатый великан не заставил себя долго ждать и сел на жерлицу через 20 минут после заката.

Фото 75.Жерлицы установлены…

Казалось бы, вываживание рыбы любого веса на прочную снасть всего лишь дело техники. Но на самом деле это не так. Место, на котором установлена жерлица, было, в общем-то, малопригодным для ловли крупной рыбы. На свале в яму, на глубине 6-7 метров лежало несколько поваленных деревьев, ставших убежищем для крупных судаков и щук, где они чувствовали себя в полной безопасности. И в то же время скопление донного мусора усугубляло и без того непростую для рыболовов ситуацию. Поэтому рыбу приходилось ловить, забрасывая снасти до завала, можно сказать, накоротке. Но одно дело вывести на берег крупного судака или щуку весом 3-5 кг, а другое – усатого великана с пугающими рыболова габаритами и весом. Хотя ранее сомы в этом месте никогда себя ничем не проявляли, поэтому об их существовании мало кто догадывался.

С противоположной стороны жерлицы прямо к мостику без горизонтальной площадки под углом в 45° подходил обрывистый берег. И хотя на берегу были вырыты аккуратные ступеньки, рассчитанные на одного человека, для вываживания, точнее буксировки, крупой рыбы, они не годились. Да и вообще, как показал последующий опыт, тянуть крупного сома вверх по крутому склону без автомобильной лебедки задача не из легких. Оставалось одно: вымотать рыбу, подвести и прижать к мостику, после чего оглушить и там же на месте разделать (фото 76).

Фото 76. В отдельные периоды ловли (июль – август) на жерлицу усатого исполина поймать проще, чем на многие традиционные снасти

Но это, как говорится, теория, на практике все вышло иначе. Сом, размотав за секунду 7-миметровый запас капронового шнура (завал находился в 10 метрах от берега), после 3-4 плавных, но могучих рывков, натянул, как тетиву лука шнур жерлицы и залег на дно. Дергать шнур в таких ситуациях – провоцировать полную сил рыбу на активное сопротивление. Все об этом знают. Тем не менее, один из рыболовов решил убедиться в этом лично, а заодно и в том, что все идет по плану – зацепа нет и сом на крючке. Начав с плавных потяжек, рыболов перешел на резкие рывки, пытаясь заставить рыбу, хоть раз немного пошевелиться. Его усилия были тщетны. Создавалось впечатление, что на том конце шнура мощный зацеп, освободиться от которого можно, только перерезав веревку. Минут через двадцать не выдержали нервы у большой группы рыболовов, которые вместо своих обычных дел, открыв рот, наблюдали за происходящим. Они дружно взялись за туго натянутый шнур и с третьего рывка оторвали рыбу от дна, то есть сами подтолкнули сома к активным действиям. Рыба сопротивлялась отчаянно. Мощные горизонтальные выбросы (со стороны казалось что, все, что мы видим, происходит в замедленной киносъемке и к нам отношения не имеет), сопровождающиеся фонтанами брызг, сменялись мощным «гулянием» на леске с периодической сменой направления и постоянными бурунами на поверхности воды. Удержать шнур в руках было практически невозможно, да и небезопасно. Попавшуюся, но не сдавшуюся рыбину оставили в покое на несколько часов, а после повторного неудачного вываживания – до следующего утра. С восходом солнца ситуация не изменилась. Каждый раз, встречая достойный отпор, вываживание прекращали. Как будто сом догадывался, что пока он так сопротивляется, ему ничего не грозит. Вдобавок в арсенале его защитных приемов появился еще один, не менее эффективный, чем китовый выброс. При очередной попытке вываживания сом поднимался к поверхности и начинал лупить хвостом по воде, направляя фонтаны брызг в разные стороны, в частности в лица людей, пытающихся сдвинуть его с места. Тем ничего не оставалось, как снова отойти от жерлицы на безопасное расстояние.